Гость, посетивший Далану, при жизни, скорее всего, принадлежал к монголоидной расе людей. Об этом свидетельствовали широкие скулы, темные прямые волосы и, конечно, глаза с характерным для азиатов чуть раскосым разрезом. Его одежда или то, что от нее осталось, указывало на значительную давность событий. Было похоже, что человек, носивший эти лохмотья, расстался с жизнью еще в начале прошлого века.

Зачем ты пришел ко мне, Потерянная Душа? – спросила Далана.

Но существо лишь грустно и как-то обреченно на нее смотрело.

Я могу тебе помочь? – снова мысленно обратилась к мертвецу Далана.

Но ответа так и не последовало. Гость еще немного постоял на месте, а потом повернулся к стене и шагнул прямо сквозь нее. И исчез, словно его и не было.

Что же все-таки их держит среди живых? – меланхолично подумала Далана. – Должно быть, какие-то незавершенные дела.

Так и не найдя для себя достойного зрелища ни на одном из сорока шести телеканалов, Далана вновь сосредоточилась на своих проблемах. До самого утра она анализировала все, что ей удалось узнать за прошедший день. Подспудно вампирша ожидала, что ее временное пристанище снова изъявит желание посетить мертвая душа. Однако загадочный гость больше не появился.

Новоалтанск – крупнейший город сурового края – встретил московских журналистов идеальной чистотой огромного и совсем не провинциального аэровокзала, жаркой погодой и толпами демонстрантов с плакатами, на которых пестрели надписи «Остановим миграцию лососей!»

Не теряя времени, привыкшие держать нос по ветру Поляков и Горобец провели разведку боем и пообщались с местным населением еще по дороге в гостиницу.

Новоалтанцы высказывали великое множество версий, причем, одна другой привлекательнее – от массового отравления Алтангары ядохимикатами до похищения популяций ценной красной рыбы инопланетянами. Кто-то считал, что рыба мигрирует «по заказу американского президента», кто-то грешил на «продажное Министерство сельского хозяйства» и «давно прогнивший отдел рыбнадзора».

Из всех этих многочисленных и невероятных гипотез Грину особенно понравилось предположение о староверах.

– Это они виноваты в том, что наш лосось уходит, – сокрушался пожилой водитель такси. – Они, они это устроили. Сидят там у себя в лесу, бурчат что-то под нос…

– Зачем? – искренне изумился Слава.

– А чтоб браконьерам меньше досталось! – резонно сообщил мужик. – Вам там, в Москве, хорошо, вас все это не касается…

– Да почему же – не касается? Касается, – возразил Грин. – Для чего мы, по-вашему, сюда приехали?

– Ясное дело – денег срубить на горячем материале, – хмыкнул водитель. – Сенсация, рейтинги, хайп…Знаю я вашу телевизионную братию. Все вы хайпожоры. А то, что в реке скоро рыбы не останется, никого не волнует. Вам, москвичам, что по тысяче рублей икру покупать, что по тысяче баксов – все одно.

Заметив недовольное выражение лица Славы, Поляков поспешил перевести разговор на менее скользкую тему.

– Скажите, а как далеко отсюда Колесопск?

– Чего? – водитель с подозрением покосился на Грина.

– Ну, город такой… скорее всего, небольшой. Колесопск. Вроде должен находиться вблизи Новоалтанска.

– Сколько здесь живу – сроду о таком городе не слышал, – уверенно сказал водитель.

Полякову ничего не оставалось, как только пожать плечами.

Гостиница, в которой Горобец забронировал номера, называлась «Королевская мантия».

– Цены здесь тоже вполне королевские, – фыркал Слава, расхаживая по номеру. – Глубинка, елки зеленые.

– Не парься, – посоветовал Грин. – Главное, качество соответствует цене.

Собственный номер понравился Полякову еще больше. В здании гостиницы также располагались ресторан и бар, а по соседству, сразу за углом, Грин заприметил и ночной клуб.

– Староверы, блин, – бурчал Горобец, созерцая вид из окон. – Что делать-то будем?

