Чу Ваньнин знал, что его лицо все еще пылает огнем. Он опустил взгляд в стол и коротко согласился:

— Ничего страшного, я доверяю твоим вкусам.

Он сказал это чтобы успокоить Мо Жаня. Однако когда человек напротив него издал удивленный вздох, ему пришлось снова взглянуть на Мо Жаня. Парень смотрел на него так, словно человек перед ним был самой сложной загадкой, какую ему только приходилось видеть.

— Что? Что произошло?

— Н-ничего, — отрывисто ответил Мо Жань, — Спасибо, что сказал это, — он избегал смотреть Чу Ваньнину в лицо, — Это многое значит.

Никто из них больше не пытался завести разговор пока не подали первые блюда и напитки.

Сначала официант откупорил бутылку вина из цветков груши и разлил напиток по бокалам — а затем поставил ее на стол. Чу Ваньнин скептически покосился на нее. Он не пил, в основном, потому что весь алкоголь что он когда-либо пробовал был ужасен на вкус. Он собрался отставить бокал в сторону, уже взял его — но внезапно прежде чем он успел это сделать его ладонь накрыло теплое прикосновение. Мо Жань удерживал его пальцы в своих, и что-то в его груди резко сжалось.

Он взглянул на юношу — и понял, что тот на него серьезно смотрит.

— Может быть, все-таки попробуешь? Думаю, тебе должно понравиться.

Чу Ваньнин подумал, что едва ли когда-нибудь смог бы отказать Мо Жаню хоть в чем-то, когда тот так на него смотрел, даже если бы того пожелал — и внутренне ужаснулся тому, насколько же сильно был в него влюблен. А сейчас он не мог даже руку отдернуть потому что иначе бокал бы опрокинулся.

— Пусти, — сказал он, имея в виду, что ему необходимо высвободить руку, чтобы попробовать вино, но голос его прозвучал холодно и резко. Мо Жань отдернул ладонь словно ошпаренный.

— Прости, — он опустил взгляд.

Чу Ваньнин не был уверен, что ему следовало делать с выражением на лице юноши — тот выглядел словно щенок, которого только что пнули. Он знал, что виноват в том, что Мо Жаню некомфортно, но как он мог теперь все исправить? Он не имел опыта в такого рода взаимодействии, и он до смерти боялся, что может ненароком раскрыть свою влюбленность. Вместо того чтобы попытаться хоть как-то оправдаться он поднес бокал к губам и сделал осторожный глоток.

Вино оказалось на удивление неплохим. Сильный алкогольный привкус все еще был ощутим, но его резкость сглаживалась фруктовой сладостью. Чу Ваньнин отпил большой глоток и поставил бокал на стол.

— Довольно неплохо, — признал он, избегая смотреть на Мо Жаня.

Парень пару мгновений ничего не отвечал, и Чу Ваньнин все же решился бросить на него мимолетный взгляд — и обнаружил, что тот смотрит куда-то в пол.

— Мо Жань? — позвал он, и парень наконец поднял на него глаза, на лице его читалась нерешительность, — Вино. Оно неплохое.

Последнюю фразу он произнес с ударением.

Мо Жань медленно кивнул, как если бы ему требовалось некоторое время чтобы уловить смысл того, что ему говорил Чу Ваньнин. А затем он снова заулыбался, и мужчина с облегчением подумал, что, даже если что-то и пошло не так, ему все-таки удалось все исправить.

— Сладкое, правда?

— Да, — кивнул Чу Ваньнин. Он попробовал улыбнуться в ответ.

Официант вернулся с тарелкой маринованного редиса и ребрышками под сладким соусом. Мо Жань принялся рассказывать о блюдах — хотя Чу Ваньнин в этом не нуждался. Мужчины принялись есть. Чу Ваньнин время от времени поглядывал в сторону Мо Жаня, задаваясь вопросом, мог ли он притвориться, что они все-таки на свидании.

Пока Мо Жань ни о чем не догадывался, это было вроде как вполне безобидно.

Тем временем произошла еще одна смена блюд, и официант заменил их тарелки свежими. В центре стола теперь оказалась обжаренная во фритюре рыба-белка, украшенная ярким апельсиновым соусом. Также подали и второстепенные блюда: были здесь и обжаренные овощи, и измельченный тофу на курином бульоне. Дополнительно перед каждым из них официант поставил по пиале с бульоном, в котором дрейфовали львиные головы из крабового мяса. Чу Ваньнин начал резонно задаваться вопросом, а мог ли он все это съесть.

