Военные действия текли вяло. Оба императора осторожничали, стремясь навязать противнику выгодную для себя тактику. Сулейман жаждал генерального сражения, сделав ставку на превосходство османской конницы и артиллерии. Карл, напротив, предпочитал отсиживаться за крепостными стенами, рассчитывая измотать турок долгой осадой. Хотя ни одна из армий не понесла крупных потерь, время играло против Сулеймана. Осенью войску Сулеймана пришлось отступить на Балканы. Впервые за жизнь целого поколения османы потерпели явную неудачу. Миф об их непобедимости дал трещину! Не стоит, однако, забывать, что османская армия не была разгромлена – она лишь не сумела одолеть коалицию сильнейших государств Европы, углубившись на их территорию… И все же вынужденный уход османов воспринимался европейцами почти как чудо.

Возвращение в столицу Сулейман отметил грандиозным пятидневным праздником. В своем дневнике он описывал, как, подобно Гаруну ар-Рашиду, инкогнито посещал базары, чтобы узнать настроения простых людей. Беспокойство оказалось напрасным. Венгерский вояж никак не повлиял на репутацию обожаемого народом Сулеймана. На популярности султана не сказался даже его брак с наложницей Роксоланой. Подданные с готовностью простили подобное неуважение к традициям своему повелителю, но не его жене, которую турки называли не иначе как «жади», то есть «ведьма». Парадоксальным образом женитьба на рабыне-чужестранке пошла репутации Сулеймана только на пользу – с этих пор всю ответственность за непопулярные решения султана народная молва возлагала на Роксолану.

И все же, чтобы поддержать свое реноме неодолимого полководца, султан решил компенсировать поражение на западе победой на востоке. Обстановка благоприятствовала немедленному вторжению в Иран. Командующим Сулейман вновь назначил Ибрагима-пашу. В 1534 году с частью османских войск тот занял покинутую шахом Тахмаспом I столицу Сефевидов Тебриз. После прибытия туда основных сил султанской армии во главе с Сулейманом османы двинулись на юг, в Ирак. Уже к ноябрю султан добился желаемого – вся империя славила своего господина как освободителя священного города Багдада от власти еретиков-шиитов. Правители Басры, Хузистана, Луристана, Бахрейна и других местных княжеств поспешили присягнуть Сулейману. Всего против Сефевидов в этот период османами было совершено три похода. Всякий раз Тахмасп I благоразумно отступал, избегая безнадежных для персов генеральных сражений и изматывая врага партизанской борьбой.

Прочный мир между Сефевидами и Османами был достигнут лишь двадцать лет спустя. 9 мая 1555 года в Амасье стороны подписали первый в совместной истории мирный договор. Турки получили западную Грузию – Имеретия, Мегрелия и Гурия отошли османам, а ее восточные области – Месхетия, Картли и Кахетия – оставались в сфере влияния сефевидской державы. Аналогичным образом разделили Армению. Западная часть страны оказалась под властью Порты, а восточная отошла к Сефевидам. Курдистан и Ирак с Багдадом остались за османами, получившими таким образом удобный выход в Персидский залив, а весь Азербайджан – за Сефевидами.

Триумф 1535 года омрачало лишь странное и заносчивое поведение Ибрагима-паши. Во время иранского похода тот, по местному обычаю, неосмотрительно стал прибавлять к своим титулам еще и запретный для всех, кроме представителей правящей династии Османов, – «султан». Сулейман почувствовал себя оскорбленным. Масла в огонь подлило неуместное хвастовство Европейца перед западными дипломатами. В присутствии свидетелей Ибрагим-паша заявил, что в действительности империей управляет он, а Сулейман не способен и шагу ступить без своего первого министра. Довершил дело полученный вскоре донос об участии великого визиря в некоем заговоре… Вернувшись в следующем году в Константинополь, султан нарушил данное некогда обещание и приказал задушить Ибрагима-пашу. Впоследствии Сулейман, вероятно, сильно раскаивался в этом своем поступке. Сожаление о содеянном нашло отражение в его стихах, в которых после рокового 1536 года очень часто проскальзывают размышления на тему дружбы и верности: «И злобный этот мир, увы, не держит слова».

