— Профессор, — вкрадчиво спросила Гермиона, — вы же в курсе, что вы нематериальны?

— Естественно, я в курсе, — зло огрызнулся Снейп. — Эта шкатулка — очень сильный и древний магический артефакт, называемый Хранителем силы. Я повёл себя неосмотрительно, и артефакт втянул меня внутрь. Теперь он проецирует для вас мой фантомный образ, наделённый магической силой, но, к сожалению, не способный управлять заключённым в артефакт телом.

— Вы убеждаете меня, что эта штука затянула в себя ваше тело и сейчас выдаёт мне его астральную проекцию?

— Ваши странные магловские термины режут слух, но главную мысль в моих объяснениях вы всё-таки уловили, — согласился профессор.

— А как вы попали ко мне в комнату?

— Понятия не имею, — честно признался Снейп, — я был уверен, что вы подобрали шкатулку у меня в кабинете и принесли её к себе.

— И кто бы в здравом уме рискнул это сделать, — пробормотала Гермиона.

— Что ж, в таком случае… — Снейп замолчал, оценивающе осматривая комнату, но уже спустя несколько секунд с пониманием остановил свой взгляд на шкафчике с её коллекцией шкатулок. — Рискну предположить, что во время моей борьбы с артефактом, он выкатился в коридор, и некто, проходивший мимо, решил, что эта вещь, возможно, принадлежит вам. Учитывая ваши пристрастия в коллекционировании, подобное предположение не кажется мне абсурдным.

Гермиона всё с тем же сомнением покачала головой:

— Если бы вы были настоящим профессором Снейпом, то понимали бы, как странно это звучит.

Она на мгновение задумалась и почти тут же добавила:

— Ну хорошо, предположим, я вам верю, и что же дальше? Теперь вы скажете мне, что из-за того, что я потёрла лампу, простите, шкатулку, вы обязаны исполнить три моих желания?

— Да, — просто ответил Снейп.

— Да вы издеваетесь! — засмеялась Гермиона.

На бледном лице Снейпа заиграли желваки.

— А если я этого не сделаю? — поспешно спросила она.

— Я буду оставаться заложником артефакта до тех пор, пока магический контракт не будет исполнен.

Гермиона рассеянно потёрла щеку и внимательно посмотрела на Снейпа. Профессор явно злился, и это само по себе уже казалось странным: по сути, магический помощник обязан был сохранять спокойствие в любой, даже самой неординарной ситуации, ведь его основная задача заключалась в том, чтобы помогать увечным людям, далеко не всегда пребывавшим в мире и гармонии с собой. А значит, злиться ему уж точно не полагалась.

— Что ж,— примирительно сказала Гермиона. — Выходит так, что сейчас я могу попросить у вас всё, что угодно?

— Всё, что угодно, — подтвердил профессор.

— И я это получу?

— Да, если будете руководствоваться двумя основными правилами. Во-первых, вы должны этого захотеть. Не просто озвучить своё желание, а действительно пожелать, чтобы оно исполнилось. Во-вторых, вы должны очень чётко сформулировать свои ожидания. Единственная задача, стоящая перед магией, проводником для которой я сейчас являюсь, добиться требуемого результата. У неё нет морали, поэтому она не будет пытаться угодить вам или навредить, она исполнит то, что вы у неё попросите, максимально простым и, как следствие, самым эффективным способом. Поэтому вы должны крайне осторожно подбирать слова. Например, пожелав увидеть весь мир, вы рискуете отправиться в полёт по космической орбите или угодить на Марс. Магия всегда будет исполнять вашу просьбу предельно буквально.

Снейп замолчал, внимательно глядя на Гермиону, и спустя пару секунд тяжело вздохнул.

— Я вас не убедил,— сказал он, качая головой, — и вы по-прежнему считаете, что я побочный продукт изобретательного таланта мистера Уизли. Джорджа Уизли, я полагаю. Ну хорошо, возьмите шкатулку и переверните её — там на обороте есть предупреждение, оно на арабском, но уверен, вы без труда найдёте в библиотеке какой-нибудь словарь. Едва ли кто-то из Уизли сподобился бы сделать подобную надпись.

Гермиона взяла в руки шкатулку, послушно перевернула её и к огромному удивлению Снейпа без всякого словаря прочла выгравированное на тыльной стороне предупреждение.

