– В том-то и проблема. В файлах содержатся ясные указания на то, что эти проекты, а также некоторые другие активно разрабатывались на протяжении нескольких лет, но конкретной информации в них содержится на удивление мало. Ни имен привлеченных к проектам ученых, ни точных данных по характеру работ, ни данных по экспериментам, тестам или наблюдениям – ничего этого нет. Другие файлы, если сравнить, намного информативнее.

Логан откинулся на спинку стула.

– Есть у этих файлов и еще одна общая черта. Все они были закрыты внезапно и примерно в одно время, в начале тридцатых.

Олафсон задумчиво потер подбородок.

– У тебя есть какая-то теория?

– Она только начинает складываться, и я перейду к ней через минуту. Но давай вернемся к пробелу в ваших записях. Я провел сравнительный анализ объема информации в архивах «Люкса» в период между двадцатым и сороковым годами. Анализ, конечно, поверхностный, на скорую руку, но мне по крайней мере стало ясно одно: материалов за годы с тридцатого по тридцать пятый меньше, чем за любой другой такой же период. В некоторых случаях ненамного меньше, в некоторых – значительно.

Олафсон посмотрел на него, но ничего не сказал.

– Итак, моя гипотеза. В конце двадцатых в «Люксе» разрабатывали несколько проектов, которые, примерно в тридцатом, слились в один. Этот проект продолжался до тридцать пятого, когда – по каким-то причинам – был внезапно закрыт.

– И ты думаешь, это был так называемый «Проект Син».

– Блистающий своим отсутствием, – ответил Логан. – Потому что в тридцать пятом объем материалов «Люкса» достиг обычного уровня. Полагаю, тот, кто изъял эти файлы, также запечатал и секретную комнату.

– В которой, как ты считаешь, и велись исследования по тому самому проекту?

– А какой еще вывод можно сделать?

В какой-то момент на лице Олафсона проступило странное выражение, и Логан интуитивно понял: директор только что сложил вместе два кусочка пазла.

– Что? – быстро спросил он.

Олафсон ответил не сразу, но потом встряхнулся.

– Извини?

– Ты ведь подумал о чем-то. О чем?

Олафсон замялся.

– А, да так… Ни о чем. Просто пытался переварить эти твои выводы, разложить по полочкам.

– Ясно. Вот что: хотел бы попросить об одолжении. Можешь дать мне список всех стипендиатов, работавших в «Люксе», скажем, с тридцатого по тридцать пятый?

– Список, – повторил Олафсон.

– Как я уже сказал, фамилии ученых были удалены из файлов. Зная, кто участвовал в проектах, я мог бы выяснить кое-что и о самом проекте.

– Боюсь, это невозможно. Мы не составляем такие списки, и никогда не составляли. Есть люди, которые по каким-то своим причинам не распространяются о работе и проведенном в «Люксе» времени. Если кто-то желает написать о своей работе здесь в резюме, это их личное дело, но мы взяли за правило никогда об этом не распространяться.

Логан задумчиво посмотрел на директора. На протяжении всего разговора Олафсон демонстрировал явное нежелание помогать.

– В любом случае я не понимаю, какое отношение это все имеет к смерти Стрейчи, – продолжал директор. – А ведь именно для расследования этой трагедии я тебя и пригласил.

Логан решил поменять тактику.

– Мне не дали разрешения пройти в архив номер два. Сказали, требуется некий допуск уровня А. Я-то думал, что уже имею неограниченный допуск ко всем архивным материалам «Люкса».

Олафсон не сразу отреагировал на этот внезапный поворот, а когда понял, о чем речь, недовольно нахмурился.

– Извини. У тебя допуск к девяноста пяти процентам материалов. Но есть несколько проектов – они начаты недавно, и работы по ним продолжаются – крайне деликатного свойства.

– Настолько деликатного, что их стережет профессиональный секьюрити? – спросил Логан. – Если я правильно помню, ты говорил, что охрана у вас чисто номинальная.

Олафсон немного смущенно усмехнулся.

