Впрочем, самого Снейпа опрометчиво брошенные Гермионой слова, похоже, совершенно не задели. Его фигура отделилась от шкатулки и медленно проплыла вокруг стола, двигаясь странными завораживающими волнами. Впечатление было немного пугающее, и Гермиона на всякий случай закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на собственных ощущениях. Было бы и правда здорово, если бы эти бесконечные ссоры с Роном наконец прекратились. Вспыльчивый, но отходчивый, он слишком часто злился на Гермиону по пустякам, а спустя несколько минут, уже позабыв об этом, дивился её испорченному настроению и нежеланию смеяться над его шутками. В результате они так редко оказывались на одной волне, что ей и правда начинало казаться, что если кто-нибудь сдвинул бы стрелки их жизненных компасов на пару делений, то они наконец идеально бы поладили.
Гермиона не представляла, как работает магия джиннов, но, думая о только что загаданном желании, не чувствовала ничего необычного. Ни лёгкого покалывания в груди, ни бабочек внизу живота, ни странного мистического трепета в душе. Мерлин, что должна ощущать женщина, когда её самое заветное желание исполняется?
Немного подождав, но так и не почувствовав никаких изменений, она удивлённо открыла глаза и непонимающе посмотрела на Снейпа.
— И? — спросила Гермиона на всякий случай. Вдруг всё уже случилось, а она этого просто не заметила.
— Ваше желание не сработает, — совершенно спокойно ответил Снейп, — потому что на самом деле вы не хотите мириться с Уизли, — и, предвосхищая возмущение Гермионы, тут же добавил: — Вам не нравится чувство одиночества, а ещё вам не нравится испытывать эмоции, которые приводят вас к ссорам. Я могу это понять. Но в глубине души вы знаете, что всё дело в том, что вы с Уизли просто не созданы друг для друга. Вы не приемлете в нём именно те черты характера, что и делают его Рональдом Уизли, и боитесь, что на всю жизнь будете привязаны к неподходящему вам человеку просто потому, что все от вас этого ждут.
— Но ведь это несправедливо! — воскликнула Гермиона, чувствуя, как её охватывает совершенно необъяснимое чувство разочарования. — Даже если я не всегда уверена в своём выборе, даже если я неправильно формулирую свои ожидания — я хочу быть счастлива… счастлива с Роном!
Было странным так расстраиваться из-за неисполнения желания, ведь ещё минуту назад мысль о том, что всё это глупый розыгрыш Уизли, казалась ей единственным разумным объяснением происходящего. И всё же неприятное послевкусие осталось, словно она вдруг поверила в чудо, а на деле случился обычный обман.
— Я могу сделать то, о чём вы просите, — тихо предложил Снейп, с неожиданным сочувствием глядя на поникшие плечи Гермионы, — но вы должны понимать, мисс Грейнджер, что магия не сможет исполнить ваше желание, не изменив сущности Уизли, не сделав его другим — а это, в сущности, приворот. Он станет спокойнее и взвешеннее, и, возможно, даже научится любить книги, вот только всё это будет ненастоящим. И каждый раз, глядя на своего мужа, вы будете вспоминать об этом. Вы будете знать, что человек, живущий рядом с вами — безвольная кукла, всю свою жизнь обречённая следовать вашим желаниям лишь потому, что когда-то вы устали от бесконечных ссор. И самое ужасное — вы никогда не сможете бросить его, потому что, зная ваше пресловутое гриффиндорское благородство, будете считать себя обязанной находиться рядом с ним до конца его дней. Ведь вы будете помнить, что именно вы сделали его таким. Хотите ли вы нести этот крест на самом деле, мисс Грейнджер? Скажите, и я всё же исполню ваше желание.
— По-моему, вы просто дурите мне голову! — сказала Гермиона и, так и не сумев скрыть обиды в голосе, добавила: — Знаете, профессор, вас не поймёшь — то вы требуете, чтобы я как можно скорее озвучила три своих желания, то стоит мне попытаться это сделать, как вы тут же начинаете меня отговаривать. Так мы вряд ли когда-нибудь сдвинемся с мёртвой точки…
Мысль о том, что она пусть на мгновение, но всё же всерьёз поверила, что перед ней настоящий джинн, заставила её разозлиться на собственную глупость. Она прочитала столько книг по магии и нигде не встретила даже упоминания о джиннах! Что уж тут говорить, раз даже потомственные чистокровные волшебники никогда не слышали об их существовании! И как она могла так глупо попасться? И ещё более нелепо было озвучивать подобное желание! Профессор Снейп прав — даже самая великая Магия не может создать или сохранить настоящую любовь, на это способны лишь сами люди. Так для чего стремиться стать самым великим магом во Вселенной, если ты можешь всего добиться сам? На мгновение ей показалось, что она запуталась в собственных мыслях, в своих желаниях, в отношении к этой странной штуке, что стояла сейчас на её столе. Что она делает? Зачем говорит с ней о собственных чувствах?
