Темный жадный окровавленный зверь вырвался наружу неожиданно даже для самого соло. Только что он был спокоен как камень, и вот уже мир треснул кривым обжигающим разломом. Ви мог бы поклясться, что из груди рванулся почти осязаемый черный страшный растрепанный, в колтунах, пес с дикими бешеными глазами. Грейсон не успел еще договорить слово «руку», как Ви деловито сунул Малориан за ремень, крепко ухватил арасачьего опездола за правую щиколотку и дернул по палубе на себя. Поднял и занес свою ногу, и коротким резким движением опустил каблук на колено пиздливого тупого обмудка. Ну кто бы сказал, что он не добивался именно такого исхода? Хруст был не слишком громким, не настолько впечатляющим, как показывают в серии «Бушидо». Колено Грейсона выгнуло в обратную сторону, и он заорал – заполошно, страшно и мучительно. Отбросив искалеченную конечность, Ви отряхнул руки и склонился над врагом.
- Ну прости, мудила, мы, фанаты, нежный народ, впечатлительный, – ухватив Грейсона за грудки, Ви тряхнул его словно тряпичную куклу. – Зато посмотри, как ты развизжался! Я открою тебе тайну: когда Сильверхенда выжигали Душегубом, он смеялся. Спроси у Смэшера потом на том свете. Я всего лишь разъебал тебе одно колено – а ты уже скулишь как последняя сука! А ведь это и близко не Душегуб, ебаный ты пиздабол! Ставлю на то, что обоссышься ты на втором колене. И у тебя все еще останутся две руки. Это ж просто праздник какой-то!
И руки не дрожали. С руками был полный порядок. Ви несло на волнах незамутненной чистой ярости. Он ухватил пытающегося отползти Грейсона за левую щиколотку и снова потянул на себя, как тянет упорный пес кость. Глаза у опездола сделались приятно белесыми, жалкими, лицо блестело от пота, рот был разинут в охрипшем вопле. Зверь в груди Ви был доволен, почти урчал утробно. Дернуть вверх, занести ногу. Удар. Хруст. Вопль. Прекрасно. На этой вечеринке не хватало только Смэшера и пина-колады. Вот бы они зажгли всем на зависть!
- Ну как ощущения, пиздатый ты рассказчик? Есть еще в запасе забавные истории про Сильверхенда? Или иссяк, мудила ты лживый?! – Ви ощущал, как губы его перекраивает страшная кривая ухмылка.
- Джонни! – Бестия попыталась ухватить наемника за плечо, но Ви отодвинул ее в сторону, вновь направляясь к медленно отползающему на локтях Грейсону. Фиксерша явно решила, что он одержим Сильверхендом, но она ошибалась.
- Ви, – Джонни, все это время остававшийся в той же позе и молчавший, окликнул Ви спокойно, но соло не послушал. Его вел кровавый запах добычи, А добыча, как известно, это святое.
- Ви! – голос рокера приобрел сталь, но в стали этой чувствовалось близкое тепло, словно ее нагрело солнцем. – Это не ты. Все, хватит. Добивай его нахуй.
- Но и не ты. Так кто же тогда? Загадка, блять, – усмехнулся тихо Ви и вытащил из-за ремня Малориан, уже привычно и неосознанно прокрутив ствол в финте.
- Стой, подожди! Я вспомнил насчет Сильверхенда, – человек охуеть как цепляется за свою жизнь, вот и Грейсон в поту, в крови и в слезах все еще не понимал, что после всего им сказанного спасти его ничто было не в силах. Если бы он мог слышать Джонни, то ему стоило бы поблагодарить его за избавление от мучений. Рокер, услышав слова Грейсона, коротко глянул на Ви, а потом закатил глаза, охуевая от тупости арасакского наемника, с таким упорством проебывающего свой последний шанс. – У меня есть кое-что.
- Мне от тебя нихуя не надо, падаль, – Малориан выплюнул один за одним три бронебойных, превративших голову Грейсона в кашу.
Ви продолжал остро сожалеть о том, что Смэшер не составил им компанию.
И совсем немного о том, что Джонни отобрал у него законную добычу.
Комментарий к Black dog in my head Офигенная иллюстрация к главе авторства BananaLover: https://ibb.co/0yYt4bY
====== And in the end guess we paid the cost ======
- Ну и зачем все это было? – Бестия ярилась, Ви слышал в ее голосе разочарование, но было в нем и что-то еще. Боль? Чувство вины? Желание причастного отмежеваться от решения проблемы, когда эта проблема уж слишком глубоко ранит и не дает ни секунды покоя. Так говорят люди, когда они готовы умыть руки и уйти, потому что – «Мы сделали все, что смогли» напоказ. – Мы ничего не нашли. Никаких зацепок.
