– Почему мы… – новая колдобина не дала мне договорить. Нас подбросило так, что я чуть было не ударилась макушкой. А потом неожиданно повозка стала оседать. Мягко так, словно мы упали в подушку.

– Ваша светлость! – раздался голос Филба – нашего старого кучера. – Ваша… миледи! Болото! В болото угодили! Как так?

Миледи тихо застонала.

– Вот идиот, – прошипела бабка в раздражении, но я все слышала, не крайней дурой я была, хоть ей так и хотелось думать. – Неужели так было сложно следовать плану, деревенский ты болван!

Карета резко накренилась, как будто ее с одной стороны всосало в трясину, и в том углу, который просел глубже всего, стала просачиваться болотная жижа.

Стало не до шуток. Бабка вдруг закопошилась в своем ридикюле, что-то приговаривая себе под нос. Слов разобрать было невозможно, да и не к месту – нас стремительно затягивало в болото.

– Ваша светлость! – дверь отворилась и к нам ввалился кучер с обезумевшим взором. – Это все лесной народ, миледи… я здесь ни при чём. Это всё они – бестии! Я ехал так, как вы мне сказали. Лесной хозяин попутал меня – бес проклятущий…

– Довольно! – оборвала леди Мальборк тираду испуганного слуги. – Вытащи на скорее отсюда!

– Так… некуда, ваша светлость, – пожал плечами Филб. – Болото вокруг.

– Вытаскивай нас скорее, старый индюк! – кажется, бабка, наконец, таки дала волю эмоциям – и то хорошо. А то держать в себе негатив – плохо. По-моему, у леди Мальборк итак образовалась интоксикация организма от злобы и несварения.

Но только Филб бросился нас спасать, как карета окончательно завалилась набок. Лошади стали ржать так громко и дергаться, словно на нас надвигалась неведомая сила. Вокруг все потемнело, будто укрытое черной вуалью. Чернильные тени наравне с грязью и илом заполнили все свободное пространство, не оставляя места даже для воздуха хоть бы и на один вздох. Смрад исходивший от болота стал особенно ощутим. Мне подурнело, а бабка побледнела.

– Не… может этого быть… – простонала она. – Я отдала дань… отдала…

– Охрани нас Всевышний от нечистой силы! – запричитал Филб, осеняя себя защитным кругом. – Говорила старая не ехать тайными тропами. Не любит лесной народ, когда люди ступают на их земли.

Но зачем мы вообще полезли на земли лесного народа?

– Отдай… – послышалось эхо чужеродного голоса.

– Я отдала! – на этот раз запричитала леди Мальборк. – Отдала же тебе…

В глазах бабушки читался ужас, смешанный со злостью – никого и никогда она не боялась, так мне казалось, по крайней мере. А сейчас такая гамма эмоций вырвалась напоказ. Это унизило и оскорбило ее.

– Что вы натворили бабушка? – дрожащим голосом спросила я.

Но леди Мальборк предпочла отмолчаться.

Тяжелая тень легла мне на лицо, и придавило такой невероятной тяжестью, что еще немного и мое тело пригвоздит ко дну повозки. Хотя, куда уж дальше – я и так стояла по колено в грязи. Неожиданно кольцо на пальце словно ожило, запульсировало, задвигалось. В страхе я сжала руку, потому что ощущения казались болезненными. Внезапно, со всех сторон, словно шуршание сухой листвы, послышался шепот:

– Невеста…

– Она невеста… невеста…

Тяжесть неожиданно отступила.

– Что… это было? – ошарашенно осведомилась старая леди.

– Да леший их знает! – отмахнулся бледный, словно полотно, Филб, приоткрывая один глаз и поправляя съехавший на самые глаза колпак. – С этими погаными альвами всегда так… ой…

Кучер виновато посмотрел на меня.

– Простите меня, молодая леди! Только не люблю я их – альвов этих. Вечно они голову задурят почище мухоморов сушеных. Вы – другое дело. От вас за всю жизнь и дурного слова не услышал…

– Довольно! – кажется, бабка взяла себя в руки. – Вытащи нас отсюда немедленно, пока мой ревматизм окончательно не разыгрался.

Но тут карету дернуло, и она стала стремительно оседать. Выбраться наверх с двумя пожилыми людьми не представлялось возможным.