Она на секунду расстроенно прикрыла глаза и вдруг неожиданно для себя почувствовала, что после разговора со «Снейпом» о Роне ей, как ни странно, стало намного легче. Вот значит, как это работает? Как визит к магловскому психиатру? Расскажите о вашем самом несбыточном желании, мисс Грейнджер! Что вас беспокоит, мисс Грейнджер? Выплесните свой гнев, мисс Грейнджер! От абсурдности и смехотворности собственных предположений ей заломило скулы. Боже, о чём она только думает? Но что если Снейп прав? Что если действительно пришло время взять паузу в их с Роном отношениях, запретив себе беспокоиться о чувствах других. Пусть это расстроит всю семью Уизли, но ведь она точно знает, что подобное решение пойдет им с Роном только на пользу. И может, тогда наконец она перестанет испытывать это дурацкое чувство вины?
— Вы слишком серьёзно ко всему относитесь, — словно прочитав её мысли, без всякой издёвки произнёс Снейп. — Думаю, давно пришло время отказаться от обязательств, которые вам навязывали ещё в раннем детстве, и сделать хоть что-то для себя. Вы никому и ничего больше не должны.
Гермиона в удивлении открыла глаза и внимательно посмотрела на застывшую перед ней фигуру. Было бы чертовски странно услышать подобные слова от Снейпа, которого она знала, а вот от магического помощника, пожалуй, в самый раз. В чём-то Джордж Уизли оказался прав, и эта странная магия действительно работала. Гарри тоже всегда говорил ей, что самая большая проблема в её жизни состоит в том, что она слишком серьёзно ко всему относится.
Может, пора всё изменить? Оставить работу и отправиться путешествовать! Она всегда мечтала увидеть мир: Тибет, Аляску, остров Пасхи, в конце-то концов. Она ведь и не жила все эти годы, а просто ждала, пока один день сменится другим, таким же серым и абсолютно безликим. За четыре года, прошедшие после войны, Лаванда Браун уже дважды успела выскочить замуж, а Парвати Патил — сменить кучу любовников просто потому, что все они, по её мнению, были недостаточно для неё хороши. И им обеим было абсолютно наплевать, что об этом подумают другие! А что же она? Может, взять и прямо сейчас пожелать себе самый умопомрачительный секс в жизни? Она невольно зарделась, чувствуя на себе взгляд Снейпа, а потом поймала себя на мысли о том, что никогда на самом деле не отдавалась настолько откровенным фантазиям. И тут же удивилась ещё больше, поняв, что мысль и мечты о самом умопомрачительном сексе с Роном и вовсе никогда не приходили ей в голову. Возможно, всё дело в том, что они вместе выросли, и в Роне она никогда не видела ничего таинственного и уж тем более завораживающего. Рон казался ей подобным давно прочитанной книге — привычной, вероятно, любимой, зачитанной до дыр, но так и не сумевшей пробудить её воображение.
Однажды она неожиданно для себя попыталась пофантазировать о Чарли. Вышло на удивление неплохо, и её ещё какое-то время преследовали неуместные фантазии о широких крепких ладонях и толстом вязаном свитере, пахнущем горьковатой землёй. Но мысли о Чарли не могли увлечь её надолго — добродушный и по-своему милый Чарли совершенно не будоражил её ум.
А вот мысли о Снейпе?
В том, что в последнее время её всё чаще и чаще посещают мысли о Снейпе она, пожалуй, не призналась бы никому… Она бросила на Снейпа короткий оценивающий взгляд и тут же вновь покраснела. Эту странную тягу к профессору она стала замечать за собой довольно давно. Снейп совершенно точно не был красив, зато в нём всегда ощущалось невероятно ярко выраженное мужское начало. Сдержанный и саркастичный, холодный и расчётливый, ядовитый до невозможности — даже сама мысль о сексуальных фантазиях с ним казалась ей настоящим безумием. И всё же… всё же… может, всё дело в том, что запретный плод сладок? Его бархатный, завораживающий голос всегда виделся ей до крайности притягательным. Голосом он мог творить невероятные вещи. Даже это его «мисс Грейнджер» подчас доводило её до мурашек. Именно поэтому она в своё время предложила Джорджу Уизли заколдовать магического помощника так, чтобы он говорил голосом Снейпа.
