– С какой стати мне молчать? Они ещё не достаточно разрушили мою жизнь? Не выйдет! Я сам решу, с кем и когда мне работать!

– Это без сомнения правильная позиция, но твоя спокойная реакция на этот приказ необходима нам обоим.

– Та-а-ак, – Антон мгновенно успокоился и скрестил руки на груди в ожидании продолжения, – а это уже интересно. Последний раз что-то подобное я слышал, когда мне было не больше десяти.

Джон собирался с силами: он мялся, словно планировал раскрыть государственную тайну военному преступнику, который после получения информации непременно выстрелит ему в голову.

– Твоим напарником уже назначена Нина, и она знает.

На лице Чехова возникло выражение недоверия, он прошёл по кабинету, сел обратно на стул и потёр переносицу.

– Нина?.. Так поэтому она так злилась?

– Не только, но это ей не понравилось.

– Зараза! – Антон провёл ладонью по лицу и откинулся на спинку стула, устремив взор в потолок, – Я её понимаю, кому бы такое понравилось? Мне вот было бы проще не находиться с ней рядом… – он выпрямился и снова посмотрел на полковника, – Ничего нельзя сделать?

Тот отрицательно покачал головой.

– Они считают, из вас выйдет эффективная команда…

– Или хотят использовать… – перебил майор и рассёк кулаком воздух, – Чёрт бы побрал этот Совет! В любом случае, я благодарен вам за информацию. Могу я чем-то ответить, может быть, помочь?

– Да, поэтому ты и здесь, – Джон понизил голос до полушёпота, – Прошу тебя забрать Нину отсюда, как можно скорее. Мне не приходилось и надеяться, что Совет примет такое решение, и то, что это случилось, невероятная удача. Наверху зреет что-то, все это чувствуют. Ходят слухи, будто Советник Блумфилд заключил договор с главой системы Аурон, и этот договор скорее всего вне закона Межгалактической Конфедерации. Всё это дурно пахнет и, боюсь, может напрямую коснуться вас обоих из-за Александры и Лео.

– Из-за моей прабабушки и отца Нины? Так и думал, что дело с её отстранением не чисто. Что за договор?

– Не знаю. В любом случае, учитывая ваше общее прошлое, лучше быть отсюда подальше. КРИ ведёт собственную игру и по своим правилам, но это безопаснее, чем мелькать у Совета под носом.

Антон некоторое время молчал, задумчиво теребя верхнюю пуговицу кителя, а после вздохнул и сказал:

– Ладно, я принял информацию, только до выпускного всё равно не будет возможности улететь, да и Нина сама не очень к этому стремится, судя по всему.

– Нет, почему? Она очень этого хочет, но… не с тобой.

– То есть? – Чехов даже поперхнулся, – Она же меня не помнит? Это же не…

– Нет, Антон, дело не в воспоминаниях, – Джон сконфуженно усмехнулся, – как бы это помягче… В общем, из-за твоей далеко идущей репутации Нина тебя на дух не переносит, говорит, что столько подруг потеряла с твоими фокусами… Правда, если интересно моё мнение, я бы не стал полностью доверять её утверждениям.

– А какое ей дело, с кем я сплю, и с кем спят её подруги?!..

– Понятия не имею, чёрт их разберёт, этих женщин. Говорю, что знаю, из солидарности, ну, и… виноват я перед тобой, Антон, да и, что уж греха таить, ты единственный, кто может её защитить.

– Ага, спасибо за доверие, только если она плохого обо мне мнения, задача предстоит вдвойне сложная… Тут Ричард Нейтан решил за ней приударить, и, после ваших слов что-то мне подсказывает, что неспроста.

– Ох, так вот почему нас пригласили сегодня. Обычно мы с Нейтанами предпочитаем не встречаться вне работы, а тут… Не нравится мне всё это. Задача тогда не вдвойне, а втройне сложная получается. На твоём пути моя жена, Ричард и сама Нина. Я, конечно, буду помогать, но предлагаю в ближайшее время решить вопрос с чипом, иначе появится возможность приказ Совета аннулировать.

– Да? И как интересно? Я чего-то не знаю?

– Знаешь ты всё, только в эту сторону не думаешь. Если Ричард сделает Нине предложение, если додумается сделать, а она согласится… Сам понимаешь, у нашей станции две миссии, и, ступив на путь одной, другой уже не видать. Или стать очередной причиной раздора КРИ и Совета, которые известно чем заканчиваются…

– Были какие-то особенные случаи? – удивился Антон. Он вообще никогда до этого момента не слышал, чтобы Совет и КРИ ссорились. У них были разногласия, но конфликтов он не помнил.

