— Почему?
— Гермиона, этого я знать не могу. Это знает только господин Малфой, но если люди добровольно выбирают твой клуб — это не имеет никакого значения. Общение с тобой — это их осознанный выбор. На данном этапе. Что у Теодора Нотта, что у Драко Малфоя изначально. — он замолчал, опустил свой взгляд и снова пробежался по пергаменту. — И Гермиона, даже если они выбирают не книжный клуб, а тебя — мы свою миссию выполнили. Потому что ты маглорождённая Волшебница, и если они проявляют интерес, желают общаться с тобой, значит не всё потеряно.
Внутри Гермионы что-то обрушилось, оборвалось. Эти слова были неприятны. Она не любила, когда напоминают что она маглорожденная. Нет, она этого не стеснялась, просто эта травма, которая каждый раз била её по голове. Она поняла о чём говорил Кингсли, и это понимание ей совсем не нравилось.
В любом случае она не доверяла тем кто всю жизнь стоял на другой стороне.
— Я всё поняла, министр, клуб будет существовать не смотря ни на что. — она вздохнула и собралась уходить.
— Гермиона, скоро тебе принесут изначальный список тех самых двадцати двух человек, и тебе нужно будет составлять для них списки книг. Все также магловская литература. Раз в месяц с совой нужно будет отправлять каждому по личному адресу или на рабочий адрес, это не имеет значения. Все данные будут у тебя. От трёх до семи книг на твоё усмотрение. Можешь всем одинаковые, можешь менять порядок и учитывать возраст, занимаемую должность и так далее. В общем, всё на твоё усмотрение. Ровно год, Гермиона, и потом мы тебя отпустим. А что касается существования клуба, до тех пор пока господин Малфой нас не покинет.
— Вы сказали, ему ещё год службы в Министерстве, что получается… — она не договорила.
— Да, год.
— Вы думаете, он не останется? Ну например, как Джеймс и Теодор.
— Думаю, нет. Гермиона, Малфой очень ценный сотрудник и он не похож на своего отца, — Кингсли сдвинул брови и подумал, — Люциус был надменным человеком, алчным, а Драко другой. И есть в нём что-то хорошее.
— Можно вопрос, Министр?
Кингсли кивнул.
— Я посмотрела список и увидела одну закономерность. Все они работают в скромных отделах, и не менее скромных должностях, но вот Малфой…
— Гермиона, это действительно так. Люциус Малфой после поражения Волан-де-Морта помогал Министерству. Он рассекретил нахождение многих Пожирателей смерти, и сделал он всё для того, чтобы восстановить свою фамилию и свою родословную. И я не думаю, что Люциус раскаялся. Но то, что он понял, что его предали и по-настоящему, осознал какую роль он играл в этой войне — в этом я уверен! Но в любом случае, он остался человеком не очень приятным. Так вот, Драко, в отличие от отца, предоставил свои воспоминания. Он не сдавал, как Люциус, Пожирателей, но раскрыл многие тайны, касаемо артефактов и всего того, что делал Волан-де-Морт во время своего, так сказать, правления. Драко Малфой не просто занимает эту должность, он до сих пор помогает нам, является отличным дипломатом и делает всё, чтобы магическая Британия росла и взаимодействовала с другими странами. Уверены ли мы в нём? Скорее да, чем нет. Я знаю, что Малфой вольная птица, и как только его срок закончится, его добрые дела тоже. Я не думаю что он займётся чем-то тёмным, но служить он нам не будет. Он не будет служить никому.
Наступило молчание. Гермиона больше не знала что ей спрашивать, а Кингсли просто смотрел на неё. И тогда она всё поняла. Она не будет ничего предпринимать и будет делать то, что должна делать. А личные мотивы и неприязни она уберёт куда подальше, и будет делать то, что хоть как-то может повлиять на доброе отношение к маглам.
Гермионе хотелось, чтобы больше ни одного ребёнка прибывшего в Хогвартс не назвали грязнокровным, чтобы чистокровные взаимодействовали с ними точно так же, как и с себе подобными, и не было больше старых стереотипов и понятия чистоты крови. Каждый волшебник должен быть уникален.
Кингсли пожелал ей удачи, и она вышла из его кабинета с уверенностью в своей правоте и своих силах.
