Мне захотелось тотчас пустить лошадь прочь, но женщина вдруг глубоко вздохнула, и глаза её сделались усталыми.

— Многие принимают в своей жизни важные решения — роковые или приносящие счастье в их судьбы. Тебе придётся нелегко, потому что таких решений будет три. И последнее окажет самое сильное влияние на твой путь, ведь оно либо возвысит тебя, либо уничтожит. И не только тебя, но и человека, который будет идти рядом.

И снова она взмахнула сухой морщинистой рукой, а затем отступила назад и словно растворилась в траве.

— Луша, вперёд! — пробормотала я, но, даже догнав остальных, нисколько не успокоилась.

Какие у меня были варианты? Выйти замуж на могущественного колдуна? Или самой обрести великую силу и вступить с Жэрхом в поединок? А если никто, даже Вэйл, не захочет защищать меня? Хотя, он ведь сказал, что будет моим гэрдом…

Красота яркого леса поблекла. Я всё оглядывалась по сторонам, думая о том, как и когда может напасть Жэрх. Самое страшное, что он точно не станет убивать меня сразу. Определённо, смерть мне была уготована долгая и мучительная. Подумав об этом, я поплотнее запахнула плащ, и до самой стоянки не проронила ни слова.

— То ли свет так падает, то ли ты чересчур бледная.

— К тебе вернулось хорошее настроение?

— Вроде того, — хмуро усмехнулся он. — Пройдёмся?

Я покосилась на меч, что висел у него за спиной, и кивнула. Вэйл избрал самую неприметную тропу, и, хотя она была узка, умудрялся идти рядом со мной, ловко нагибаясь под розовыми мерцающими соцветиями.

— Итак, что тебя беспокоит, волнушка?

— Не считая твоей переменчивости — только Жэрх. Ну и ещё мамино исчезновение. А тебя?

— Ровным счётом ничего. Я знаю, что не дам ни одному колдуну доставить тебя Жэрху.

— Что же, вечно будешь моим гэрдом?

— А ты против?

Он с улыбкой подхватил с земли неприметный гриб с синим кольцом на ножке, и я ахнула.

— Ты что, сошёл с ума?! А ну немедленно брось!

— А в чём дело? — с наигранной беспечностью отозвался Вэйлан.

— Это же фросская поганка! Её даже трогать нельзя!

— Мне помыть руки? — усмехнулся мужчина, не спеша избавляться от гриба. — Или, может, целиком ополоснуться?

— Лизнёшь палец — и тебе конец. Однажды нам с мамой принесли ребёнка, который так сделал, и мы чудом смогли его спасти.

Вэйл выбросил гриб в кусты и посмотрел на меня внимательно.

— К вам приносили детей?

— Иногда, когда маги в поселении не могли справиться. Мама пыталась спасти даже тех, кто уже был при смерти. Её магия… она была велика, а порой затухала.

— Хм, — отозвался он, наклоняясь к ручью и ополаскивая руки. — Так достаточно?

— Лучше намыль травкой. Да, этой. Я постоянно ей пользовалась, когда по лесу бродила.

Вэйлан сорвал несколько стебельков и потёр их меж ладоней, чтобы появилась пена.

— Удивительно, как никто не обидел тебя, Тэа.

— Я носила материн амулет. Когда охотники видели его — тотчас прочь уходили. Они знали, что лучше не злить хозяйку зелёной хижины.

— И всё-таки, почему она отдала тебя Жэрху? Знала ведь, что он за человек, не могла не чувствовать.

— Я и сама до сих пор не понимаю, почему попала именно к нему. Может, никто другой брать не захотел? Выраженной магии у меня нет.

— Да, — отозвался Вэйл задумчиво. Отряхнул капли с рук и улыбнулся: — Всё, чисто.

— Не стоит шутить с грибами, — улыбнулась в ответ я. — Попался нам как-то в суп один любопытный экземпляр… Уж не знаю, как мама не доглядела, но после ужина мы всю ночь по потолку ходили и чирикали соловьями.

Мужчина рассмеялся.

— Во дворце из подобных грибов делаю напиток грёз, и никто бы не удивился вашему поведению.

— Это опасно!

— Знаю. Но, чем ближе к власти, тем больше соблазнов.

— А что король?

— Вряд ли я могу говорить тебе о его пристрастиях, — лукаво отозвался волк. — Как воина, меня связывает клятва.

— Понимаю. — Огляделась и спохватилась: — А куда мы идём?

