– Вранье. – Говорил он. – Просто людская зависть.

А чему было завидовать? Жили не богаче других. Еще он сказал, что у ее гостя княжеский род. В церкви лежали плиты с выбитыми именами, похороненных здесь знаменитых его предков. Кто теперь знает, так это или не так? Но Ивица сразу, уже в первый его приезд поняла, что он князь. Её князь. Что тут поделаешь? Так уж случилось.

– Куда ты пропала? – За дверью она услышала голос Божидара. Ивица постояла еще не много и прежде чем вернуться в теплый дом, громко крикнула в темноту:

– Змея кусающая свой хвост погибает.

Так часто говорила ее бабушка, когда хотела отогнать темные силы. Правда, Ивица знала, что не всегда у нее получалось. Слишком беспокойной оказалась земля, на которой жили их предки. Еще бабушка говорила: «Красивая земля, как молодая девушка, всем нравится. Каждый хочет ее заполучить».

Откуда же ей быть счастливой?

Дверь за ней тихо закрылась. Это он смазал все петли и теперь, сделанная из крепких дубовых досок, старая дверь ходила мягко, словно только вчера была установлена столяром. Божидар сидел за столом и просматривал свои бесконечные записи.

– Испортишь глаза. Здесь темно. – Она нервничала, но не хотела, чтобы он это заметил. – Иди наверх. Там, на столе лампа гораздо лучше здешнего освещения.

– Ничего. – У Божидара было хорошее настроение. – Завтра вечером этот материал попадет на стол редакции. Плюс еще десятки фотографий. Это будет бомба.

– Зачем тебе все это? Что, будут хорошие деньги? – Она криво усмехнулась и потрепала его рукой по волосам. Запах его волос, словно волшебный дурман, мгновенно начинал кружить ей голову. – Останься. Скоро все успокоится.

– Ты в это веришь? – Резко спросил он.

– Я хочу в это верить. – Тихо прозвучал ее ответ. – Когда-то люди устанут воевать.

– Вот-вот. – Не без грусти произнес он, привлекая ее к себе за талию. – Когда-то, но уж точно, что не сейчас. Большие боссы ищут войну. Лучшего случая, чем здешняя ситуация просто не придумать. Война – отличный бизнес.

Встав из-за стола, он сильно прижал ее к себе и крепко поцеловал в губы, от чего у нее снова закружилась голова и кровь отлила вниз тела.

«Сказать ему или не сказать?» – Мысли путались от нахлынувших чувств. – «Если вернется, тогда скажу. В конце концов, во всех случаях это будет мой ребенок». Ей казалось, что внутри её кто-то прислушивается к их разговору. Девочка или мальчик? Это совсем не важно. Если что, она родит и сама будет его воспитывать. Божидар давно заметил, что она стала полнеть. Говорит, что ему это нравится. Хорошо, что он не догадывается о настоящих причинах. Так ему будет спокойней покидать её дом. Ивица взяла себя в руки и высвободилась из объятий Божидара.

– Что с тобой? – Удивился он.

– Ничего. Ты же уезжаешь.

– Я вернусь. – Он улыбнулся и снова поцеловал ее. Говорить что-то банальное не было ни желания, ни времени. И он просто повторил. – Обязательно вернусь.

Ивица ничего не сказала в ответ. Поднявшись на второй этаж дома, она достала из старого бабушкиного комода вещь, нательный образок, который когда-то носили еще ее дед, а затем и отец. Обоих уже давно не было в живых. Образок представлял собой прямоугольной формы кусок серебра грубой отливки, на котором был изображен святой Георгий. Вместе с увесистой серебряной цепью он, казался, слишком тяжел и, действительно, был неудобен для повседневного нательного ношения. Одевали его только в праздники, при этом поверх одежды. Ивица внимательно рассмотрела семейную вещицу. Все в порядке. Святой Георгий скакал куда-то на коне, подминая под собой змия. Голова Святого была повернута в сторону, и выражение лица говорило о том, что проблема победы над рептилией уходила в прошлое. Но змий под копытами коня, казалось, был еще жив, о чем свидетельствовала его извивающаяся поза. Смотрел ли Святой Георгий на Ивицу, или просто вдаль, мимо нее, было не понятно. Обращаясь к Всевышнему, она помолилась, попросив сохранить Божидара, помочь ему сделать так, как он того хочет. Просить, чтобы он остался или обязательно вернулся, она не стала. Пусть сделает так, как решит сам, как ему будет лучше.

