— Не в тот вечер, — ответил я, наблюдая за собой прошлым, переломанным, испепеленным внутри, — и не десятью вечерами спустя. Каждый день рука тянулась к нему, к полотнам, но не находилось сил на них взглянуть, — сам удивляясь потоку откровенности, проговорил я.

— Как же это печально, — без тени сочувствия протянул Демон, расхаживая по комнате и рассматривая весьма аскетичное для правителя убранство, — считал себя монстром, Влад?

— Я им и был, — глаза не могли оторваться от собственного отражения, наедине с собой я выглядел почти отчаявшимся, но прочтенные строки всколыхнули нечто почти исчезнувшее в душе.

— Монстром, недостойным ни любви ни сочувствия, — Баал ухмыльнулся, и Тень потянулась к нему, — Лале и Аслан пожертвовали собой ради тебя, тем самым сделав твою жизнь почти бесценной, отдали тебе долг, который ты никогда не смог бы вернуть сполна. Как же тебя не раздавило грузом вины? — в глазах Демона плясали задорные искорки, он поспешил сам ответить на свой же вопрос, — разумеется, письмо Сандры. Ведьма напомнила тебе о твоем долге перед погибшими другом и женой, и поселила в сердце крупицу надежды. Не так ли, Влад?

Я поднял усталый взгляд на своего собеседника, путешествие по воспоминаниям затянулось, отвлекало от моей конечной цели, хотя где-то на подкорке я ощущал, что еще должен что-то увидеть.

— Решил устроить сеанс ретроспективной терапии? Ты же знаешь, я ненавижу, когда мне заговаривают зубы, — рука снова легла на эфес меча, заставляя Демона нервничать.

— Поверь, Князь, — быстро затараторил тот, изменившись в лице, — ты будешь благодарен, когда узнаешь историю до конца. Я прошу лишь еще немного твоего времени, — Тень беспокойно завилась у ног хозяина, словно переняв его состояние.

— Не разочаруй меня, иначе смерть не будет такой быстрой, как задумывалось.

В дверь постучали, и все трое подняли взгляд на появившегося в проёме Стефано. Мужчина церемонно поклонился и представил гостей:

— Госпожа Э́ржебет Ба́тори с фрейлиной, — Стефано отвесил низкий поклон вошедшим дамам и закрыл за собой дверь, оставаясь снаружи.

Вопреки изначальным ожиданиям, в кабинет вместо кучки престарелых послов вошла ослепительной красоты женщина, затмевающая собой идущую рядом миловидную фрейлину. Э́ржебет, без сомнения, была красива: статная осанка, гордо расправленные плечи сразу выдавали в ней высокородную особу, тугие темные локоны спускались по открытым плечам к груди, обрамляя на редкость приятные черты лица. Венгерская принцесса, известная на всю Европу, как «Кровавая графиня», еще в юности прославилась своей жестокостью и хитростью. Ходили толоки, что эта женщина купалась в крови младенцев, дабы сохранить собственную молодость, и убивала всех любовников после первой ночи, что, к слову, немало отпугивало потенциальных женихов — в свои двадцать семь принцесса оставалась не замужем. Когда-то отец хотел сосватать за нее моего старшего брата Михню, но этим планам было не суждено сбыться — отец и брат погибли во время восстания бояр пока я находился в плену осман.

Я встал из-за стола и приблизился к Э́ржебет, та сразу же приподняла руку, подставляя для поцелуя, который замер в далеких сантиметрах от её кожи.

— Приветствую тебя, Князь, — Эржебет опустилась в глубоком поклоне, скрывая недовольство от прохладного приема за маской почтения.

— Здравствуй, Эржебет, — титул принцессы находился несколько ниже Господаря, потому я мог позволить себе обращаться к ней по имени.

— Ты же знаешь, я не люблю эту вариацию своего имени, Елизавета, прошу, — принцесса одарила меня самой очаровательной улыбкой, переходя на менее светский тон.

Дернув острыми плечиками, принцесса стянула с себя кружевную дорожную шаль и отдала скромно молчащей фрейлине, стоящей позади себя. Изящным движением руки Елизавета приказала спутнице, оставить нас наедине.

— Не думал, что тебе хватит смелости или наглости приехать лично, — из голоса испарились все намеки на вежливость.