- Черт, Ви, ну скажи ей… – Сильверхенд тоже ощутимо нервничал, он был разочарован, он не хотел, чтобы Бестия сорвалась сейчас, оправдала себя и ушла в свободное плаванье.
Отличная олдовая компашка друзей: проблемы на проблемах, секреты на секретах, обиды на обидах. Для настоящих чумб в этом кругу все было слишком сложно.
У наемника с Джеки все было проще, надежнее, без выебонов: был Джеки, был Ви, была дружба, они прикрывали друг другу спину и делились всем, каким бы смешным, глупым или позорным ни казалось бы разделяемое. Они доверяли друг другу жизнь, тайны и тылы в бою.
Впрочем, сложно, наверное, сохранять такой искренний настрой, когда вы трахались, и один из вас был влюблен, слеп и полон тщетных надежд, а второй – безжалостный мудила, настолько раскатанный войной и жизнью, что по-настоящему ценил только нескончаемую борьбу. Тут как раз и начинаются измены, возмущение, обиды и предательство. Пиздят те, кто говорят, что дружбу сексом не испортишь.
Стоя между давно мертвым рокером и его до сих пор несвободной жертвой, Ви отчаянно не хотел вписываться в это болото. Он не любил эмоциональных разборок, манипуляций, иносказаний и игр с заделом на будущее. Одно дело стратегия и планирование в работе, совсем другое – когда в дело вмешиваются чувства. Эти танцы по битому стеклу соло никогда не удавались. Он и сам-то по этой странной кривой тропе их нездоровой дружбы с Джонни ступал как по минному полю – тут не обидеть, там смолчать, этого делать не смей, тут – десять раз подумай. Это невыносимо утомляло. И вот ведь, судьба – кривая сука, иначе было нельзя, если не хочешь внезапно получить смертельное ранение навылет. Но рокер смотрел на Ви требовательно, исподлобья.
- Джонни думает не только о том, чтобы отомстить, – обреченно покорился пристальному взгляду темных прищуренных глаз соло.
- Да? А о чем же он еще думает? – бровь фиксерши издевательски ползла вверх, интонации были ядовитыми. Она не хотела тут быть, она не хотела слышать, не хотела знать. Ей хотелось максимально быстро и просто уйти. Сбежать. Забыть навсегда о дохлом рокере, выбравшемся из могилы, видимо, специально для того, чтобы притянуть ее к ответу, растолкать совесть, разбередить рану. Но Бестия была до сих пор несвободна, даже более чем спустя полвека. Сильверхенд все так же незримо держал у себя в руках поводок, накрепко пристегнутый к ее ошейнику.
- О тебе, – это было правдой, и Ви впервые эта правда задела. Что если в этой заботе Джонни было нечто большее, нежели желание оказать психологическую помощь бывшей подруге? Ведь рокербой меняется, хочет исправить свои ошибки. Что если он осознал, что потеря Бестии была такой ошибкой в его жизни? И именно поэтому они сейчас здесь? Новый зараженный, блять, приносит исцеление старому – о, это было бы так символично. Стиснув зубы, наемник заставил себя договорить, потому что требовательный взгляд Джонни все еще выстрелом вонзался ему в висок. – Ему важно, чтобы вы сделали это вместе.
- А! Пытаешься меня подбодрить? Бесполезно, – скрестив руки на груди, Бестия окончательно закрылась, ушла в защиту. Ви остро почувствовал, что она достаточно накрутила себя, чтобы наконец-то покинуть поле боя, притупив чувство вины.
- Смэшер… – все же обреченно начал соло, ясное дело, больше для рокера, нежели от себя.
- Блять! Заткнись! Смэшер тут ни при чем! – вот и праведная ярость подъехала, следующий шаг – «Пошли вы все нахуй, а я домой». – Он просто верхушка гребаного айсберга. Даже если мы его прикончим, что это изменит? К черту! Я ухожу.
И Бестия ожидаемо отчалила, как Ви внутренне и предсказывал.
Она сдала их, своих собратьев по «Атлантиде», всех скопом – в этом соло уверился окончательно. И кое-как жила с этим до сих пор, пока не вернулась ее ненавистно-любимая серебристо-стальная совесть – все такой же пламенеющий и молодой, не сдавшийся и не продающийся. И Бестии хотелось бы быть для него снова той же – чистой и горящей, но мир уже внес свои коррективы, перекроив ее вдоль и поперек, слепив под жестокие реалии.