Спасали ошалевшие от происходящего лошади, которые, в попытках выбраться из трясины, тащили за собой и наш экипаж. Ни дать ни взять – похоронный кортеж болотного духа.

Меня затрясло, то ли от холода, то и от страха. Плащ, который мне также «заботливо» выдала бабуля, и до этого ни капельки не согревал. А теперь еще и намок. Оставалось, если не утонуть, так замерзнуть в этом лесу насмерть.

Неожиданно в застывшем дремучем лесу послышались какие-то звуки, от которых, казалось, могла озябнуть и душа.

– Один леший! – в сердцах воскликнул Филб. – Либо помрем от лап диких зверей, либо утопимся.

Он кое-как выкарабкался наружу, и через минуту его лицо показалось в двери, которая теперь находилась над нашими головами.

– Спасены!

– Слава Всевышнему! – закатила глаза леди Мальборк. – А то вся эта история меня порядком напрягла.

Но потом неожиданно бабушка обернулась и торжествующе произнесла, обращаясь скорее к себе, нежели ко мне:

– Все идет по плану. Мне… не солгали.

Кто не солгал, о чем не солгал – выяснять было некогда, я так и не поняла, но мы отчаянно нуждались в спасении, и это заняло все мои дальнейшие мысли. Лишь бы те, кто проезжал в этой глуши, не отказали в помощи.

Снаружи послышался отрывистый голос Филба. Старый кучер, кому-то старательно объяснял нашу ситуацию. Хотя, как по мне, и так было видно – люди попали в беду, что же здесь непонятного.

Душа молила о скорейшем спасении. Из-за легкой одежды, в которую бабка меня так старательно наряжала, я совсем замерзла. Потому что на мне все промокло, туфельки превратились в лапти, платье – в лохмотья, волосы растрепались и сбились в колтуны.

Мысленно пообещала само́й себе никогда больше не слушать бабку касательно одежды и прически – это слишком непрактично.

В этот раз – болото. А в следующий? В проруби придется купаться в одном исподнем. Нет уж!

Вдруг наш разбитый экипаж качнуло, а потом он куда-то пополз. Бабушка ухватилась за мою руку в поисках поддержки. Я даже смутилась, никогда она не проявляла столько эмоций одновременно, а сейчас такое доверие ко мне. Хотя целебная грязь, доходящая нам до колен, возможно, и была способна на подобные метаморфозы. Тем более, в следующий момент экипаж тряхнуло, да так, что нас со старушкой раскидало в разные стороны.

Испугавшись за бабушку, я бросилась к ней, но потеряла равновесие от мощного толчка и меня откинуло назад. А потом карету дернуло, качнуло под недовольное оханье леди Мальборк, клявшей идиота, додумавшегося таким непочтительным образом спасать леди из беды.

В общем, экипаж, натужно заскрипев, снова перевернулся, после чего боковую стенку в нем вырвало окончательно, а я в процессе приземления вывалилась наружу прямо в глубокую лужу, подняв фонтаны брызг во все стороны.

– Эпично, – кто-то старался говорить тихо, но я все равно услышала, поэтому подняла глаза. – Вы, кажется, говорили, что в экипаже находились две леди?

Высокомерно осведомился высокий мужчина в темном длинном плаще у нашего кучера. Недовольство его можно было понять, я в процессе падения окатила его грязью с ног до головы.

– Так, все верно, ваша милость, – Филб закивал головой.

– И вы готовы поклясться, что сейчас у моих ног лежит одна из них, а не местная кикимора?

– Так… это… – бедный Филб совсем растерялся, в отличие от меня.

Я встала из лужи, даже не отряхиваясь, ибо не видела смысла.

– Леди Иллалия Мальборк к вашим услугам, – присела в глубоком реверансе, который несмотря ни на что, вышел шутовским, почти издевательским. Из-за этого я снова поскользнулась и чуть было не рухнула лицом обратно в грязь, но меня подхватили чьи-то сильные руки.

– Думаю, на сегодня вы достаточно повозились в грязи, леди Иллалия, – произнесли мне прямо в лицо низким грудным голосом, от которого поползли по спине мурашки. Хотя, кто знает, могла и подхватить чего-нибудь себе за шиворот, пока лежала в луже.

– Благодарю! – быстренько пришла я в себя. Но такого подвоха от простого реверанса я не ожидала. – Верните меня, пожалуйста, обратно.