— Куда тропа приведёт.

Он подал мне руку, и я крепко сжала тёплые мужские пальцы. Тропа петляла меж словно на дрожжах выросших холмиков, а потом уходила наверх, прямо под свисающие ветки розового дерева. Мы поднялись по узкой лесенке, усыпанной лепестками, и оказались в дивном шатре, чьи стены танцевали с ветром.

— Похоже на пристанище древесного духа, — сказала я. — Красиво. У нас такие под ивами делали.

— И всё же этой красоты недостаточно, чтобы ты чувствовала себя хорошо, — сказал волк. — Я же вижу, Тэа.

С ним я могла поделиться тревогами, тем более что мы были наедине.

— Я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу жить спокойно, Вэйл. Я встретила женщину… — И рассказала ему о старушке, которая собирала мысли. — Жэрх ведь и правда меня найдёт. Я чувствую это. Возможно, не сейчас, но…

Мужчина вдруг принялся расстёгивать свой сюртук, а затем и рубашку.

— Ты что? — смутилась я.

— Дай руку, волнушка.

— Но…

— Дай, прошу тебя.

Кажется, это был первый раз, когда он действительно просил, и я протянула ладонь.

— Богиня милосердная! — вырвалось у меня, когда волк вытащил кинжал и чиркнул им по груди. — Что ты?..

Вэйл молча положил на кровавую царапину мою ладонь и накрыл своей рукой.

— Клянусь, что всегда буду твоим защитником, Тэа, если только король не призовёт меня на службу.

Розовая древесная магия смешалась с его лазурной силой, породив дрожащее кольцо кругом нас.

— Ты мне веришь? — спросил мужчина, и я отозвалась негромко:

— Верю.

Не давая убрать руку, он поймал меня за затылок и склонился, мягко целуя в губы. В первый миг я ещё слышал шёпот ручьёв и шелест листьев, но потом поцелуй сделался жарким, и всё забылось, кроме близкого стука его сердца.

— Нужно перевязать… — прошептала я, на мгновение получив свободу, но Вэйл поцеловал меня снова.

Его губы были нежными и настойчивыми, а тёплое дыхание пленяло. Он так бережно учил меня прикосновениям, что даже смущения уже не осталось, хотя чувствовать его вкус было по-прежнему волнительно до боли.

— Вэйл, — выдохнула я, когда мужчина сразу после поцелуя в губы коснулся моей шеи. — Больно?

Но когда я склонилась к его ране, крови уже не было: магия запекла глубокую царапину.

— Теперь тебе спокойней? — серьёзно спросил он.

— Теперь я тревожусь за тебя!

— Я воин, Тэа. В разных переделках бывал, и эта царапина не болезненней, чем комариный укус. А вот ответственность важна, потому что я хочу для тебя мирной жизни.

— И много у тебя таких шрамов? — прошептала я. — Когда служил брату короля, ты тоже приносил подобную клятву?

— Нет. Полученный тогда шрам трудно увидеть.

Глаза его мгновенно изменились, словно уголь и ветер смешались, возрождая синее пламя. Я не успела удивиться, как они снова стали серыми и спокойными, и Вэйл застегнул одежду.

— Нужно вернуться в лагерь и перекусить. Наверняка Лэгги уже нашёл место, где можно миновать стену, так что через пару дней будем в столице.

— Ты рад вернуться? — спросила я, и Вэйл как будто напрягся.

— Я должен вернуться, — сказал он, выделяя голосом второе слово. — Да и тебе там будет лучше. В столице садов хватает.

Мне хотелось ему верить. Благодаря Лэгги, залезшему на высоченное дерево, мы узнали, что магическое облако достаточно большое и плотное, и пришлось ехать дальше лесом без передышек.

— Здесь неподалёку должны быть останки замка фей, — сказал Вэйлан. — Там и заночуем.

— Да, хорошее место, — кивнул Бэддик. — Хотя года три назад меня там атаковали карбудлы.

Он говорил о настырных мелких зверьках вроде белок, только стайных и весьма опасных, если раздразнить. Убить они вряд ли могли, но, бывало, раздирали одежду в клочья и уродовали лицо.

— Они не любят туманковую пыльцу, — негромко сказала я. — Если сыпануть прямо в стаю — тотчас разбегутся. Правда, у меня её сейчас совсем мало…

— А я слышал, что им не нравится вода, — улыбнулся Лэгги. — Может, просто швырять этих белок в ближайший водоём?