— Нарколепсия? — Матвей смотрит на троицу друзей недоверчиво, уголки рта сами по себе ползут вверх, он едва сдерживает улыбку, настолько нелепым ему кажется их вердикт. Что это еще за болезнь такая, неизвестная.
— Так и есть, мы перерыли весь интернет в поисках твоих симптомов, она больше всех подходит под описание, — серьезно отвечает Лиля, не заметив промелькнувшей искорки в голубых глазах друга.
— Так я же вроде не наркоман и не эпилептик? Что за нелепое название, — Корецкий неуверенно смеется, но никто не подхватывает его смех, а значит пора прекращать. Выражение лица сменяется под напором трех пар глаз, которые не спускают с него свой осуждающий взгляд. Он сводит рыжие брови к переносице и недовольно смотрит на друзей.
«Опять, — думает Корецкий, — ну чем они опять недовольны?»
Матвею совсем не нравится даже мысль о том, что он чем-то там болен. Ему нравится спать сколько он себя помнит. Коты же вон полжизни проводят во сне, и ничего, никто не заявляется к ним с предъявой, что вот мол, лечитесь, уважаемый Барсик, у вас нарколепсия. Что за нелепость! Матвей фыркает, заметив на себе пристальный взгляд Саши.
— В прошлый раз ты прямо во время практики уснул, в полете. А если бы упал?
— Не упал же. С чего вы вообще взяли, что я уснул? Просто прикрыл глаза, — Корецкий принимает позицию защиты, заранее решив не соглашаться ни с чьими словами. Даже если это правда, он хотел просто немного вздремнуть. Пару минут. Голову слегка вскружило, в помещении будто стало душно и он решил ввести организм в вынужденный режим «автопилота». И ведь вышло же все. Примерно так же Матвей в полусне плелся обратно, в Библиотеку. И если бы ребята его не трогали, он был шел и дальше, не глядя перед собой. Потому что перед глазами все плыло и вертелось, как в миксере или в окошке стиральной машины.
— Я просто тогда не выспался.
— Ты! — Инга вскидывает руки в сторону Матвея, — ты? Не выспался? Не смеши мои подковы! За тобой глаз да глаз нужен, — и направляет одну с выпрямившимися указательным и средним пальцами на свои глаза, — чтобы вдруг не уснул.
— Да что вы все такие злые? Между прочим, пару минут назад утверждали, что я болен. Ну и что за отношение такое к больному?
— Чтобы убедиться в правильности нашего вердикта, придется отвезти тебя к врачу, — Саша пожимает плечами, прекрасно понимая, каких это будет стоить ему трудов. Матвей напрягся всем тело, стоило ему только услышать слово «врач».
— Ну уж нет. Эту вашу нарколепсию же можно и без врача вылечить. Высплюсь, вот увидите, и все будет all right!
Саша качает головой, и многозначительно смотрит на больного.
— А если я предложу что-то взамен, что ты хочешь?
— Взамен на поход к врачу? Алиновский, не торгуйся со мной! — маг лазури скрещивает руки на груди, и встает в боевую позу: расставляет ноги по ширине плеч, вздернув подбородок.
— Я не торгуюсь, просто пытаюсь решить твою проблему! — Будто бы отступая, отвечает Саша.
— Как заботливо с твоей стороны. Но давайте лучше по-моему поступим! — Матвей упертый, как осел, и Саша это прекрасно знает. А еще он до жути не любит ходить к врачам. Они убедились в этом еще в прошлый раз, когда пришлось отвозить друга к зубному.
— Если мои приступы, как вы их называете, не повторятся за всю неделю, вы проигрываете. А если я хотя бы разок отрублюсь на пару минут и вы будете свидетелями — то можете хоть насильно, связав руки и ноги, отвезти к врачу.
— Учтем последние детали, — насмешливо замечает Саша, но тут же убирает улыбку с лица. Матвей неуверенно смотрит на него. Он не верит в себя, и это читается в его взгляде очень легко, Саша словно видит парня насквозь, но не хочет лишний раз напрягать его и кивает. В прошлый раз уговор и даже насильная поездка к зубному обернулись легким бедствием — Матвей чуть не упорхнул через окно, прямо на глазах у людей. К счастью, Саша успел остановить его, кинувшись на парня и повалив на пол, в прыжке обхватив того руками. Травм никто не получил, но зрелище было еще то — после этого Инга не переставая напоминала им о случившемся, так ее насмешил этот инцидент.