Полковник Фармер отмахнулся.

– Так… слухи, только и всего.

Наступила тишина, вязкая, тягучая, неуютная, полковник хранил молчание, Чехов думал, подозрительно его разглядывая… его мучили сотни вопросов, но он решился задать только один.

– Я, всё-таки, не пойму, зачем помогать мне? Какая в этом выгода?

– Да никакой, Антон. Хочешь верь, хочешь нет, я слишком стар, чтобы оправдываться перед тобой. Считай это мольбой о прощении, своеобразной попыткой искупления поступков Эмилии и своих собственных.

– Мне не за что вас прощать, без этого мне не удалось бы стать тем, кто я есть… – эта тема Чехову никогда не нравилась, поэтому он поспешно её сменил, – Так значит, вы будете на вечере у Нейтана?

– Да, не подходи ко мне без надобности, – полковник встал тоже и протянул руку, – надеюсь, разговор останется между нами?

Антон помедлил, но вскоре кивнул, пожал руку в ответ и произнёс.

– Конечно.

***

Полковник Фармер оказался прав, и приказ о втором пилоте поступил в первую же минуту встречи. Майор, вопреки жгучему желанию возмутиться, покорно согласился, но упёрся и настоял на том, чтобы Нина вступила на борт «Пегаса» только в звании лейтенанта и не иначе, – впрочем, Совет совсем не возражал, и даже Командующий Нейтан спокойно отнёсся к просьбе.

К вечеру Антон, всё ещё задумчивый и угрюмый, заглянул на «Пегас», переоделся и отправился наверх в ресторан под названием «Ренессанс», а ресторан этот был действительно потрясающим и являлся, пожалуй, единственным и неподражаемым достоянием «Авроры». Белые двустворчатые двери с лепниной в стиле эпохи возрождения сияли позолотой, пол, выложенный зеркальной плиткой, отражал всё происходящее в зале, на небольшом возвышении рядом с барной стойкой стоял рояль, а танцевальная площадка занимала большую часть помещения и подсвечивалась маленькими синими огоньками. В зоне отдыха верхнее освещение отсутствовало, но на стенах висели лампы в виде лилий, отбрасывая на столики приятный желтоватый свет, особенное внимание привлекали изящные стулья – казалось, будто длинные ветви какого-то дикого растения сплелись в причудливых узорах для удобства и красоты. Правда, самое необыкновенное в «Ренессансе» было вовсе не это: куполообразный потолок, плавно переходящий в стену зала, состоял из многогранных плиток укреплённого стекла, он открывал вид на целый пласт звёздного пространства, который в отсутствие копошащихся всюду кораблей поражал своей уникальностью, – в особые дни, на торжествах или праздниках, свет выключался совсем, и гости ресторана наслаждались сиянием далёких галактик, звёздных скоплений и туманностей.

Антон к роскоши давно привык: в своё время его везде встречали с распростёртыми объятьями, и он был уверен, что это место тоже не станет исключением, однако костюмами пренебрёг и оделся в парадную форму. Как и раньше, к моменту его триумфального появления никто не остался настолько равнодушен, чтобы не обернуться к двери. Антон скучающим взглядом окинул множество знакомых лиц и, не задерживаясь ни на ком, прошёл прямиком к бармену.

– Есть Солнечный эль, Дэн?

Дэн – высокий худощавый парень с острой бородкой и узкими усиками – улыбнулся.

– Да. Лимон нужен?

– Нет, спасибо. Только эль, – Чехов ещё раз бросил взгляд в зал и только теперь заметил полковника Фармера с женой Эмилией.

Эмилия Фармер выглядела миловидно и молодо для своих пятидесяти: её мышиного цвета волосы, уложенные в объёмные локоны, обрамляли сухое треугольное лицо, квадратные очки скрывали серые маленькие глаза, а широкий нос и узкие губы умещались на лице между чётко выделенными скулами. Сегодня она выбрала платье-футляр цвета фуксии с коротким рукавом, и туфли того же цвета, которые вытягивали её ноги и делали похожей на цаплю. Антон Эмилию не любил, были причины, да и сама она женщиной казалась неприятной и отталкивающей, – впрочем, многие не понимали этой позиции, но его их мнение и не волновало. С тех пор, как он ушёл в свободное плавание, ему действительно мало кто мог приказывать.