«Пожелав стать самым могущественным волшебником на свете, опасайся оказаться рабом чужих желаний»

«Вот оно!» — внезапно понял Северус. Его арабский был слишком плох, чтобы уловить подобные нюансы перевода, и он упустил ключевое слово — «чужих», а он-то решил, что речь здесь идёт о способности контролировать собственную тягу к власти.

Прочти он предупреждение правильно, и этой ужасной ситуации вполне можно было бы избежать.

— Вы великолепно знаете арабский, — произнёс он вслух с невольным уважением в голосе.

— В школе мне очень нравилась нумерология, — объяснила Гермиона, краснея от столь неожиданной похвалы. — К сожалению, я очень быстро обнаружила, что все основополагающие труды по этой науке были написаны на Востоке, поэтому, чтобы получить хоть какие-то знания помимо тех, что включались в школьную программу, мне пришлось выучить арабский язык. Впрочем, читаю я не слишком бегло.

Они оба замолчали.

— Вы хотели стать самым могущественным волшебником во Вселенной? — тихо спросила Гермиона, глядя на призрачную фигуру, застывшую у стола.

Снейп недовольно поджал губы, стараясь сдержать подступающий гнев. Вот почему он сразу не показал девчонке надпись — разговор о его истинных мотивах делал его слишком уязвимым.

— Ну хорошо, профессор, — произнесла Гермиона примирительно, — от меня не убудет. Давайте я пожелаю что-нибудь простое и понятное, вы это исполните, и мы вместе взглянем на результат. Если всё будет так, как вы говорите, артефакт отпустит вас, и всё закончится. Если же нет — я смогу убедиться, что совершенно сдвинулась от одиночества и разговариваю с магическим приложением от кухонного комбайна.

Снейп раздражённо фыркнул, но спорить не стал.

— Итак, — уверенно начала Гермиона и надолго замолчала. — Вы сказали, что я должна пожелать что-то, что по-настоящему хочу, для того, чтобы магия подействовала? — спросила она спустя добрых десять минут, не сумев скрыть сомнения в голосе.

— Да.

— То есть, если я просто попрошу вас передвинуть вот этот стул, это не сработает?

— Как желание — не сработает, потому что на самом деле вы этого не хотите и вам это не нужно.

Гермиона закашлялась и вновь замолчала — на её обычно бледных скулах медленно выступил мягкий румянец.

— Послушайте, — наконец догадался Снейп, — не будьте дурочкой, всё, что вы пожелаете, я обещаю сохранить в полной тайне и никогда не упоминать об этом при наших встречах.

— Это непросто, профессор, — призналась Гермиона, невольно краснея ещё сильнее. — Выходит, чтобы магия подействовала, мне необходимо пожелать нечто глубоко личное, а вы, профессор, уж простите, совсем не тот человек, с кем я могла бы счесть возможным обсуждать подобные темы.

— Я обещаю быть крайне деликатным.

Гермиона закрыла лицо руками, на мгновение сжалась, словно перед прыжком, и решительно произнесла:

— Я хочу навсегда помириться с Рональдом Уизли!

— Да вы спятили! — возмущённо воскликнул профессор Снейп.

========== Часть 3. Самое заветное желание ==========

Щёки Гермионы стали пунцовыми.

— Чего стоят после этого все ваши обещания, профессор?! — воскликнула она, с трудом сдерживая гнев.

— А как ещё я должен реагировать? Я предоставляю вам величайшую в мире возможность, вы можете пожелать всё, что угодно, а вы бездарно тратите своё желание на этого олуха, который и мизинца вашего не стоит!

— Не вам об этом судить! — возмутилась Гермиона. — Рональд не так уж и плох, к тому же, я просто устала всегда быть одна. Вы не понимаете, профессор! У Гарри есть Джинни и вся семья Уизли, которая считает его всё равно что родным сыном. У меня же есть только Рон! Школа занимает всё моё время, и когда мы не вместе, мне остаются только книги. Все мои коллеги значительно старше меня, я им не ровня, и моё общество едва ли может быть им интересно. Если бы вы только знали, каково это — изо дня в день быть предоставленной самой себе?! — она осеклась, внезапно осознав, что Снейп-то как раз прекрасно знает, что значит быть одиноким. Вот только у него ситуация была совершенно иной — тут же поправилась Гермиона — Снейпа одиночество вполне устраивало. Люди раздражали профессора одним только фактом своего существования. Ей же, напротив, ужасно не хватало простого человеческого общения. И всё же вышло как-то неловко…