Кингсли уловил её настроение и сделал внутренний смешок.
— Гермиона, а теперь я должен спросить. — он сделал паузу.
Гермиона приготовилась к этому вопросу и была благодарна за паузу.
— Малфой… Его срок ещё не вышел, и договорённости все в полной силе. Он не ходит в книжный клуб, это отклонение от рекомендаций Министерства. Наши рекомендации обязательны, и ты это знаешь. Это определённые условия в его договоре. Поэтому… — Гермиона не дала ему договорить.
— Министр, я редко о чём-либо вас просила, но сейчас, — она замялась, но продолжила. —Драко Малфой не приходит из-за меня. У нас произошел… — снова сделала паузу. — Личный конфликт. — и она вздохнула. — Он не может ходить, потому что не хочет видеть меня. Это обычное человеческое желание. Малфой показал себя с разных сторон, и одна из его сторон оказалась неожиданной. Я уверена в нём, что он не встанет на тёмную сторону и не сделает что-то подобное, чем веками занималась его родословная. Малфой, несмотря на всё своё наследие, остаётся человеком иным. Просто мы не можем с ним существовать на одном квадратном метре, к сожалению. Я хочу, чтобы вы ничего не писали, и этот факт остался между нами. Может быть, он когда-то придёт снова в Книжный клуб, а может быть… — и она замолчала.
— Я понимаю, Гермиона, и не буду ничего спрашивать. Оставим это так, как есть. Малфой является отличным сотрудником. В данный момент он проделал огромную работу, вёл операцию совместно с Гарри Поттером, и они уже близки к её завершению. Он умный, гибкий, хитрый и умеющий делать правильные выводы. А ещё он умеет держать слово, и выполняет то, что обещал. Его карьера далеко пойдёт, если только он сам того захочет. С его стороны не видно агрессии, и он отлично сотрудничает с правительством маглов, у него определённо дипломатические способности.
Гермиона кивнула, а сама вернулась к этим мыслям, которые прятала вот уже несколько месяцев. В её голове снова возник образ Малфоя и тот взгляд, который она видела в последний раз. Собственный крик в ушах до звона, и Рон. Она закрыла глаза на одну секунду, а потом открыв увидела лицо Кингсли, который внимательно на неё смотрел.
— Всё хорошо, Гермиона? — спросил он с трепетом.
— Да, всё хорошо. Я в порядке. Это просто духота.
— Ну тогда не смею тебя задерживать, Гермиона. В добрый путь.
— Спасибо, Министр! За всё спасибо. — и она уверена вышла из кабинета.
***
Гермиона вышла в Атриум, и погрузилась в толпу волшебников.
Она вспомнила свой первый день, когда после Хогвартса оказалась в Министерстве.
Огромное желание сделать что-то такое, о чём обязательно запомнят. И что-то нужное и необходимое волшебному населению. Она была полна энтузиазма и надежд. Внутри Гермионы наружу рвался лев, чтобы совершать поступки, обрамлённые победой. Но потом всё стихло, и Гермиона стала спокойным сотрудником. Без особых амбиций, просто умным и прилежно выполняющим свои обязанности. А сейчас Гермиона стояла твёрдо на ногах, и знала, что когда она отдохнёт, этот лев вырвется наружу, и она обязательно станет собой. И войдёт в Атриум с тем же ощущением, что и несколько лет назад.
Она улыбнулась сама себе, и выпрямила плечи, как когда-то та самая Гермиона Грейнджер.
И в этот момент из камина появился он. Вся её уверенность сломалась, словно тростинка, волнение поднялось откуда-то изнутри и накрыло её словно вихрь, в глазах потемнело, пальцы снова сжали мантию, а дыхание перехватило.
Она просто смотрела на него и не видела толпы вокруг себя. А видела только его!
Гермиона приковала его своим взглядом. И что самое удивительное, он её заметил. И на секунду остановился. Его взгляд охладил её мгновенно, словно он обладал способностью замораживать.
Так бывает, когда кто-то включает дополнительный пульт управления человеком или его эмоциями, и тогда совершаются действия, о которых потом жалеют.
Так случилось и с ней за одну секунду.
