Братец явно был прав, только он не успел познать, что в невозможности завершить сие действо, организм повторяет его снова и снова», – мысли прервала очередная адская судорога, и Высший взвыл от мучений.

«Насколько бессмысленно мое существование… Может пора попытаться обрести цель в жизни, дорога к которой разукрасит бесконечные серые будни? Если выберусь, конечно. Например, поискать свой Источник? Плевать на все опасности, что с этим связаны, сейчас я и так уже в худшем положении из немногих возможных для Архонта. Но не пора ли как-то расшевелиться? Мы все время стараемся, как можно незаметнее затесаться в толпу, и возможно пришло время что-то поменять?

Некоторые братья, совсем заскучав в своём бессмертии живут жизнью обычных людей. Вернее имитируют. Ходят на работу, будто нуждаются в деньгах; учатся, будто ещё есть то, чего мы могли бы не знать; едят и спят, будто нашему организму требуется что-то ещё, кроме человеческой энергии; смеются… пожалуй, этот пункт их имитации меня раздражает больше прочих.

У Архонта нет собственных эмоций как таковых, есть лишь взаимные чувства. Это значит, что мы просто реагируем на получаемую энергию. А получаем мы чаще всего не очень-то приятные эмоции: жадность, алчность, зависть… В ответ на это способны возникать лишь негативные чувства.

Я будто насквозь пропитался этим дерьмом. Уже забыл, когда последний раз получал хоть сколько-нибудь положительные эмоции. Ну, разве что, за исключением секса.

Другие братья, те, что не приемлют уподобляться низшей расе, предпочитают продолжать жить как аристократы, ни в чем себе не отказывая, и не стремясь разнообразить свою жизнь игрой в человека.

Для себя я выбрал средний вариант, отказываясь впадать в крайности. Я не стремлюсь очеловечиться, но при этом и не развожу королевских помпезностей. Но теперь задумался, что я больше не хочу оставаться нейтральным. Когда выберусь отсюда, нужно будет начать жить на полную катушку, – пережив очередную невозможную смерть, Высший выдохнул. – Всего одно прикосновение… – металось в его сознании, когда он понял, что боль не собирается больше утихать. – Хотя бы каплю энергии…»

Он потерял счёт времени, пока лежал так. В очередной раз поднял тяжёлые веки. Перед чёрными глазами Высшего сейчас серело рассветное небо, загораживаемое лишь вековыми деревьями, которые, однако, были младше Архонта, обессилено распластавшегося у их основания.

Животные обходили его стороной, ведь только глупые люди не чувствовали опасную силу скрываемую за привлекательной внешностью Высших.

Ощущая накатывающее забытье, Архонт ухмыльнулся, надеясь теперь обрести покой, пока его не найдут, чтобы дать новую жизнь.

Словно мираж вдруг вспыхнули краски в воспалённом сознании. Эйдену показалось, будто чьи-то руки коснулись лица. Чувствуя, как эмоция удивления спасителя неторопливо проникает в его естество, Архонт с трудом разлепил глаза, однако энергии все ещё было не достаточно для того, чтобы разглядеть своё спасение.

«Будто жаждущему в пустыне дают жалкие капли…» – измученно подумал он.

– Только. Не. Отпускай, – из последних сил прошептал он сухими губами.

– Держу, держу, – послышался в ответ голос, – я помогу… Сейчас что-нибудь придумаю.

«Девчонка? – он видел лишь общие очертания силуэта спасительницы и вуаль длинных темных волос. – Теперь понятно, почему так медленно восстанавливаются силы. Так я ещё тут пару недель проваляюсь не в силах подняться на ноги. А у этой едва ли хватит сил вытащить меня из леса. Такие нежные трепетные эмоции… Как же сладко… Но мне необходимо больше!» – собрав все крупицы накопившейся энергии, Архонт перехватил руку, лежащую на его запястье и, притянув девушку к себе, жестко впился в ее губы поцелуем.

Волна страха окатила его энергией, заставляя довольно выдохнуть в приоткрытый от неожиданности рот девушки, и грубо сжав хрупкое тело в тисках своих рук, он уронил спасительницу на землю, перекатываясь сверху.

– Так-то лучше, – пробормотал он, наслаждаясь растекающимся по остекленевшим венам тёплом.

Эйден почувствовал слабые попытки сопротивления, и даже слегка удивился, что девушка способна устоять перед его природной притягательностью. Видимо недостаток энергии сказывался.

