«Любопытно», — подумал Снейп, вынимая из кармана палочку, и, выждав ещё несколько минут, перешёл улицу.
Дом выглядел вполне обжитым: на окнах висели простенькие светлые занавески, на заднем крыльце стояло кресло-качалка с лежащим на нём пледом, на ступеньках в замысловатую кучу были свалены глиняные горшки. В палисаднике, как и во всей округе, всю зелень погубили нежданные заморозки, зато в боковой пристройке, прижимавшейся к дому с южной стороны, обнаружилась довольно просторная оранжерея. Привстав на цыпочки, Снейп заглянул в окно и увидел Предатум Формидулозус. Он сидел в большой кадке и меланхолично раскачивался из стороны в сторону, периодически то открывая, то закрывая гигантскую чашу, определённо служившую ему ртом. И хотя Снейп знал, что эта тварь не ела ничего крупнее мышей, ему всё равно показалось крайне подозрительным, что пол вокруг цветка был весь заляпан пятнами крови. В углу оранжереи, подальше от больших окон, можно было увидеть ещё парочку прелюбопытных и запрещённых к разведению растений. Привстав на цыпочки, Снейп постарался рассмотреть, что находится в других комнатах, но, к его большому разочарованию, ничего, кроме сада, с этой стороны дома не просматривалось.
Это странное место и этот странный пёс нравились ему всё меньше и меньше. Обойдя дом по кругу, Снейп поднялся на заднее крыльцо и осторожно дёрнул ручку двери. Дверь оказалась заперта.
«Ну, это меня не остановит», — подумал Северус и, прикоснувшись палочкой к замку, наложил невербальную Алохомору. Замок тихо щёлкнул, дверь поддалась, и Снейп, по-прежнему держа палочку наготове, вошёл внутрь.
И замер посреди кухни.
Прямо перед ним, в зеркале огромного шкафа сидела жуткая, словно только что выбравшаяся из ада, тварь и с явным любопытством взирала на него.
Снейп довольно быстро понял, что это не отражение. За его спиной не было никакой твари, а была самая обычная дверь. Он инстинктивно вжался в нее спиной, с благодарностью ощущая все неровности поверхности и чувствуя, как волоски на коже становятся дыбом.
Тёмное, костлявое тело твари изогнулось, словно изготовившись к прыжку, в хищных глазах на секунду полыхнул огонь и…
Стих…
— Как я рада тебя видеть! — сказала Тварь-в-зеркале совершенно обычным человеческим голосом. — Ты к нам на чай? В последнее время сюда так редко кто-то заходит. Может, выпьем чего-нибудь вместе?
Она потянулась, словно разминая затёкшие мышцы, и вдруг превратилась в шикарную блондинку — точь-в-точь с обложки одного из журналов, которые мальчишки-старшекурсники обычно зачитывали до дыр.
— Или ты предпочитаешь рыженьких? — спросила она томным голосом.
Снейпа немного отпустило. Если бы тварь могла выбраться из шкафа, она бы уже давно это сделала, а значит, защитные чары, наложенные на зеркало, надёжно удерживали её внутри.
— Может, ты меня выпустишь и мы немного позабавимся? — спросила Тварь-в-зеркале, покачивая бёдрами.
Осмотревшись по сторонам, Снейп решил, что, кроме Твари-в-зеркале, на кухне нет ничего интересного, и собрался уже было двигаться дальше, как из глубины дома неожиданно появился пёс. Он остановился на пороге, оскалился, показывая немаленькие зубы, и зарычал на шкаф.
— Да ладно, ладно, — сказала блондинка. — Вот уж прямо и поразвлечься нельзя!
И снова стала чёрной костлявой Тварью-в-зеркале.
Пёс повернулся к Снейпу, и шерсть на его загривке встала дыбом.
— Спокойно, Снафф, это всего лишь гость, — сказал чей-то голос из тени, и следом за псом из глубины дома вышел его хозяин. — Здравствуйте, — добавил он. — Меня зовут Джек. — И Снейп готов был поклясться, что видел, как на краткое мгновение в руке Джека блеснул нож.
— Северус, — представился Снейп и осторожно пожал протянутую руку.
Нож пропал, словно его и не было, а рукопожатие незнакомца оказалось тёплым и дружелюбным, и всё же Снейп ни на секунду не усомнился, что перед ним стоит совсем не «добропорядочный сосед». В памяти всплыли слова Аберфорта о несчастной девице, которую ночью нашли в канаве с перерезанным горлом, и Снейп почувствовал, как волоски на его теле вновь становятся дыбом.
