*

Субботнее утро вновь встретило Снейпа туманом и затяжным моросящим дождём. Настроение было подстать погоде — мрачным и тоскливым, и Снейп, наложив на себя согревающие чары, быстро пошёл вдоль берега озера, намереваясь ещё до завтрака осмотреть развалины, отмеченные на карте чуть севернее Хогвартса. Спустя почти сорок минут он нашёл то, что искал. Развалины оказались всего лишь земляным курганом, располагавшимся на вершине холма. С южной стороны в его основании виднелся полуобвалившийся вход, выложенный из грубых, плохо отёсанных камней. Две верхние ступеньки совсем раскрошились, и на их месте скопилась уже порядком застоявшаяся дождевая вода. Снейп поднял с земли камень и, размахнувшись, швырнул его в узкую щель, оставшуюся от входа. Камень несколько раз стукнулся о стены, прогрохотал по проходу, пробуждая эхо, упал вниз, а затем всё стихло. Чем бы это место ни было раньше, сейчас в нём абсолютно точно не чувствовалось жизни, да и зелёная трава, ещё не знавшая заморозков, говорила о том, что древняя ледяная магия выбралась не отсюда.

Разочарованный неудачными поисками, Снейп собрался уже было вернуться в Хогвартс, когда неожиданно заметил довольно странного пса, спускавшегося вниз с вершины холма. Петляя по склону, тот обегал по кругу остатки каких-то древних сооружений, опоясывающих курган, обнюхивал их и, кажется, даже осматривал. Дорога, ведущая вниз, постепенно свернула влево, а пёс заспешил в противоположном направлении, нашёл какую-то гладкую каменную плиту, до половины вросшую в землю, и, усевшись прямо перед ней, принялся очищать плиту передними лапами.

«Как странно», — подумал Снейп. Он знал только одного крупного чёрного пса, умевшего читать надписи на плитах, однако, сидевший на склоне пёс совершенно точно не был Сириусом Блэком. Заинтригованный его необычным поведением, Снейп попытался немного проследить за чёрным псом, но довольно быстро потерял его из виду и, так ничего толком и не разузнав, в ещё более скверном расположении духа вернулся в замок.

За завтраком собралась большая часть преподавателей, однако настроение у всех было таким же пасмурным, как и у самого Снейпа. Все ели молча, изредка обмениваясь короткими, ничего не значащими фразами, и постепенно за столом воцарилась неуютная и мрачная атмосфера. И только приход Флитвика, спустившегося в Большой зал к окончанию завтрака, несколько разрядил напряжённую тишину. Он рассказал, что накануне вечером побывал в Хогсмиде, и что все разговоры теперь там ведутся исключительно о двух вещах — о странном ледяном тумане, пришедшем в Хогсмид с рассветом, и о ещё более странном и пугающем нападении, случившемся накануне ночью.

— И что там произошло? — встревоженно спросила МакГонагалл, по-прежнему не находившая себе места.

— Одна особо впечатлительная девица заявила, что кто-то посреди ночи набросился на неё с ножом!

— И что?

— Жива, хотя и утверждает, что просто чудом унесла ноги! — пожав плечами, ответил Флитвик.

«Ещё одна странная история», — подумал Снейп. В Хогсмиде в жизни ни на кого не нападали, тем более, так странно, по-магловски. В деревне, где жили одни волшебники, все известные ему нарушения закона всегда творились исключительно при помощи волшебных палочек.

После завтрака Снейп снова зашёл в библиотеку, начиная ощущать себя здесь настоящим завсегдатаем, и попросил у мадам Пинс справочник британских анимагов. Просмотрев справочник от корки до корки, он убедился, что ни одного чёрного пса со схожими приметами в реестре анимагов не значится.

*

По понятным причинам традиционное посещение Хогсмида в эти выходные МакГонагалл решила отменить. Ученики роптали, жаловались и изнывали от скуки, но зато по-прежнему находились в безопасности под защитой Хогвартских стен. Сам Снейп после обеда собрался наконец дойти до деревни, чтобы расспросить местных жителей о таинственном тумане, а теперь ещё и о не менее таинственной истории нападения с ножом. По дороге он заглянул в теплицы и, не найдя Помоны, сам разбросал отраву для хлюпнявок вокруг жалких остатков мандрагор. Запасы их выглядели теперь и правда удручающе — всего два десятка молодых растений в видавших виды глиняных горшках. Даже для варки самых необходимых зелий такого количества могло не хватить.