Желая выдавить из смертного тела максимум эмоций, он проник языком сквозь тесно сжатые зубы, тогда как его рука бесцеремонно скользнула под одежду спасительницы, грубо сжимая упругую кожу. Ответом ему послужил болезненный стон, новая волна страха, недоумение и…

Вдруг в голове Высшего словно разорвалась граната.

Эмоции неудержимой лавиной посыпались на него. Переполняя.

Огонь заполыхал в его груди и он будто снова тонул, не имея возможности дышать, и… темнота.

«Кажется, это была просто злая игра моего изможденного подсознания…» – успел подумать Высший, прежде, чем снова впал в забытие.

– Ты кто? – послышался незнакомый мужской голос.

Высший лениво открыл глаза, щурясь от яркого солнца над горизонтом, и попытался понять, что за язык использовал человек.

«Как я тут оказался?» – силился вспомнить Эйден, но последнее, что всплывало в сознании, это агония, словно разрывавшая его тело на куски.

– Эй, гой, каким же ветром тебя занесло-то к нам в деревню? – прозвучал голос старухи над головой. – С неба что ль упал?

«Однозначно славянский», – заключил Архонт.

– Точно, – пробормотал он, поднимаясь с земли, и пытаясь отыскать в голове необходимое наречие, а так же воспоминания, которые могли бы помочь ему понять, каким образом из глухих джунглей он вдруг очутился в какой-то деревне.

Эйден чувствовал себя на удивление бодро, и даже было подумал, что все, начиная с крушения вертолета, ему почудилось.

«Тогда какого бы черта я тут делал? Да и пережитые мучения, вряд ли можно назвать сном, – по меньшей мере, из-за того, что снов Архонты обычно не видят. – Скорей уж кошмар наяву».

Поднявшись на ноги, он направился в сторону ближайшего строения, коим оказалась ветхая белёная мазанка, абсолютно проигнорировав собравшуюся перед ним толпу.

«Нужно срочно раздобыть телефон, чтобы поскорее убраться отсюда».

Он дернул ветхую калитку и шагнул внутрь двора.

– Ты ещё кто такой? – удивилась женщина в скромном хлопковом платье, когда в ее дом ворвался незнакомец.

– Телефон, – односложно ответил Высший, догадываясь, что без посторонней помощи раздобыть средство связи не удастся.

– Что? – растерялась смертная.

«Видимо, в этой коммуне сформировалось своеобразное наречие славянского. Объясняться будет непросто», – заключил Эйден.

– Говорю: мне нужен телефон, – произнёс он медленно, на ломаном русском, и пристально посмотрел на женщину.

Та смерила его испуганным взглядом и перекрестилась. Архонт недовольно дернул бровью, устав ждать, когда женщина отойдёт от шока, вызванного его внешним видом и внезапным вторжением.

– А, – наконец хоть как-то отреагировала она, заметив, как нетерпеливо задергались желваки на лице незнакомца, – так это… только у старейшины.

Эйден слегка нахмурился, пытаясь понять, что сказала ему женщина, и зашагал прочь.

– Старейшина, старейшина, – бормотал он себе под нос, пытаясь найти определение этого слова. – Старый, старик, – вспомнил он похожие слова и видимо догадался, о чем речь.

Архонт, наконец, осмотрелся внимательнее, стараясь не упускать деталей. Глухая деревня с допотопными избами, люди, славянской наружности, в простых одеждах.

«Похоже это какие-то староверы. Я слышал о подобных поселениях в Южной Америке, но явно не собирался познакомиться с ними лично. Будет неплохо, если у них найдётся хотя бы один рабочий телефон, – он провёл по грязным волосам рукой. – Надо найти, где бы помыться! Но сначала все же телефон. Старейшина, говорите…»

– Чем ты думала, притащив в деревню чужака? – неистовствовал мужчина преклонных лет. – Ты – будущая жена главы, и не должна подвергать опасности всю коммуну! – его седая борода сотрясалась от негодования. – Как тебя вообще занесло в лес? – кричал старик, пока девушка молча стояла, покорно склонив голову. – Запомни, если ты вдруг затеяла сорвать свадьбу, то тебе не сойдёт это с рук, – злобно продолжал мужчина. – Ты должна выплатить мне долг за свою мать! Она-то нашла способ отвертеться от брака со мной! Зная, что я не потерплю грязную девку, отдалась твоему отцу, чем испортила себе всю жизнь.