========== Часть 8 “Почему он?” ==========
Гермиона шла по опустевшему Министерству. Длинный разговор с Кингсли растянулся практически на час. В это время многие уже покинули рабочее здание, вернувшись домой к своим семьям и своим личным делам. Именно поэтому пятница была нелюбимым днём недели у Гермионы Грейнджер.
Она шла, и стук её тяжёлой обуви разносился в самые дальние уголки.
Голова была полна мыслей, а сердце почему-то сжималось.
Она вдруг осознала, что они выросли, и больше нет факультетов. Слизерин и Гриффиндор — остались в прошлом. Сегодня, сейчас — они взрослые люди, которые должны учиться жить друг с другом. Каждый из них был подростком когда началась война, и нужно было делать выбор. И не каждый мог сделать свой личный. Они делали то, что делало их окружение. Ну разве мог Малфой пойти против своего отца и матери? Конечно, Гермиона не знала ответ на этот вопрос. Но впервые она подумала о нём, по-другому. И её напугала мысль, что она оправдывает его.
Гермиона шагала и думала, смотря вниз на свои ботинки, идя просто вперёд, по опустевшим коридорам. Она словно робот знала точно куда идти и где надо свернуть, не поднимая головы.
Внезапно она врезалась в кого-то, и знакомый запах ударил в ноздри. Гермиона замерла и всё так же смотрела вниз.
Только теперь её мысы соприкоснулись с другими мысами. Чёрные мужские ботинки из драконьей кожи с лакированным блеском, и она точно знала, кому они принадлежат.
— Я думаю, что это входит у тебя в привычку, врезаться в меня. Время семь вечера, и мой рабочий день закончен, но я так не дождался тебя. Где список, Грейнджер?
— Всё готово. — сухо ответила она. — Пойдём со мной.
И Гермиона, не поднимая головы и глаз, обошла препятствие и пошла дальше. Она слышала за своей спиной его шаги. Он пошёл за ней.
Они долго шли, петляя, пока не вышли к лифту. Когда они оказались на четвёртом уровне и вошли в отдел регулирования магических популяций и контроля над ними, она наконец посмотрела на него.
Малфой, оглядываясь, не заметил как Гермиона разглядывала его с ног до головы, словно поймала момент.
Наконец они оказались в холле у обшарпанной синей двери. Табличка гласила: подразделение существ.
Гермиона, что-то прошептала и дверь открылась.
Это была небольшая светлая комната, в которой стояло несколько стульев, одинокий стол и шкаф набитый свёртками и книгами. Малфой ещё раз огляделся и удивлённо посмотрел на Гермиону Грейнджер.
— Больше похоже на кладовку для хранения… — он не договорил, Гермиона перебила его взмахнув рукой.
— Замолчи, Малфой. Если тебе что-то не нравится — можешь уходить, а список я тебе пришлю совой.
Гермиона подошла к одной из трёх дверей, и Малфой сделал несколько шагов в её сторону. Прочитав табличку на двери, парень ухмыльнулся:
— Бюро распределения домашних эльфов, главный сотрудник Гермиона Грейнджер. — прочитал он вслух ещё раз.
Он хотел засмеяться, но знал, что Гермионе это не понравится и она обязательно скажет что-нибудь едкое. Ему не хотелось с ней ссориться. Просто всё это выглядело комично, учитывая то, кем Гермиона Грейнджер являлась на самом деле.
Она открыла кабинет, и войдя в него Малфою показалось, что он находится в пыльной и тесной каморке. От пола до потолка забитого какими-то свёртками и книгами.
— Грейнджер, я никогда бы не подумал, что у тебя может быть так пыльно! И что это вообще? — он развел руками.
— Это моё рабочее место. И у меня нет секретаря, нет помощников. У нас скромный отдел, Малфой. — она повернулась к нему. — Ты служишь в отделе международного магического сотрудничества, это другой уровень. Как впрочем и вся твоя жизнь. Ты — это другой уровень.
— Серьёзно? Грейнджер, ты думаешь, что в секретаре и кабинете моя сила? Я получил место в этом отделе потому что смог предложить то, от чего они не смогли отказаться. Я дипломат и стратег, в этом моя сила.