Злые языки моментально приписали вину за казнь великого визиря козням «ведьмы» Роксоланы. Так ли это, доподлинно неизвестно. Однако влияние Хюррем на мужа трудно переоценить – после свадьбы Сулейман даже не смотрел в сторону других женщин, что совсем не характерно для влиятельных мужчин того времени. После кончины матери султана валиде Хафсы и гибели Ибрагима-паши не осталось у султанши и политических соперников.

Во второй половине 30-х годов XVI века фортуна вновь повернулась к османам лицом. Неудачи их сухопутных армий в Европе сменились громкими победами адмирала Барбароссы в Средиземном море. Относительно успешным стал большой поход 1538 года в Индию и Южную Аравию, положивший начало региональному соперничеству османов с португальцами. В том же году армия под личным командованием Сулеймана присоединила к империи Молдавию. В 1540 году начался новый этап активного противостояния с Габсбургами. Хотя время громких побед Сулеймана уже миновало, в целом он был удовлетворен тем, как османы в союзе с французами теснят Священную Римскую империю сразу на нескольких фронтах.

С годами Сулейман, любимый подданными за открытость и спокойный нрав, стал замкнутым и подозрительным. Частые приступы подагры (по информации других источников – гастрита) сделали его излишне раздражительным. Чтобы скрыть ухудшение здоровья от иностранных послов, Сулейман даже пользовался косметическими средствами. Все чаще в стихах султана проскальзывала тоска по ушедшей молодости:

В 1543 году семью султана постигло неожиданное горе. В цвете лет скончался всеобщий любимец принц Мехмед. Хотя он и не был старшим сыном Сулеймана, но назначение наместником Манисы однозначно указывало на то, что именно его падишах видел своим преемником. По приказу Сулеймана гениальный архитектор Синан возвел в столице мечеть Шехзаде Мехмет джами – один из шедевров османского зодчества. Новым наместником Манисы, а значит, и вероятным наследником, отец назначил принца Селима – в обход старшего Мустафы. Чтобы возлюбленная жена Хюррем была довольна, Сулейман, прозванный в народе Справедливым, пошел даже на нарушение собственных законов.

Возраст, недуги и понесенные утраты вынуждают Сулеймана задумываться о неизбежном. Он тратит крупные средства на благотворительность и становится все более набожным. Теперь султана явно больше волнует вопрос его наследия, чем «вся эта суета, испачканная кровью». В 1550 году по его приказу начинается возведение грандиозной Сулеймание, которая и по сей день остается самой большой мечетью Стамбула. В день окончания строительства гениальный османский архитектор Синан произнес с нескрываемой гордостью: «Я построил мечеть, которая останется на лице Земли до Судного дня».

В 1553 году, во время третьей и последней кампании Сулеймана против Сефевидов, султан лишился своего старшего сына – Мустафы. По мнению венецианских шпионов, этот принц обладал «исключительным военным дарованием, которое в будущем сулило ему великие подвиги». Двор его, по свидетельству современников, ни в чем не уступал пышностью и великолепием султанскому. Доподлинно неизвестно, действительно ли принц замышлял свергнуть отца или же сам стал жертвой заговора, но султан по навету великого визиря Рустема-паши обвинил отпрыска в измене.

Когда Мустафа, вопреки предостережениям своей свиты, вошел в шатер Сулеймана, чтобы оправдаться, палачи набросились на него и задушили шелковым шнуром. Говорят, что даже беспощадный отец Сулеймана, неистовый Селим I, проклинал себя за мнительность и горько рыдал над могилой казненного по его приказу брата. Глаза Сулеймана I, приказавшего убить собственного сына, остались сухи. Избавился Справедливый султан и от внука. Судя по всему, страшная участь постигла семилетнего ребенка лишь потому, что Хюррем ненавидела всех потомков своей главной соперницы Махидевран.