– Джереми, если мы не работаем на военных, это еще не значит, что в «Люксе» нет проектов, определенные аспекты которых засекречены. Ты не сталкивался с ними, когда работал здесь, и тебе не стоит беспокоиться из-за них сейчас. Подавляющее большинство исследований, хоть и проводятся по частным заказам, под эту рубрику не попадают. Стипендиаты, работающие по текущим проектам, имеют право хранить свои материалы в архиве номер два. Стрейчи эти правом не воспользовался – как ты сам убедился, он был человеком в высшей степени открытым и все свои материалы держал у себя в офисе. Как и у почти всех здесь, включая тебя самого, у Стрейчи был допуск уровня Б. Допуск уровня А предоставляется немногим работающим над закрытыми проектами.

Логан промолчал, и Олафсон продолжил:

– Поверь мне, Джереми, никакой связи между ведущимися в «Люксе» секретными разработками и смертью Уилла нет. Абсолютно никакой. Ничего другого он бы и сам не пожелал.

Логан помолчал, потом кивнул.

Директор положил руки на стол.

– Вот и хорошо. Что-нибудь еще?

– Ты составил список, о котором я просил? Тех, с кем что-то случилось.

– Да. – Олафсон выдвинул ящик стола, достал запечатанный конверт и протянул Логану.

– И еще одно. В «Люксе» проводились исследования по части радио? Я имею в виду начало века.

Олафсон на секунду задумался.

– Не думаю. Я ни о чем таком не слышал. А почему ты спрашиваешь?

– В апартаментах Стрейчи я нашел старый радиоприемник. По крайней мере, с виду радиоприемник. Вот я и подумал, что он, может быть, достался ему от какого-нибудь проекта.

Олафсон усмехнулся.

– Уилл всегда подбирал всякие чудные штучки: старинную технику, механические диковинки… Ты и сам, наверное, заметил. Любил захаживать на блошиный рынок… – Он покачал головой. – Забавно. Блестящий программист, а вот с механикой и электрикой был не в ладах. Все, на что его хватало, это вкрутить лампочку и пройти под парусом на яхте… – Директор поднялся. – Ну, вот и есть захотелось. Пойдем пообедаем?

– Почему бы и нет? – Логан закинул на плечо сумку и безропотно последовал за Олафсоном из кабинета.

Памела Флад стояла над чертежным столом в своем офисе, опершись локтями на расползающуюся горку планов и схем. Все ее мысли были заняты западным фасадом проектируемого здания. Хотя, как и все современные архитекторы, окончательную работу Памела представляла в виде трехмерной компьютерной модели – ее выбором была программа AutoCAD Architecture, – на первом этапе она предпочитала работать с бумагой, естественным образом воплощая идеи посредством карандаша. Данный проект был для нее особенным – полная, с фундамента до крыши, перестройка старого консервного завода на Темз-стрит в жилой комплекс. Она всегда хотела заниматься коммерческой работой, и этот заказ мог привести…

Сосредоточившись на эскизе под звуки Birth of the Cool[12], Памела не сразу услышала, что в дверь звонят. Выпрямившись, она покинула кабинет, прошла по коридору, пересекла гостиную беспорядочно раскинувшегося старого дома, спустилась в прихожую и открыла дверь. Перед нею стоял мужчина со светло-каштановыми волосами и серыми глазами, лет, наверное, сорока. Лицо приятное, умное. Хорошо очерченные скулы. Легкая ямочка на подбородке. Гладкая кожа. И что-то знакомое…

– Мисс Флад? – Мужчина протянул ей визитную карточку. – Меня зовут Джереми Логан. Вы не могли бы уделить мне несколько минут?

Памела посмотрела на карточку. ДОКТОР ДЖЕРЕМИ ЛОГАН. ОТДЕЛЕНИЕ ИСТОРИИ. ЙЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ. На профессора истории гость был совсем не похож. Слишком загорелый, при этом спортивного сложения, а вместо привычного для профессоров ворсистого твида – пошитый на заказ костюм. Потенциальный клиент?

Памела вдруг поняла, что он так и стоит до сих пор на ступеньках.

– Ох, извините… Пожалуйста, проходите.

Она пригласила его в гостиную.

– Симпатичный дом, – заметил он, когда они сели. – Его, наверное, проектировал ваш прадед?