Уже выходя из теплиц, Снейп наконец заприметил профессора Спраут. Вооружившись лестницей и серпом, она возилась с Дракучей ивой, очищая ветки старого дерева от порядком разросшейся омелы. Помогая ей, рядом суетился невысокий старичок в поношенной серой мантии, чем-то похожий на древнего друида.

— Кто это? — спросил Снейп, останавливаясь рядом с Невиллом, укладывающим омелу в корзины. Сейчас каждый незнакомец казался ему подозрительным.

— Это Оуэн, — ответил Невилл, отодвигая в сторону очередную заполненную корзину, — кузен Олливандера. Он живёт здесь, в Хогсмиде, Оуэн вызвался помочь нам с омелой. До Самайна осталось всего ничего, а значит, скоро она понадобится всем.

Оуэн умело орудовал маленьким серпом, словно белка ловко перепрыгивая с ветки на ветку. Дракучая ива потряхивала тяжёлыми ветвями и явно получала удовольствие от процесса.

*

На главной улице Хогсмида было оживлённо. Местные жители чистили окна от почему-то так и не растаявшего за двое суток льда, приводили в порядок ступеньки и покрытые изморозью вывески. Кустарники, обычно украшавшие их палисадники яркой листвой, выглядели теперь удручающе поникшими.

Остановившись перед дверью «Кабаньей головы», Снейп аккуратно потрогал пальцами ледяные узоры на окнах и осмотрел старую деревянную вывеску, валявшуюся на земле. В отличие от остальных жителей Хогсмида, младший брат Дамблдора явно не спешил наводить порядок на фасаде своего заведения. На ржавой скобе, прежде удерживающей вывеску, теперь дремал крупный коричневый филин, и Снейп был готов поклясться, что уже видел его раньше.

Внутри трактира было привычно пыльно и темно. Аберфорт возился у стойки, а в дальнем углу за столиком сидели двое незнакомцев и о чём-то тихо переговаривались. Снейп окинул их оценивающим взглядом, но ничего примечательного не заметил. Странные незнакомцы встречались в «Кабаньей голове» гораздо чаще, чем не странные, а эти двое по крайней мере выглядели вполне прилично, разве что сидели в трактире у Аберфорта, а не в пабе у мадам Розмерты. Прислушавшись повнимательнее, Снейп уловил, что одного из незнакомцев, кажется, зовут Моррис, но говорили они о банальных вещах, и он довольно быстро потерял к ним интерес.

Аберфорт налил ему выпить, и, усевшись за стойку, Снейп долго выслушивал, как тот сетует на жизнь, рассказывая, что от внезапных заморозков у него на заднем дворе помёрзла вся капуста, а столь некстати отвалившаяся вывеска почему-то теперь категорически отказывается крепиться на прежнее место магией. Сам Аберфорт о причинах появления тумана ничего не знал и, как показалось Снейпу, в глубине души во всём случившемся винил Хогвартс. Уже уходя, Снейп попросил его рассказать о ночном нападении на девицу, и Аберфорт ответил, что сам он той девицы, конечно же, в глаза не видел, но слышал, что якобы кто-то совершенно по-магловски перерезал ей глотку ножом и бросил её в канаве неподалёку от Визжащей хижины, а приехавшие утром авроры долго возились с трупом, но, осмотрев всю округу, так никого и не нашли. Снейп пожал плечами и не слишком ему поверил.

Так и не разжившись никакой полезной информацией, спустя пятнадцать минут он вышел на улицу, жалея, что напрасно потратил время, и вдруг увидел бегущую по улице собаку. Ту самую собаку. Крупный, чёрный и, вероятно, беспородный пёс спешил куда-то по своим загадочным делам. Протрусив мимо магазинчика волшебных перьев «Писарро», он направился в сторону «Дервиш-и-Бэнгс», и Снейп, окинув взглядом улицу и не увидев ничего примечательного, незаметно последовал за ним. Пёс миновал магазин волшебной одежды «Глэдрагз» и, добравшись почти до самого конца Верхней улицы, свернул в огороженный аккуратным заборчиком палисадник. За палисадником располагался довольно большой двухэтажный дом. Пёс поднялся по его ступенькам и, толкнув плечом неплотно прикрытую дверь, забежал внутрь. Дверь за его спиной скрипнула и захлопнулась.