На подземной парковке, вмещающей огромное количество машин и мотоциклов моих соседей, у меня есть свой гараж. Сажусь на своего чёрного зверя и он просыпается, заполняя помещение механическим рычанием. Я люблю проводить свободное время здесь. Просто запираюсь и копаюсь в деталях двигателя, чищу его, слушаю старый рок. Также здесь есть тайный погреб, где я храню оружие и дорогие мне вещи. Никто и никогда не найдёт этот тайник, он защищён прочными заклинаниями, которые известны лишь магам высшего уровня.
Я совсем забыл кое-что важное. Сундук, оставленный профессором мне в наследство. Как только нотариус вручил бумаги, я тотчас же отправился в его особняк, чтобы забрать сокровища. Шансы, что полиция или гвардия доберутся до них раньше меня, были слишком велики. Я спрятал его в тайном погребе, но у меня совсем не было времени проверить, что же было внутри, потому что я слишком сильно торопился выкрасть тело Дариуса из тюрьмы, чтобы его перезахоронить.
Выключаю двигатель мотоцикла, прикосновением руки открываю невидимую дверь в полу гаража и, спустившись по маленькой лестнице, оказываюсь в моём тайнике, покрытом паутиной и пылью. Сундук – большой, деревянный и очень тяжёлый. Замок имеет шарообразную форму и гравировку похожую на медальон, который я сорвал с его шеи вчера ночью. Снимаю артефакт и прикладываю к отверстию. Он щёлкает и вуаля – сундук открыт. Моё сердце начинает биться чаще от увиденного. Жёлтая солома, а в ней заботливо покоится белый гипсовый слепок женского лица. В нос ударяет запах разложения: это посмертная маска утопленницы. Человек бы не почувствовал этого, но я знаю смерть, поэтому я могу видеть кто она. Рядом записка, написанная почерком Дариуса: “В девятнадцатом веке, соблазнённый красотой девушки, утонувшей в Сене, работник морга заказал её посмертную маску в ателье Лоренцы. Сам того не ведая, своей влюблённостью и фанатизмом, он даровал этому предмету силу тёмного артефакта.”
Как известно, магию питают артефакты, подобно химической реакции они служат катализаторами. Если назвать магию наукой, каковой она в общем-то и является, потому что у неё есть система, включающая в себя законы силы – то по сути это та же алхимия. Что означает, что моя сила увеличилась, потому что теперь в моих руках есть два мощных артефакта, оставленных мне профессором, которые я могу использовать для подпитки и для проведения ритуалов.
– По крайне мере не буду себя корить за то, что украл медальон. Ведь это ключ к замку сундука, который ты мне оставил. Ты всё продумал и слишком хорошо меня знал, – не могу не улыбаться от этой мысли. Такое ощущение, будто он и не умер, а по прежнему находится рядом и пытается мне помочь.
– Oui, il te connaissais très bien,[1] – шепчет женский голос позади меня.
Резко оборачиваюсь и больно ударяюсь головой об лестницу. Да так, что вся пыль, лежащая на ней, взлетает в воздух и попадает в глаза, затуманив зрение. Что за дьявольщина перед моими глазами?!
Девушка-призрак, лет двадцати, мёртвая, смотрит прямо на меня своими большими глазами. Волосы, прилипшие к голове – совсем мокрые, с одежды течёт вода, образуя лужу вокруг её ног. Весь её образ из прошлого, она жила очень давно. Девушка из артефакта! Это её лицо! Я слышал о том, что некоторые артефакты могут быть сосудом для содержания духов, но никогда такого не встречал.
– C’est ton visage? Ton masque?[2] – спрашиваю её, указывая на маску в сундуке.
– Oui, je vis dedans.[3]
– Tu t’es noyée dans la Seine? Comment tu t’appelles?[4]
– Oui. Je m'appelle Madeleine.[5]
– Меня зовут Габриэль, – тихо говорю ей, чтобы не спугнуть.
– Я знаю кто ты, чёрный маг, – спокойно отвечает она.
– Что ты здесь делаешь? Почему ты не в мире мёртвых?
Девушка невинна, я это точно знаю, легко вижу её душу, на ней нет грехов. Но внутри её мёртвого сердца клокочет печаль, боль унижения и обиды. В помещение становится очень влажно из-за её присутствия, вода под её ногами всё течёт и течёт, почти добравшись до меня. Один миг и она совсем близко, дышит холодом мне в лицо и говорит:
– Я упала в воду, так случайно вышло. Не хотела умирать. И когда это случилось, уже переместилась в другой мир. Но потом мне стало очень больно, как будто что-то разрывает меня изнутри. Меня выбросило из мира мёртвых и я вновь оказалась в своём теле, уже неживом теле. Он надругался надо мной, над моим телом.
