Заглушив струны ладонью, Джонни поднял голову и впился твердым, диким, тяжелым, полным пламенеющей силы взглядом в их общее отражение в блестящей поверхности экрана напротив.
- Ты увидишь новый рассвет, Ви. Обещаю тебе. Мы сможем.
И наемника жутко тряхнуло где-то в глубине их общего сознания. Но на этот раз вовсе не от своих переживаний. Он читал эмоции рокера почти без преград. И это было кошмарно: смесь выдираемых из самого нутра боли, самоотверженности, заботы и убийственной уверенности. Беспрекословная готовность отдать все, всего себя, до самого конца.
Ви с ужасом смотрел в свое собственное отражение напротив. И в отражение собственных мыслей и эмоций.
Утренний тусклый свет беспощадно ломился в окно, разгоняя все увереннее желанную горячую темноту их персонального вакуума на двоих. Несмело путался в разворошенной постели, оседал в складках смятой, сбитой на угол влажной простыни, подбирался к давно скомканным и сброшенным на пол одеялу и покрывалу, шарился в разбросанной у кровати одежде Ви, сгущал первые тени на Малориане в кобуре, прятался в пепельнице. Совсем недавно казалось, что ночь основательно застыла во времени, но сейчас оно разгонялось, словно наверстывая. Перло вперед неумолимо. И как бы Ви ни сопротивлялся этому побуждению, но когда Сильверхенд вновь прильнул к нему, жарко выдыхая в загривок, он все же, дрогнув и засомневавшись малодушно лишь на миг, развернул нужное меню и взглянул на часы. Звуки проснувшегося мира на этаже за дверями их квартиры, как бы волшебно и глупо ни мечталось, не лгали. Дело катило к восьми утра. Если наемник собирался быть на встрече с арасачьей пиздой сосредоточенным, бодрым и готовым ко всему, ему стоило озаботиться необходимым сном. Но, несмотря на все логические выкладки, соблазн еще раз вжаться в бесконечно родное тело, вцепиться отчаянно друг в друга, заполняя бездонную не отступающую пустоту внутри, был слишком велик. И Ви развернулся к рокербою, вновь потянув его, распаленного, взмокшего, на себя.
Джонни двигался в нем неторопливо, скупо, в изнывающем темпе. Нежно и изнемогающе. И это не было их обычной животной жесткой еблей – это было нестерпимой блаженной пыткой. И Ви недоумевал отстраненно, все еще не понимая – как? Как может быть так по-разному, но так непередаваемо охуенно? Рокер прижимался предельно близко, тело его полностью повторяло очертания тела наемника – практически сливаясь в единое целое. Они дышали в унисон – медленно, но сбивчиво. Руки Сильверхенда крепко обвивали плечи и спину Ви, он наваливался всем телом, удерживая на локтях лишь малую часть своего веса, ладони оглаживали лопатки соло, короткие ногти проскребали вдоль позвоночника. Погребал под собой, был всем миром, придавливал, почти лишал дыхания. Соло плыл в невыносимой яркой истоме, под веками разгорались разноцветные ослепительные пятна, кожа от бесконечных прикосновений была – один оголенный нерв: любая ласка прошивала как будто электрическим разрядом малой мощности. Влажный подбородок рокербоя царапал щетиной его плечо, жесткие губы невесомо касались шеи, и Ви запрокидывал голову, открывая болезненно-чувствительное искусанное за бесконечную ночь горло для слабых поцелуев, стонал протяжно, глухо и хрипло.
Тягучая нега пускала дрожь по шкуре, по конечностям, заставляя ноги сжиматься сильнее за спиной Джонни, притискивать его бедра крепче, заставлять входить еще глубже, до самого конца.
Наемник гладил широкую спину, обрисовывая каждую мышцу, каждый жуткий шрам, пересекающий кожу, улавливал под ней рубцовую грубую ткань, обводил ласково, переплетал собственные пальцы, вдавливая рокера в себя еще ближе: грудь к груди, плечи к плечам, ключицы к ключицам – металл холодил горячую плоть.
Иногда, продираясь сквозь плотно накрывающую усталость, игнорируя ноющие мышцы, двигался, вскидывал обессилено бедра навстречу рокеру сам, не в силах сдерживать яркое удовольствие, гуляющее осколками под кожей, – и тогда в бархатистые, уничтожающие сущность Ви стоны срывался Сильверхенд.
