Нужно успокоиться, так дело не пойдёт.

Взгляд почти сразу упал на прикроватную тумбу, где Мириам заботливо оставила поднос со стейком и небольшой чайничек с кружкой. Быстро наполнив кружку уже успевшим остыть чаем, Бёрнелл нетерпеливо отхлебнула и тут же почувствовала лёгкую горечь, которую раньше не ощущала. Не обратив на это особого внимания, девушка продолжила пить, надеясь, что чай хоть немного отвлечёт её от неприятных мыслей. Тщетно.

— Если Сандра наложила печать на Баала, почему мы до сих пор не знаем, что с Владом? — демоницы никак не унимались, а рука девушки снова потянулась к горящей шее и наткнулась на амулет. Под шнурком кожа зудела особенно сильно, и с каждой секундой зуд только усиливался, — даже Лео предпочитает спокойно сидеть и жевать чертово печенье, пока Влад рискует жизнью ради нас! — внутренний монолог не умолкал, а пальцы тем временем нащупали застежку, срывая защитный амулет с горящей шеи.

Оберег, который Локид наказал не снимать ни при каких обстоятельствах, с глухим стуком опустился на поверхность тумбы. Стало легче, сразу.

Странный зуд практически исчез с шеи и груди, но теперь перешёл в ладони, концентрируясь на кончиках пальцев. Погруженная в собственные тяжелые мысли Лайя вновь сжала кулаки, ногтями впиваясь в кожу, оставляя на ней красные лунки. Злость на Влада, на Ноэ, на проклятого Демона разгоралась внутри адским пламенем, которое становилось все сложнее сдержать в себе. Ладони девушки горели, она опустила взгляд вниз, ощутив болезненное покалывание на кончиках пальцев, и внезапно отшатнулась от увиденного.

Вокруг пальцев и ладоней образовалось слабое голубоватое свечение, будто языки пламени в нерешительности прорывались через кожу, щекоча и нагревая, но не обжигая её. В испуге девушка попыталась стряхнуть огонь, но тот, будто напитавшись её страхом, стал только ярче.

— Спокойно, Лайя, — прошептала Бёрнелл самой себе, — надо просто выдохнуть, это всё просто мерещится из-за стресса, давай, вдох-выдох.

Пламя стало более ровным, но не исчезло. Странное покалывание осталось, но теперь не приносило такого дискомфорта. Реставратор постояла ещё несколько мгновений, безумно пялясь на собственные руки и силясь найти происходящему хоть какое-то объяснение, но тут же едва не рухнула на пол от нахлынувшего головокружения. Огонь незамедлительно исчез, а Лайя ухватилась за край прикроватной тумбочки, чтобы избежать падения.

— Что это было? — в горле пересохло от страха. Перебирая ватными ногами, реставратор кинулась к выходу из комнаты, направляясь за помощью к Сандре.

Когда Лайя уже потянулась к ручке, в дверь внезапно постучали, и с той стороны послышался тихий кашель Юстина.

— Мисс Бёрнелл, простите, — девушка рывком открыла дверь, встречаясь своим безумным взглядом с изумленным Райтом, все ещё застывшим с поднятой рукой.

— Входи, — кивнула она, пропуская парня в спальню.

— Простите, что так поздно беспокою Вас, — почти не слыша его оправданий, девушка провела ладонью по лбу, стирая выступившие капли пота, и тут же подняла ладони на свет, боясь, что огонь снова вернётся.

— Мисс Бёрнелл, вы в порядке? — Юстин с неподдельным беспокойством оглядел девушку.

— Нет, — реставратор все ещё не могла прийти в себя после увиденного, — только что из моих рук будто вырвалось пламя, но потом погасло, и я едва не упала в обморок.

Вопреки ожиданиям Бёрнелл, Юстин не выглядел ни шокированным ни даже удивленным, его лицо выражало скорее понимание и лёгкое сочувствие.

— Мисс Бёрнелл, — мягко начал он.

— Просто Лайя, пожалуйста, — перебила его девушка.

— Хорошо, Лайя, — Юстин взял дрожащие ладони реставратора, помогая ей усесться на кровать, — думаю, то, что я хотел Вам рассказать во многом объяснит Ваше видение. Точнее, Ваши способности.

— Способности? — Райт мягко перехватил снова вырывающиеся руки Бёрнелл, отчего-то его прикосновения действовали на неё успокаивающе.