— Вы можете убрать палочку, Северус, — сказал Джек, — эта тварь для вас совершенно не опасна. Я поймал её в Индии несколько лет назад и теперь частенько беру её с собой. Я, знаете ли, развожу и изучаю редких магических животных.
Выглядел Джек как истинный английский джентльмен и вёл себя точно так же — отлично пошитый костюм, безупречные манеры, любезный тон. И всё же Снейп сразу почувствовал, что Джек намного опаснее, чем Тварь-в-Зеркале.
— Вы магозоолог? — спросил он.
— Скорее, я коллекционер, — с мягкой полуулыбкой ответил Джек. — Позвольте спросить, что привело вас в наш дом?
— Я проходил мимо, — солгал Снейп, — и в окно вашей оранжереи увидел прекрасный образчик Предатум Формидулозус. Я, знаете ли, зельевар, работаю в Хогвартсе преподавателем, и у нас в школьной теплице тоже есть свой собственный Предатум Формидулозус, вот только мы никак не можем раздобыть для него пару. Может быть, вы согласитесь одолжить нам ваш цветок на несколько дней? Моя коллега будет очень этому рада!
— Это растение принадлежит моему другу, — любезно ответил Джек. — Его зовут Ларри, Ларри Тальбот. Он очень увлечённый ботаник. Сейчас он в отъезде и вернётся через пару дней. Я обязательно передам ему вашу просьбу, и я уверен, что он охотно на неё откликнется.
Они поговорили ещё несколько минут о погоде и квиддиче и попрощались, как старые добрые друзья. Откланявшись, Снейп вновь вышел на улицу и внимательно посмотрел на Снаффа, дремавшего на крыльце. Чёрный пес старательно зевнул, не выражая никакой обеспокоенности, и очень дружелюбно завилял хвостом. Казалось, что встреча закончилась вполне благополучно, хотя Снейп ни капли не сомневался — Джек знал, что Северус ему солгал. Теплицы, принадлежащей Ларри Тальботу, со стороны Верхней улицы видно не было.
*
После знакомства с Джеком Снейп решил заглянуть в паб. Не то чтобы он пережил такой уж большой стресс, что ему необходимо было срочно выпить, но и воспоминания, оставшиеся о прошедшей встрече, нельзя было назвать приятными.
Несмотря на отсутствие учеников, в «Трёх мётлах» оказалось довольно многолюдно. Снейп удивлённо оглядел маленький паб и увидел немало знакомых лиц, и ещё больше — незнакомых. В углу за столиком сидели Филч и Оуэн и ожесточенно спорили о чём-то, играя в карты. Впервые взглянув на седовласого старичка вблизи, Снейп решил, что он и правда очень похож на Олливандера. Глаза у Оуэна были такими же странными, почти бесцветными, словно подёрнутыми таинственной пеленой, да и голос казался скрипучим и древним — ни дать, ни взять, настоящий друид. На плече у Оуэна сидел бельчонок, а за поясом серебрился уже знакомый маленький серп. «Интересно, таким серпом можно перерезать горло?» — мрачно подумал Северус.
Чуть дальше, у самой стойки, сидела довольно эффектная ведьма с взлохмаченными седыми волосами и о чём-то беззаботно болтала с компанией молодых волшебников.
Снейп заказал себе огневиски и, усевшись подальше от шумной компании, спросил хозяйку «Трёх Мётел» о девице, которую убили два дня назад. Как бы он не убеждал себя в обратном, Джек и его поблёскивающий во мраке нож по-прежнему почему-то не шли у него из головы.
— Я бы поменьше на твоём месте слушала всякие сплетни, Северус, — с усмешкой сказала мадам Розмерта. — Никто эту девицу на самом деле не убивал. Поругалась с ухажёром, а теперь всем рассказывает, что на неё напали. К тому же никаких страшных ран у неё нет, просто кто-то посреди ночи взял и зачем-то отрезал у неё кусок плаща, да и то может статься, что всё это она придумала.
Странно, думал Снейп, кому мог понадобиться кусок чьего-то плаща? Да ещё и посреди ночи! Он вновь обвёл внимательным взглядом переполненный зал и решил, что слишком много незнакомых людей появилось в округе за последние пару дней. Все эти незнакомцы словно собрались на какой-то таинственный слёт. Что они здесь делают? Связанно ли это с пробуждением древней магии? Знали ли они о том, что произойдёт, заранее или приехали сюда лишь после того, как всё уже случилось? Снейп искал ответы и не находил. Самая закрытая магическая деревня Британии на его глазах превращалась в настоящий проходной двор.