Наслаждение прокатывалось по венам, гуляло по всему телу, – от самого мозга до кончиков пальцев, невыносимое, ослепляющее, колючее, заставляющее сердце пугающе сжиматься.
Рокербой кончил в него, вжавшись, вплавившись намертво влажным телом, выгнулся в коротком крупном содрогании и бессильно навалился сверху, выпростав руки из-под спины соло, переместив ладони под мокрую шею Ви, сжав пальцы на загривке. Охуительное привычное тепло разлилось внутри, и наемник застонал под неимоверной расслабленной тяжестью Джонни, дрожа сам от мучительного, долгого, выматывающего сухого оргазма.
- Спи, Ви… – успел поймать хриплый глухой шепот рокера в ухо Ви и, все еще ощущая, как его мелко потряхивает от острого удовольствия, почти моментально провалился в сонную темноту, даже несмотря на то, что почти не мог дышать под весом до сих пор недвижимого Сильверхенда – лишь ранящим осколком мелькнула мимолетно мысль о том, что ждет их сегодня, но на этот раз никаких сил думать об этом у Ви совершенно и окончательно не осталось.
Сны его были восхитительно пусты. Настолько, что напоминали смерть.
Комментарий к I'd trade it all for your sweet embrace https://www.youtube.com/watch?v=O3OPzOx3kkg – причаститься примерным стилем исполнения New Dawn Fades (изначальное авторство – Joy Division)
Особенная благодарность mairerat – чуму и по совместительству самоотверженной бете всего этого пиздеца. За все многочисленные, терпеливые и героические правки, за идеи, за тонкое восприятие текста, умение находить мелочи и крючки даже среди этой порнухи. Ты ж моя умница (с)
Офигенные иллюстрации к главе авторства BananaLover:
https://ibb.co/BBP4xrx
https://ibb.co/NN3PcrN
====== A link in a chain of tyranny ======
Сильверхенд частенько в последнее время оказывался рядом, когда Ви просыпался, но сейчас его не было. Наемник распластался в разворошенной постели на голом матрасе один – без одеяла, простыня сбита ворохом куда-то в изножье, голова на самом плоском углу смятой подушки. Даже, кажется, в той же нехарактерной для себя позе, в какой и уснул, – на спине, раскинув изнуренно руки.
Размазывало в сонной неге, все тело приятно ныло: натруженные мускулы подрагивали, покрытые свежими засосами и следами от укусов шея и плечи болели острее, тянуло задницу, поясницу и бедра. Пахло еблей и потом Ви, к которому призрачно все еще примешивалось и эхо запаха пота рокербоя. Мозг, видимо, продолжал свои кульбиты, подкидывая соло доказательства полной реалистичности происходившего.
Сигнал будильника выдрал Ви из сна почти моментально: привычка, воспитанная годами, – отключаться в любое возможное время дня и ночи, словно смертельно уставшее животное, и пробуждаться ровнехонько к нужному моменту в один миг. Но сегодня в один миг как-то не срослось: наемник, хотя и очнулся, но все же долго тер не желавшие открываться глаза, зевал и потягивался, разминая подзаржавевшие мышцы бессознательно вырубившегося в одной позе тела. Многочасовой секс-марафон, кажется, его значительно укатал. Впрочем, чувствовал он себя неплохо – выспался, урвав именно столько, сколько ему было нужно для нормального функционирования. Для полного возвращения к реальности Ви не хватало только стимулятора – чтобы унять боль, душа – по кристально ясным причинам, и синтокофе – для общей бодрости.
Не было необходимости ориентироваться по знакомому трескучему звуку помех, соло и так всем нутром, всей поверхностью кожи ощущал появление Джонни. Развернулся на бок, подмял к груди, обнимая, вторую подушку и уставился все еще осоловело на рокера, отрисовавшегося у окна.
- Пора, – Сильверхенд в полном облачении, – бронник, авиаторы, перстни, – что обычно свидетельствовало о собранности и готовности, с привычной извечной дымящейся сигаретой в металлических пальцах, смотрел на город. Никакого эха многочасовой ебли, никакой расслабленности, присущей утру после такого количества оргазмов, никакой неги. В позе – пружинистая энергия: плечи напряжены, бицепс подрагивает, губы – тонкая прямая линия. Словно щелкнул какой-то тумблер, переключивший рокербоя в режим боевых действий.
