Куст ракиты Нам душа приоткрыла калитку под ракитой у сонной реки, и в туманную, сизую дымку к ней навстречу летят мотыльки. Ты на плечи набросив накидку, притянула меня за рукав, и глазами стрельнула навскидку, о себе ничего не сказав… * * * Где-то тихо играла гармошка, догорали в костре огоньки… И осталась в золе та картошка, что с тобою мы ночью пекли. Звёздное сольфеджио Перебирая сердца струны, учил аккорды и баррэ. …У нотной грамоты фортуны сигналы в точках и тире. Летит «морзянка» по планете, и замирают небеса, когда на чёрном трафарете вдруг зажигается звезда! * * * Не подобрать ключей скрипичных для тех мелодий, что в душе сияют золотом пшеничных, колосьев в звёздном купаже! Помолвка Она искала в междумужье — как в междуречье берега, и расчехлив своё оружье, снимала с шеи жемчуга. Бросала в топку наважденья свой опыт горестных побед, и проклинала все сомненья, как бесполезный амулет. …Вновь рисовала каждый вечер в красивой женской голове мечту о счастье подвенечном на белоснежном торжестве. Так продолжалось очень долго, а годы уносились в даль… но всё исправила помолвка, и из души ушла печаль! «Янтарных яблок переливы…» Янтарных яблок переливы сродни закатам над Окой — они божественно красивы в минуты страсти роковой. Запретный плод — он вечно сладок, и солнца луч, как херувим, с мечом огней своих лампадок Творцом приставлен бдеть над ним. Но не всесильны даже Боги: любовь изгнаньем не убить! Не будем к пращурам мы строги — в саду Эдема нам не жить. * * * По вечерам закаты снова уводят в даль мои мечты… а над воротами подкова хранит очаг от пустоты. Розовый налив
Под монотонный шум дождя склонились яблони от яблок, и в янтаре медовых рамок уснула осень у пруда… Ей снилось ласковое солнце и пять весёлых жёлтых пчёл, собравших лапками на донце, живицу из сосновых смол. Проворный муравей на ветке, умывшись падевой росой, тащил трофеи из разведки, спеша с добычею домой. Ползла промокшая улитка по краю утренней звезды, а приоткрытая калитка прощалась с летом до весны. Недолго сон тот продолжался, и дождь закончился давно… В любви я к осени признался, увидев яблони в окно. Околдованная осень Околдовали бабы осень, и повернули лето вспять… Оставив в прошлом жизни проседь — решили девки погулять! В златые косы превратили прямые хмурые дожди; небрежно в локоны завили рябины лист на бигуди… И тонкой нитью паутины прошили рощи и стога, увидев около стремнины любви осенней берега. В цветные шали нарядили пролесок в поле у ручья, и в сказку тропку проложили вдали от злого воронья. …И разнеслась по дальним весям молва о сказочной любви, в которой женщин в поднебесье, зовут, курлыча журавли. …В которой горькая калина, роняя алую слезу, как будто девичья кручина все тайны спрятала в лесу. …В которой стройная берёза, напомнив женскую судьбу, в мох горделивого утёса бросала жёлтую листву. Ожили краски на природе с восходом солнечных лучей… названье бархатной погоде дал ренессанс календарей. * * * Нежданным чудом обретений сентябрь балует сердца, и женским чарам обольщений не будет никогда конца!.. Лавандовые поля В мурашках утренней росы поля лаванда обольщала, и ревность высохшей лозы её невинность вызывала. Слезой лиловой горных фей наполнен был парфюм из Грасса, и Жан-Батист, как чародей, знал толк в искусстве анфлеража. Да… в одержимости своей достиг сей мастер совершенства! Он покорил сердца людей волшебной каплею блаженства. * * * С тех пор нежнейший аромат, рождённый горами Прованса, как в виноградниках мускат, сокрыт лозой непостоянства. |