Но коварная болезнь ждет своей очереди, и по иронии судьбы проявляется первый симптом за всю истекшую неделю во время просмотра перезапуска «Кошмара на улице вязов», в выходной день. Компания друзей, удобно устроившись на диване, в квартире Саши, уже который раз за все время устраивает просмотр кино. Это своего рода мини-лекарство против стресса, который возникает во время бесконечных практик и наступающей сессии. Не всегда же сидеть и зубрить материал. Да и к тому же Ингу и Матвея к ней не допустили.
На этот раз выбирала фильм Инга, и ее выбор пал на ужастик, что сразу же вызвало недовольство у всех троих. Хотя Матвей скорее выразил свой скептицизм по поводу качества фильма, но Саша и Лиля были категорически против. Инга, однако, уверила их, что это безобиднейший ужастик из всех, что ей удавалось увидеть. К тому же, ей нравился актер одного из главных героев.
— Если он безобидный, то плохой, — фыркает Матвей, лениво потянувшись за порцией попкорна к сидящему рядом Саше, но тот быстрым движением убирает его руку в сторону, кинув на парня строгий взгляд.
— Ты уже половину съел, оставь что-то для просмотра!
— Вот же зараза, — Матвей фыркает прямо парню в ухо, специально настолько близко, но Алиновский никак не реагирует. Горячее дыхание, пропитанное запахом сырных попкорнов, обдает и часть его лица, вбивается в нос и вновь, только сильнее пробуждает аппетит. Но Саша держится, чтобы не поддаться соблазну съесть весь попкорн, хоть желудок жалостливо и едва слышно подает сигнал — пора. Надо подождать, пока в фильме начнется самое захватывающее, думает парень.
Для пущего эффекта кинотеатра, ребята предварительно позаботились об освещении комнаты — задвинули шторы на окнах, но, к счастью, на улице к этому времени года темнеет довольно быстро. Когда на небольшом экране громоздкого телевизора марки, которую Матвей всегда шутливо читал как «слмсунг», появляется впервые фигура Фредди Крюгера, и Саша со спокойной душой, не глядя, засовывает руку в упаковку с еще теплым попкорном, то к своему разочарованию, обнаруживает что-то еще внутри — рука, с выраженно холодными кончиками костлявых пальцев.
— Матвей, — Саша поворачивает голову в сторону парня и замечает, как того постепенно клонит ко сну. Ничего не произнося, он осторожно вынимает руку уже на половину уснувшего Матвея, и перекладывает ее на диван, между ними. Корецкий, на удивление, не оказывает сопротивления, не дергается и не выскакивает с места. Значит, точно приступ. Саша заметил еще ранее, что иногда Матвея можно вывести из этого «полуобморочного» состояния одни лишь резким тычком в плечо или даже легким прикосновением. Но чаще всего, если его сильно клонит в сон, то ничто, никакие землятрясения и другого вида бедствия природного и даже техногенного характера не могут разбудить парня. Вот и сейчас, Саша только следит за медленной реакцией тела Матвея — видно, как тот пытается сопротивляться, едва заметно шевелит зрачками, но веки уже тяжелые и сами закрывают собой весь вид. Голова парня плавно опускается на плечо соседа, и он послушно следует требованиям организма — сдается. Тело полностью расслабляется, и Матвей на какое-то время засыпает.
— Ты чего! — Инга замечает уснувшего друга с легким опозданием, пытается потормошить его, чтобы парень проснулся, но Саша вовремя подхватывает подругу за одну руку и качает головой.
— Пускай спит. Ты вряд ли его сейчас вообще разбудишь. К тому же, он проиграл спор. — Спокойным тоном и как можно тише заявляет Саша, и прикладывает к губам указательный палец. Инга с неохотой отлипает от Матвея и вновь возвращается за просмотр, обратно прилипнув к Лиле, с которой они делят сладкий попкорн. По иронии судьбы, Матвей просыпается на моменте с песней ALL I HAVE IS TO DREAM, когда один из главных героев погружается вместе с подругой в сон, чтобы победить Фредди.