Задвинув ящик комода, Ивица спустилась обратно вниз, на первый этаж, тихо подошла сзади к Божидару, и ласково погладив по голове, поцеловала его в макушку.

– Что ты? – Не поворачиваясь, спросил он. – Я сейчас, скоро буду готов. Машина у церкви?

– Да. Как ты просил.

Сердце Ивицы тревожно забилось, как птица, которая слышит слабый шум опускающейся сети ловчего. «Нет, нет, пусть едет». – Подумала она и решительно одела ему на шею цепочку с образком.

– Красивая вещь. Это ты мне?

– Тебе, тебе. – Проведя своей рукой по его груди, она погладила образок. На сердце почему-то стало спокойнее. Ивица верила в чудодейственность вещицы, образок обязательно поможет ему в пути. Она положила обе свои маленькие руки на грудь Божидара, и, как бы заговаривая его от всяких напастей, тихо произнесла. – Да хранит тебя святой Георгий. – Потом добавила. – Езжай верхним путем. Нижняя дорога не безопасна. Там постреливают.

– По-моему безопасных дорог у вас совсем не осталось. – Пошутил он и поднявшись из-за стола, поцеловал ее в губы. – Не спеши, у нас еще есть время для прощаний.

– Нет. Хватит. – Твердо произнесла она. – Не люблю провожать. Уйдешь сам. Дверь просто прикрой. А я сейчас пойду спать.

– Странная ты. – Разочарованно произнес он. – Впрочем, действительно, иди, отдыхай. Я еще посижу немного. У меня дневной самолет. Время есть, но лучше выехать заранее.

– Да. – Сказала она и взяв его руку, неожиданно поцеловала.

Уже лежа в своей постели, она старалась не прислушиваться к шорохам внизу и незаметно для себя уснула. Она так и не услышала, как он ушел, тихонько притворив за собой входную дверь.

После отъезда Николь на гастроли, избегая соблазнов, Андрей полностью погрузился в дела. Никаких изменений в своем самочувствии он не ощущал. Если бы не контейнер с капсулами, он мог бы просто позабыть о встрече с Марлином и заключенным между ними соглашении. По просьбе одного крупного информационного агентства ему предстояла поездка за рубеж. Надо было привезти свежий материал из беспокойного района Европы. На Балканах открывались не зарубцевавшиеся раны межэтнических отношений, рушились устоявшиеся экономические и культурные связи. Кроме деловых встреч, было желание повидаться со старыми друзьями, с кем когда-то вместе учились. В последнее время от них не было никаких известий. Заранее отправив сообщение о своем прибытии, Корнев вылетел в Белград.

В один из предыдущих полетов в Белград в аэропорту он познакомился с югославом, хотя такой страны уже не существовало, как не было и этой национальности. Так сложилось, что вылет задерживался. Пассажиры, как обычно, нервничали. В толпе выделялся подтянутый, спортивного сложения мужчина средних лет, спокойно ожидавший объявления о начале посадки. Их места оказались рядом в салоне самолета.

Словно наткнувшись на неровности булыжной мостовой, лайнер сильно трясло, и он с трудом преодолевая зону турбулентности, подскакивал на каждом воздушном ухабе. Стюардесса с усталыми глазами попросила пассажиров пристегнуть ремни пока самолет не пройдет зону турбулентности и, мило улыбаясь, неспешно двигалась по проходу между креслами, проверяя, все ли пассажиры выполнили ее просьбу. Сосед у окна меланхолично посматривал сквозь стекло иллюминатора. Прямо под крыльями самолета проплывали заряженные электричеством грозовые тучи цвета мокрого асфальта, под завязку наполненные влагой. Андрею спать не хотелось, а времени в полете у них было еще предостаточно.

– Погода в Европе дрянь. – Как бы про себя, произнес он.

– Не говорите. Такое впечатление, что кто-то испытывает самолет на прочность. – Сказал сосед и представился. – Божидар или Теодор, то есть, по-вашему, Федор.

– Андрей. – Представился Корнев. Оба улыбнулись.