– Человек, который заказал слепок твоего лица для создания этой маски? – меня всего передёргивает от этой жуткой истории. Вот почему этот артефакт обладает такой силой. К нему привязан дух этой девушки.
– Да. Я плакала, просила остановиться, но он меня не слышал, никто не слышал. Моё тело переодели в красивое платье, сшитое мамой, надели на голову прекрасный венец, сплетённый сёстрами из полевых цветов, положили в гроб и увезли на кладбище, в огромной деревянной телеге, вместе с остальными. И он сделал это вновь, прежде чем закопать меня. Маску продали, менялись хозяева. Никто не слышал и не ведал о моей боли, пока Дариус не нашёл меня – твой профессор. Он был хорошим человеком, говорил со мной, рассказывал о тебе. Он знал, что однажды его не станет и просил позаботиться о тебе, если ты останешься один.
– Мадлен, тебе незачем оставаться со мной. Ты должна вернуться в мир мёртвых.
– Не могу, пути назад уже нет. Хочу остаться с тобой. Ты молод и красив. И ты меня понимаешь, понимаешь мертвецов. Ты – тёмный.
Она поднимает руку и проводит ладонью по моей щеке, тянется губами для поцелуя. Её холодные губы легонько касаются моих. Я отстраняюсь. Противно говорить это, но у меня нет другого выхода, идея возникает сама собой. Мне нужна сила этого артефакта, а значит и она.
– Ты же знаешь, что я могу тебя прогнать, отослать в иной мир? – зловеще смотрю на неё, с ноткой угрозы в голосе.
– Знаю. Умоляю тебя, позволь остаться! – последняя фраза, брошенная криком, отзывается эхом от бетонных стен.
– Тогда будешь делать, что я скажу и приходить, когда вызову.
Она знает кто я, какому богу служу, и что я могу отправить её назад.
– Я согласна, – молвит она, склонив голову передо мной.
– Тогда исчезни. Я вызову тебя тогда, когда мне это понадобится.
И девушка исчезает, оставив лужу воды на полу. Интересно, выходит это вода из Сены? Дариус бы точно смог ответить на этот вопрос. Но его больше нет.
Хорошенькое знакомство! Так и знал, что дар профессора будет с сюрпризом. Так сказать, подарок в подарке. Доступ к такой тёмной силе развращает, это пугает меня. Не закончить бы эту жизнь как отец, эксплуатируя всё и всех.
Быстро выезжаю из гаража, пытаясь выбросить из сердца чувство вины за свою грубость.
Улица, резкая перемена температуры. В подъезде действуют специальные обогревающие лампы, без них не выжить. На улице же холод сразу немного обжигает кожу. Привычно. Серые дома, тянущиеся к синему небу, прохожие, торопящиеся куда-то. Такой родной пейзаж.
Во встроенных наушниках музыка бьёт по ушам. Но это как раз то, что нужно. Нужная песня, отличный текст, убивающий эмоции: “послушай мой совет в формате mp3, не жди пока состаришься, скорей умри. Жаль, что твои родители не чайлдфри, гори в аду, в аду гори.”[6]
Прекрасно. Всё именно так, гореть в аду, или я уже был в нём, я давно горел. Лечу по городу на бешеной скорости, бульвар за бульваром. Кристаллы замёрзшего воздуха, конденсат, бьют в стекло шлема под ритм моей музыки. Редкий момент кайфа – скорость, дорога, ощущение полёта.
Я мчусь мимо ресторанов и мелких лавок. Скоро праздники, на рыночных карнавалах сказочно разодетые торговцы предлагают людям свежие пряники и пироги. Улыбающиеся прохожие заказывают чай из блестящих серебряных самоваров. Это похоже на счастливый, весёлый мир, которому я не принадлежу. Когда мама была жива, она водила меня на кухню, где были лишь слуги. Там вечерами, мы пили чай из самовара, зажигали свечи, ели пирожки, которые она даже сама умела готовить. Пахло тестом, картошкой с грибами, вкусным чёрным чаем с мёдом. Часами я слушал как она читала: сказки Гоголя – русского Эдгара По, Чехова, иногда стихи Блейка. Это смешно, Гоголь жил в девятнадцатом веке и, не знаю откуда, но он был неплохо осведомлен о подробностях жизни нечисти. Я хочу сказать, что люди знали какие-то легенды, некоторые в них верили, но он писал так, как будто знал больше остальных и был проклят за это. Как известно, он был похоронен заживо. Годы спустя, после смерти, когда студенты перемещали его могилу, они обнаружили следы внутри надгробья, которые он оставил своими ногтями. Сегодня это объясняется тем, что даже в прошлом магия существовала в совсем небольшом количестве. И некоторые, особо чувствительные люди могли её ощущать.