– Сегодня уже ничего, – махнул рукой Поляков.

– Как – совсем? – Горобец заметно расстроился. – А я думал, девочек позовем. Местных, сибирячек.

Он с надеждой посмотрел на Грина.

Почему бы нет? – подумал Поляков.

– Можно и девочек.

Проблема с поиском сибирских красавиц решилась довольно быстро. Объявления подобного рода печатали все местные газеты и журналы. В ожидании предстоящего rendezvous журналисты приготовили стандартный джентльменский набор – шампанское, фрукты, презервативы.

– У них, наверное, свои есть, – с сомнением предположил Грин, кивнув в сторону разноцветных пачек.

– Кто ж их знает? А вдруг нет?

Перестраховщик Горобец во всем оставался верен себе.

И вот, наконец, настал час «икс». Услышав стук, Грин распахнул дверь… и с удивлением обнаружил на пороге вовсе не пару очаровательных девушек, а троих не слишком симпатичных мужчин.

– Эээ, – красноречиво заметил Грин. – Вы, кажется, номером ошиблись.

– Полноте, господин Поляков, – сказал один из мужчин, тот, что был заметно старше и вальяжнее двух оставшихся. – Разрешите войти.

Последняя фраза прозвучала скорее, как приказ, нежели просьба. Тем не менее, Грин отступил от двери, давая незваным гостям возможность прошествовать в номер.

Горобец, увидев троицу, от неожиданности открыл рот. А Грин в это время внимательно рассматривал пришельцев. Мужчина, что с ним разговаривал, обладатель пышных холеных усов, вне всякого сомнения, был хозяином, тогда как двое молчаливых громил выполняли функцию телохранителей.

– Как устроились, господа? – приторно вежливым тоном поинтересовался усач.

Его мордовороты замерли у входа в номер, всем своим видом давая понять, что никто, без ведома их хозяина, отсюда не выйдет, впрочем, как и не войдет.

– Нормально устроились, – сказал Горобец, снова обретя дар речи.

– Вижу, даже отпраздновать прибытие собирались?

И Соболев широким жестом руки указал на столик с джентльменским набором. Горобец подбоченился.

– А вы, собственно, кто такой?

– Мое имя Никита Сергеевич Соболев, – сообщил усач. – Я искренне рад видеть в своем родном городе столь успешных столичных тележурналистов. Можете садиться, господа.

– Спасибо, мы постоим. Чем обязаны? – сухо спросил Грин.

– Господа, видите ли, какая штука…

Соболев сложил ухоженные руки на груди, отчего стал выглядеть, словно священник на проповеди.

– Цель вашей поездки находится в сфере моих личных интересов.

– Вы что же – интересуетесь телевизионной журналистикой? – спросил Слава.

– Не язвите, молодой человек, – по-отечески молвил Соболев. – Меня, как и вас, интересует лосось. Наш знаменитый алтангаринский лосось.

Хорошо у них тут сарафанное радио налажено, – раздраженно подумал Поляков.

Соболев, между тем, продолжал свою пылкую речь:

– Я приехал сюда, когда мне было двадцать. Сейчас мне шестьдесят. Вся моя жизнь прошла в Новоалтанске. И смею вас заверить, что я всем сердцем люблю этот край, и нынешнюю миграцию лососевых воспринимаю с огромной скорбью. Как личную трагедию, если угодно.

Эстетствующий русич нашелся, – пронеслось в мыслях Грина. – О Сибири он радеет, как же.

В этот момент в дверь снова кто-то постучал. Соболев замолчал, а оба телохранителя вопросительно на него воззрились. Стук повторился. Соболев едва заметно кивнул головой, и один из громил протянул руку и открыл дверь. Тотчас в номер впорхнули две хорошенькие девушки. Осмотревшись по сторонам цепким, наметанным глазом, они затем удивленно переглянулись друг с другом.

– Так вас пятеро? – недовольным тоном осведомилась одна из девиц. – Уговор на двоих был.

– Да двое нас…

Горобец думал было реабилитироваться в глазах девицы, но та бесцеремонно оборвала его на полуслове.