Гермиона сама за себя не отвечая, просто пошла вперёд к нему через толпу. Расталкивая и отодвигая людей. Она не понимала, что делает. Казалось, кто-то управляет ею. Так и было — ей управляла душа, которая увидев своего властителя, повиновалась лишь одному ему.
Он увидел действия Гермионы, и почему-то остался стоять.
Но тут появилась какая-то небольшая группа волшебников, которые суетились и несли котёл. Что делает котёл в Министерстве, вот так, в главном входе?
Она попыталась через них пройти, но путь был настолько перегорожен, что в метании она потеряла из виду Малфоя.
Она крутилась по сторонам и пыталась его найти, а когда увидела как он уже практически подходит к лифту, ринулась вперёд и закричала:
— Малфой, стой, ну стой же ты! — Гермиона понимала, что она не успеет. — Я не хочу больше наполовину, я всё изменила, и я больше не живу наполовину, слышишь, Малфой?
Он остановился и посмотрел на неё, а потом отвернулся и сделал шаг в лифт.
— Драко, я тебя…— и она не смогла. Он замер на секунду и исчез.
А потом снова эта толпа, которая растворила в себе Гермиону. Ей было всё равно, услышал ли кто-то её кроме него…
Здесь не было Гермионы Грейнджер, здесь была только та, чьё сердце разбилось на мелкие кусочки, и внутренний лев куда-то снова исчез.
========== Часть 17 “Его оттенки дождя” ==========
Вот и наступил тот самый понедельник.
Первый день подошёл к концу, и наступил вечер. Первый вечер отпуска Гермионы Грейнджер.
Сначала ей казалось, что это лучшая идея, которая посетила поверх её печальных размышлений.
Отдохнуть, погрузившись в раздумья о том, кем ей быть и что ей делать.
Гермиона даже составила список о том, чего она хочет, и расставила всё по номерам. Которым она должна была следовать по степени важности.
Но как только утро её необходимого отпуска наступило, Гермиона поняла, что без работы, без Министерства — её жизнь стала рутиной. Она была такой же и до, но всё привычное всегда становится необходимым. И кажется, что ты не можешь без этого прожить.
Список так и остался лежать под грудой пергаментов, рабочих записок, списком должностных обязанностей помощника Министра, письмами и даже большой магической энциклопедией заклинаний.
Ночь наступила очень быстро. Вечер подошёл к концу, и Гермиона, откинувшись на спинку стула, поняла, что завтра будет точно такое же утро, и ничем не отличающийся от сегодняшнего день, а потом наступит вечер, и следом стремительно придёт долгая ночь.
Она думала, что как только закончится отпуск, вот тогда что-то изменится. Она вступит в новую должность, кутерьма новых обязанностей, ответственность и значимость засосет её в эту новую реальность. Так похожую на старую.
Она знала чего ей не хватает, что так необходимо, как воздух, и несмотря на то, что внутри неё жила любовь — она не могла её разделить. Ведь любовь — это забота, нежность, это разделение мира на двоих и не важно, где вы находитесь — на краю пропасти или на вершине горы. Он был прав: для любви нужны двое, и когда двое любят друг друга — счастье их бесконечно.
Гермиона знала, что она тогда должна была держать его и никуда не отпускать, схватить так крепко его ладонь, как только могла, и сказать Рону чтобы он уходил. Показать Малфою, что она не боится быть с ним, не боится того, что скажут другие. Но она так не сделала, так не сказала. Время не повернуть вспять.
Он ушёл и не сделал ничего, чтобы вернуться. И тогда в атриуме, ведь он мог подойти к ней, обнять её, и всё было бы так, как они хотели. А может быть, этого хотела только она и ей показалось, что Малфой тоже что-то испытывает?
Нет, он ведь ей сказал, что не хочет наполовину, и Гермиона знала о чём он говорил. Малфой хотел всё и сразу, не думая, не сомневаясь.
Ему было сложно понять, что Гермиона боится. Ведь, чтобы узнать, что человек думает, он должен говорить об этом. Она хотела спросить, просто не успела.
Её мысли прервал дождь. Он барабанил по крыше, и звук дождя своим ритмом начал успокаивать Гермиону и клонить ко сну.
