– Я знаю, знаю. Надо только успокоиться. Я же уже взрослый.

Да, после всего, что пережил этот мальчишка, он мог распрощаться с беззаботным детством и считать себя взрослым. Вот только сейчас Марк больше походил на неопрятного, потерявшегося котёнка, которого нужно срочно отмыть и пожалеть.

Но лучше всего, чтобы его разбудил голос матери, немного строгий, так как уже давным-давно пора проснуться и собираться в поход на речку. Марк поведал бы о кошмарном сне, а мама только пожурила, напомнив, что сын уже не маленький, и хватит верить во всякую ерунду.

Пусть всё окажется простым кошмаром.

Марк точно так же, как мёртвый ветеран, не заслужил вариться в адском котле постапокалипсиса.

Этого никто не заслужил. Кроме лживых политиков, убийц и прочих мразей.

Местом для могилы выбрали дальний угол дачного участка. Подальше от водокачки и как раз за домом, куда не выходило ни одного окна.

Марк понуро стоял на крыше и в бинокль осматривал окрестности. Мальчик снова натянул на себя маску взрослого и ответственного человека, прилежно исполняя возложенные на него обязанности.

Кирилл быстро копал, стараясь успеть, пока не стемнело. До боли в руках и пояснице. Неприятный ветер холодил разгорячённое тело и скидывал куски земли обратно в яму. Парень устал, но продолжал работать лопатой и ломом, думая о Марке и его привязанности к старику. Сможет ли сам Кирилл позаботиться о мальчике?

А что, если на дом нападут, и только Марк сможет убежать? Получится ли у него в одиночку пережить зиму?

Кирилл был уверен, что их, с позволения сказать, крепость, рано или поздно, атакуют. Ров перед забором и сам забор вряд ли смогут помочь против обезумевших, но не совсем тупых Чистильщиков.

Полоса препятствий и вовсе казалась смехотворной защитой. Охотники, даже с минимальными умственными способностями, могли догадаться сделать кучу из мусора, по ней перебраться через забор и своими мощными ногами попросту снести верёвочные ловушки. Или сделать факелы и бутылки с бензином, которыми закидают дом издалека. Для этого случая Кирилл припас несколько огнетушителей, надеясь, что они не пригодятся. Ещё могли нагрянуть в гости выжившие мародёры. Люди, не потерявшие рассудок, быстро догадаются, что защищённый дом хранит в себе нечто интересное. Попасть на территорию несложно, если уметь адекватно мыслить. Оставалось рассчитывать на то, что внезапные гости окажутся мирными и не станут убивать молодого парня и ребёнка. Хотя в кино на эту тему редко обходилось без смертей.

Кирилл вымотался до предела, но яма не достигла и метра в глубину. Место оказалось неудачным, слой твёрдой земли приходилось долбить ломом, чтобы затем лопатой выкидывать тяжёлые куски наружу.

Вечерело. Хотелось быстрее закончить с похоронами и готовиться к новому дню с очередными вылазками за припасами.

Сверху прилетел маленький камешек и, прокатившись по краю ямы, упал вниз, попав по ноге Кирилла. Это был сигнал от Марка – часового на крыше.

Кирилл замер, прислушиваясь. Только спустя несколько секунд смог разобрать хриплый рык и топот ног далеко за оградой. Охотник споткнулся о первую же натянутую верёвку, но быстро встал и побежал дальше вдоль рва. Затем снова споткнулся о ловушку, ещё раз и ещё. Чистильщик скулил и подвывал, но так и не догадался, что добыча совсем рядом, и всеми ловушками пыталась защититься от враждебного гостя.

Спустя минуту Марк махнул рукой, давая понять, что всё в порядке, охотник пропал из зоны видимости. Кирилл немного расширил яму, вылез из неё и, перешагивая через препятствия, направился к дому. Постоянно бросая взгляд на мальчишку в ожидании тревожного сигнала. Тот озирал окрестности, поворачиваясь из стороны в сторону. Никакой нервозности, значит, всё в порядке.