— Не думала, что будет такой холодный прием гостье, — парировала она, — я так устала с дороги, даже не предложишь вина? — Елизавета смотрела, очаровательно хлопая черными ресницами и, не дождавшись ответа, самолично выудила бутылку из походной сумки, оставленной фрейлиной.

— Я не причастна к нападению на тебя в Тырговиште, если ты из-за этого такой хмурый, — с громким стуком бутылка опустилась на стол, — собственно для того я и приехала, чтобы все прояснить. Кубков не найдется? — я проигнорировал её вопрос.

— Хочешь сказать, что твой отец, обещавший мне военный союз против осман, был подкуплен турками, организовал боярский сговор, посадил меня в темницу в моём же городе, подговорив стражников, и все это за твоей спиной? — недоверие так и сочилось сквозь каждое слово.

— Ты прав, я знала о сговоре против тебя, точнее узнала, но к тому моменту ты уже освободился, а все предатели были казнены. Кстати, впечатляющий сад кольев получился, прямо на главной площади, — женщина одобряюще ухмыльнулась, — теперь народ называет тебя Влад Цепеш {?}[С румынского «колосажатель»]. А что касается моего отца, — лицо Елизаветы приняло скорбное выражение, — он убит, Князь. Джордж Батори был предан тебе и поплатился за это, — мы оба замолкли.

Несмотря на услышанное, доверия к этой женщине я по-прежнему не испытывал. Я был прекрасно осведомлен о её способности плести интриги, чему сильно способствовали выдающиеся внешние данные принцессы — она легко очаровывала мужчин и заманивала в свои сети.

— Прими мои соболезнования, — два позолоченных кубка, наконец, опустились на стол, я разлил вино и передал кубок принцессе.

— А ты мои, — грустно улыбнулась она, — я слышала про твою трагедию, мне очень жаль твою супругу. Говорят, она была на сносях? — лицо замерло в один миг, превращаясь в каменную маску, глаза потемнели, но в тусклом вечернем освещении этого было почти незаметно.

— Да, — коротко ответил я, сверля её глазами, — это всё, что ты хотела сказать?

Выражение лица Елизаветы изменилось в одно мгновение. Тонкая рука игриво скользнула по ножке бокала, зелёные глаза с коварным прищуром стрельнули в мою сторону.

— Попробуй вино, Влад, — девушка поднесла кубок с пьянящей жидкостью к алым губам, — его делают в наших винодельнях уже много сотен лет по древнему рецепту. Напиток мягко дурманит разум ароматом цветов, расслабляя и даря спокойствие, а нотки гвоздики и ягод уносят печали, — заметив скептическое выражение на моем лице, брюнетка пожала плечами, — так говорят в моих землях.

— Не сочти за оскорбление, Елизавета, но сомневаюсь, что вино способно мне помочь, — я залпом осушил кубок, вино и правда было отменным.

С довольным видом принцесса переместилась ближе, слегка оперевшись бедрами на стол, за которым я продолжал сидеть во время нашей беседы.

— Чего ты хочешь? — спросил я ровным тоном, глядя прямо в её лицо с тонкими по-королевски изящными чертами.

— Я хочу заключить союз, Влад, — как бы невзначай девушка приблизилась ещё немного, теперь её бедро почти касалось моего локтя, — мы бы могли стать блистательными правителями, защитить наши земли, вернуть нашим народам заслуженное величие.

Зелёные глаза Елизаветы пылали, отражая свет факелов в вечерних сумерках, щеки горели от страстный слов, что она говорила. Она действительно верила в это, верила в свои идеи, такая решительность не могла не вызывать уважения.

Рука принцессы скользнула по столу в мою сторону, и я встал с места, сделав вид, что хочу долить вина. Давая тем самым благородной даме шанс выйти сухой из щекотливой ситуации, но Елизавета в этом не нуждалась.

— Не спеши отвергать меня, Влад, — рука с почти фарфоровой кожей прошлась от предплечья вверх, касаясь вышивки на груди камзола, — я стану тебе верной женой, утолю твою боль, — пальцы скользили, приближаясь к воротнику, — больше не придётся страдать в одинокой холодной постели, я согрею тебя, Князь — голос принцессы понизился до шепота, — не нужно твоей любви, она придёт потом. Просто доверься мне.