— Да, Лайя, думаю, в Вас скрыты совершенно особенные таланты, — мягко улыбнулся мужчина, — по просьбе мистера Локида, — произнося это имя, Райт едва уловимо скривился, — я продолжил изучать найденные дневники барона Шотета и нашёл любопытные записи. Позвольте Вас с ними ознакомить, если Вы ещё не собираетесь ложиться.

Девушка энергично затрясла головой, подтверждая свою готовность к беседе, и Юстин благодарно улыбнулся, присаживаясь у изголовья кровати.

— Мистер Шотет был выдающимся умом своего времени, в его библиотеке я нашёл литературу, посвящённую весьма широкому спектру наук. Особенно его интересовала средневековая история, — на эти словах Райт сделал паузу, — судя по его дневникам, он немало интересовался периодом правления Мехмеда II Завоевателя и, в частности, его военными столкновениями с Валашским Господарем.

— С Владом Дракулой, — сколько бы времени не прошло, Лайе до сих пор было трудно свыкнуться с мыслью, что её Влад и тот самый граф Дракула — один и тот же человек.

— Всё верно, — Юстин поправил очки, — также много внимания барон уделил истории любви Графа и его жены, — внутренности девушки сжались в болезненный комок, — господин Шотет восхищался подвигом юной княжны, её жертвой.

Жертва. Лале пожертвовала собой и нерожденным сыном ради спасения своей страны, но всё было зря — горькая мысль глухо пульсировала в голове.

— Лале пыталась отравить Султана, но Мехмед выжил, это известно всем из книжек по истории, — девушка рефлекторно поджала губы, стараясь скрыть злость и досаду, что ощущала.

— Вынужден с вами не согласиться, — Райт слегка качнул головой, его глаза блеснули под очками и посмотрели на девушку каким-то новым, изучающим взглядом. Так смотрят на каплю крови под микроскопом, на очередную букашку под линзой лупы, — поступок Лале подорвал здоровье султана, вынудил того отступить и, тем самым, дал Дракуле передышку. Если бы Мехмед не слег, Влада Цепеша казнили бы в тот же день, но, благодаря своей супруге, он смог бежать из плена, и у него было достаточно времени для организации сопротивления.

Отчаянная мысль пронзила сознание, и Лайя в нетерпении схватила опешившего под её напором мужчину за рукав.

— Юстин, скажи, а есть ли в дневниках Шотета что-то о превращении Влада? О периоде после смерти Лале? — девушка смотрела почти с мольбой, но Юстин лишь покачал головой.

— Мне попадались короткие заметки из слухов и домыслов вокруг Графа, но, уверен, среди них нет достоверной истории, — бледная рука мужчины остановилась в сантиметре от кисти девушки, — уверен, мистер Басараб расскажет Вам все, как только у него будет такая возможность.

— Да, конечно, — попытка скрыть разочарование за вежливой улыбкой, — давайте вернёмся к способностям, о которых мы начали говорить.

— Ах, да! — мигом оживился Юстин, доставая блокнот из внутреннего кармана пиджака и принимаясь перелистывать страницы. — Это прелюбопытнейшая идея. Барон Шотет, помимо своей любви к истории и культурологии, активно увлекался мистицизмом: мифами разных стран и регионов. Он считал, что Лале, принеся себя в жертву ради других, буквально стала мученицей, если говорить терминами христианской религии.

— Поэтому он построил часовню в её честь?

— Да, но не только, Барон считал, что Лале спасла не только Валахию, но и Европу от изнурительной войны с Османской Империей. Он верил, что душа такого человека вознесется и станет, опять же, говоря терминами христианства — ангелом.

— Чего?! — голос почти сорвался на крик, Юстин отпрянул от резкости. — Прости, но это звучит совсем бредово.

— Понимаю, — мужчина деловито поправил очки на носу, — но, неужели девушка, которая своими глазами видела бесов, ведьм, варкулаков и прочих обитателей Тёмного мира, отказывается верить в существование другого мира, Светлого, если угодно.

— Постой, — усмешка, неверие в голосе даже не пытались замаскироваться, — ты хочешь сказать, что я — ангел?

— Не совсем, — мужчина медлил, подбирая слова, — ангелы — ближайшие к богу создания, его бестелесные посланники, наделенные сверхъестественными способностями. Вы, разумеется, человек из плоти и крови, — Юстин нервно засмеялся, отчего-то краснея, — но Лале, принеся себя и ребёнка в жертву, очистила Вашу душу, наделив её спасительным Светом. В своих записях барон Шотет называл погибшую валашскую княжну не иначе как «Светоч».