Кирилл зашёл в дом, не разуваясь поднялся на второй этаж и замотал мёртвого старика в две белые простыни. Вышло что-то вроде неуклюжего савана. С крыши спустился Марк, решив попрощаться и проводить старика в последний путь. В этот раз мальчик не плакал, а на несколько секунд приложил ладошку к груди мертвеца, извинившись за то, что не уберёг. Затем снова отправился на свой наблюдательный пост, а Кирилл вынес покойника на улицу и со всей осторожностью опустил в яму. Пришлось повозиться с телом, так как небольшая могилка попросту не вмещала старика в полный рост. Кирилл подоткнул простынь в том месте, где была голова. Первая же брошенная земля могла отодвинуть ткань, обнажив обезображенное страхом и болью лицо очень старого человека. Парень этого совсем не хотел.

– Покойся с миром.

Закапывать было куда проще. Уже через десять минут Кирилл разровнял землю над могилой и откинул в сторону опостылевшую лопату. Темнело, сил что-то делать не осталось, а надгробие или крест решили смастерить завтра. Парень уже шёл к дому, когда сверху прилетел ещё один камушек.

Марк махнул рукой, указывая, откуда ждать опасность, и спрятался за печной трубой.

Кирилл замер, но, немного подумав, спрятался возле сарая, на всякий случай сжимая в руках лопату. На этот раз никого не было слышно, и только спустя долгие пять минут Марк тихо сказал, что можно заходить в дом, люди ушли.

Как оказалось, это были нормальные выжившие, мужчина и женщина. Они прошли за сотню метров от участка и залезли в чью-то избу, видимо, на ночёвку. К счастью, слишком далеко, чтобы увидеть защищённый дом и попытаться напроситься в гости.

Этим вечером Кирилл решил не топить печку и, укутавшись в ворованные шубы и одеяла, притаился у окна на втором этаже, ожидая шум и движение во дворе. Автомат, так ни разу и не стрелявший с самого начала лета, покорно ждал рядом.

Поздней ночью, когда не осталось сил вглядываться в темноту, парня сморил сон и ужасы нынешней жизни уступили место кошмарам. Как обычно, неправдоподобно большой охотник настигал жертву и жестоко убивал. Мрачный сюжет повторялся раз за разом, почти каждую ночь, но Кирилл к пугающим сновидениям так и не привык.

Всё утро и большую часть следующего дня Кирилл простоял у окна на мансарде. Глядя в бинокль, следил за тем самым домом, куда залезли путники. Дачный участок ещё месяц назад обыскали и вытащили всё съедобное и мало-мальски полезное. Сейчас же никого не было видно, даже дым не шёл из печной трубы. А ведь уже близился октябрь, и днём, чаще всего, было прохладно. Парень сделал вполне закономерный вывод, что незнакомцы ушли ещё ранним утром, когда горе-дозорный спал.

О том, чтобы идти за припасами, не могло быть и речи. Только вчера, друг за другом, произошло два тревожных события. Появился Чистильщик и, немногим позже, выжившие. Если не это знак о приближающихся проблемах, то что?

На обед Марк принёс заваренный «доширак», банку шпрот и вместо хлеба «сникерс». Спустя несколько часов чай с сахаром и упаковку чипсов. А на ужин разогретую тушёнку и пачку семечек.

В округе так ничего и не происходило. Никаких движений за целый день. У Кирилла болели глаза и руки, но он не оставлял наблюдательный пост, даже если Марк очень сильно хотел встать в дозор. Кирилл знал, что скоро произойдет что-то нехорошее, чувствовал подкоркой мозга, и поэтому старался ничего не упустить.

И ведь не упустил!

Вечером, едва только начало темнеть, во двор запрыгнул кот. Рыжий и пушистый, наглый как лев и свободный как ветер. По крайней мере, так казалось, пока Кирилл пулей не метнулся со своей банкой тушёнки вниз к коту. Провозившись с усиленной дверью несколько лишних секунд, парень выскочил на улицу. Марк испуганно побежал следом, прихватив большой кухонный нож.

Бродячие домашние животные не были чем-то особенным, но в последнее время попадались всё реже и реже. Обозлённые из-за недостатка человеческого внимания, коты и кошки быстро потеряли свой лоск, поэтому пушистых красавцев видеть не доводилось. Нынешние условия требовали умение приспосабливаться. Как от людей, так и от животных.