Напротив него Мо Жань оперся локтем на стол, подпирая подбородок ладонью, и теперь уже внимательно наблюдал за Чу Ваньнином.

— Тебе нравится?

— Все выглядит аппетитно, — честно ответил мужчина. Он воспользовался свежей тарелкой и положил себе немного каждого из блюд. Самое меньшее, что он мог сделать — хотя бы попробовать все, даже если он не был в состоянии осилить целую порцию. Мо Жань подождал пока Чу Ваньнин не набререт полную тарелку, а затем последовал его примеру.

— Попробуй рыбу, это их фирменное блюдо, — посоветовал он прежде чем отправить кусочек в рот и продемонстрировать, как сильно он наслаждался ее вкусом. Чу Ваньнин поборол искушение запечатлеть в памяти блаженное выражение лица Мо Жаня для своих дальнейших фантазий. Вместо этого он последовал рекомендации юноши и отломил палочками кусочек филе. На мгновение он сконцентрировался на сочетании вкусов, наполнивших его рецепторы, прикрыв глаза в процессе. Мясо было кисло-сладким и пряным, отдавая легкой морской ноткой — вкус был идеально сбалансированным. Рыба оказалась прожаренной — не слишком плотной по текстуре и невероятно сочной.

Когда он, прожевав кусочек, наконец взглянул на Мо Жаня, он столкнулся с ним глазами. Что-то в лице юноши неуловимо изменилось. Взгляд стал более резким, в улыбке появилась дерзость. Казалось, Чу Ваньнин сконцентрировал на себе все его внимание — и это ощущение заставило мужчину заерзать на стуле. Мо Жань выглядел словно волк, который собирался загнать добычу — но Чу Ваньнин не видел поблизости ничего, что бы могло вызвать в парне подобный интерес, и не мог понять, почему тот вдруг смотрел так на него.

— Соус хорош, — сказал Чу Ваньнин с явной нерешительностью, — И кедровые орешки замечательно дополняют блюдо.

— Да. — Мо Жань говорил односложно.

Даже его голос словно изменился, став более глубоким, протяжным, расслабленным.

— А теперь попробуй бульон, — сказал он, и это должно было звучать небрежно, но Чу Ваньнин внезапно ощутил, как что-то внутри него затрепетало от необъяснимого жара в ответ на очевидную инструкцию; властный тон давил на его разум.

Он легко кивнул головой и взял в руки пиалу.

Всякий раз обращаясь взглядом к Мо Жаню он понимал, что тот продолжал пристально его разглядывать.

Как если бы время замедлило свой бег, и внимание его спутника в какой-то момент было приковано к нему одному. От внезапно охватившего жара начало покалывать уголки глаз. Чу Ваньнину никогда не нравилось быть в центре внимания — и особенно сложно это было выносить когда внимание на него обращал Мо Жань. Мужчина одновременно и хотел этого, и в равной степени страшился. Они ведь лишь недавно стали друзьями — и если бы Мо Жань вдруг понял, как сильно Чу Ваньнин хотел его, это могло его навсегда оттолкнуть.

Отставив в сторону бульон после того как съел несколько пушистых, мягчайших фрикаделек с крабовым мясом, Чу Ваньнин прокашлялся:

— Хм…

— Вот, — Мо Жань двинулся. Он отщипнул палочками нежное мясо со щеки рыбы и протянул его Чу Ваньину. Поначалу мужчине показалось, что его спутник собирался положить этот кусочек в его тарелку — но прошла секунда, две, три… Мо Жань все еще держал палочки на вытянутой руке, чего-то ожидая. Чу Ваньнин уставился на Мо Жаня, и улыбка юноши стала шире — затем перевел взгляд на палочки, раздумывая, что это все значило.

«Он хочет, чтобы я это съел?..» — его разум заискрил в приступе внезапной паники когда эта мысль осенила его. Лицо обдало жаром.

«Что это означает? Мо Жань же не может ожидать, что…»

Но палочки для еды находились на уровне его рта, и все, что нужно было сделать Чу Ваньнину — слегка податься вперед…

Болезненная мысль тут же заставила его сердце сжаться. Что, если Мо Жань все-таки как-то узнал о его чувствах, и теперь издевался над ним?

Однако он быстро отбросил эту идею.