– Я, пожалуй, еще посижу здесь, – упрямо заявила Мраморная Богиня.

– Очень хорошо! – хлопнула в ладоши Юрико. – Тогда уйдем мы и не будем тебе мешать. Идем, Ди! Пороемся в залежах подвала. Я точно помню, что два века назад собирала всякие косметические рецепты… Только бы найти теперь тетрадку, куда я записала всю эту дрянь.

Саша прекрасно понимала, что ходит по краю. И все же страх перед отцовским гневом не мог пересилить ее тягу к заветному черному зеркалу.

Большой, похожий кирпич смартфон Саша обнаружила в лесу совершенно случайно. Откуда он там взялся – то ли его потеряли рыбаки, которых дикие реки Сибири привлекали возможностью выловить щуку или нельму в четверть центнера весом, то ли другие, жадные до лесных трофеев, люди позабыли эту штуку в траве – Саша могла только догадываться. Так или иначе, она была благодарна лесу за то, что он ниспослал ей такой подарок, позволивший дотянуться до истинного чуда, гениального изобретения человечества под названием Интернет.

Что это такое, Саша к тому моменту уже понимала. Отец называл Интернет всемирной выгребной ямой, Рунет – помойкой, а социальные сети – сборищем тронутых на голову лентяев. Именно социальные сети отец ненавидел больше всего: он просто не мог понять, как это вполне себе взрослые люди, находясь в здравом рассудке, могут изо дня в день открыто писать в личные дневники, выкладывать фото и делиться видео, доступными кому угодно в любой точке земного шара. Факт наличия среди блогеров модных писателей, эстрадных исполнителей, политиков и прочих известных личностей ничуть не влиял на негативное отношение отца девушки к этому сегменту Интернет, который, словно гигантский спрут, давно уже опутал своими щупальцами всех и вся.

Однако отец, невзирая на свой негатив, вовсю пользовался смартфоном, да и кое-кто в поселке – тоже. Отец объяснял Саше, что это вынужденная необходимость. Когда же Саша узнала, что в Интернет можно найти практически любую книгу, да еще и бесплатно, отцу пришлось предоставить любимой дочери право на «ограниченный доступ». То, что у Саши к тому моменту уже имелся собственный смартфон с выходом во «всемирную паутину», было маленьким секретом. Саша надеялась сохранить этот секрет как можно дольше.

В отличие от отца, Саша очень любила социальные сети. Особенно, «книгу лиц», facebook. Во-первых, потому что facebook был связующим звеном между Сашей и всем остальным миром, от которого девушка волею судьбы была отрезана с самого своего рождения. Вторая же причина заключалась в человеке, вернее, ее френде по имени Григорий Поляков. Нет, конечно, она не строила никаких иллюзий. Френд это даже не друг в общепринятом смысле этого слова. И даже если бы интерес Грина к ее персоне каким-то чудом вышел за рамки переписки и онлайн-диалогов в мессенджере… если бы, то что дальше? В том-то и дело, что ничего.

Саша зачем-то снова проверила мессенджер, хотя и так было понятно, что там нет ни одного нового сообщения от Грина.

Хотя это и неудивительно – ведь в Москве сейчас глубокая ночь. Зайдя в свой аккаунт, Саша быстро отстучала на клавиатуре новую запись. За прошедшую ночь девушка прочла новеллу Акутагава «Муки Ада», и теперь пребывала в восторге. Книги, что имелись в библиотеке поселка, Саша от корки до корки прочла, еще когда ей было тринадцать. А тут такое пиршество для ума – собрание сочинений Рюноскэ Акутагава, да еще и в открытом доступе!

Впрочем, всей правды Саша тоже написать не могла. Она и так выглядела довольно странно со своими литературными (и не только) пристрастиями – она ведь даже «Гарри Поттера» не читала. И ни разу не бывала в ресторане. Ничего не знала о модных тусовках и не разбиралась в брендах и трендах, если вообще могла отличить одно от другого. Да что уж там, ее и звали-то на самом деле вовсе не Сашей…

Сэржима!

Голос отца «прогремел» в голове девушки за мгновение до того, как она, отключив «Использование данных», проворно засунула смартфон под подушку. Главное, она уже отправила в свой аккаунт свежий пост – субъективные впечатления о «Муках Ада».

А через секунду девушка «услышала» еще более гневный призыв отца:

Сэржима! Ты опять всю ночь сидела в моем телефоне?

Папа, всего пару часов!

И тут она не солгала: в его телефоне, действительно, всего пару часов.

Девушка гадала, в какой части барака сейчас находился отец.

Я вообще-то кухне, – не замедлил тот с ответом, – Опять надеешься проскользнуть мимо меня?

Нуууууу…

Будучи не в силах придумать что-либо в свое оправдание, Саша покраснела до корней волос. Она быстро выбежала из своей комнаты и помчалась в сторону кухни. Худощавая, с длинными стройными ногами, девушка оказалась там раньше, чем отец успел разлить по кружкам ароматный взвар из сушеных ягод.

Саша присела на край длинной деревянной скамьи, что стояла перед массивным, потемневшим от времени столом.

– Держи, – сказал отец, протягивая девушке ее кружку, до краев полную «брусничного чая».

Саша улыбнулась отцу и отхлебнула щедрый глоток взвару. Сполна ощутив вкус ягодного букета, девушка замурлыкала от удовольствия.

– Какие планы? – поинтересовался отец, расположившись напротив Саши на точно такой же скамье.

– В лес пойду, – сообщила Саша.

– И на том спасибо, – поморщился отец. – Я уж думал, снова начнешь выпрашивать у меня телефон.

– Нет, хочу погулять.

– Неужели? Может, лучше поспишь после бессонной ночи?

– Пап, я читала вообще-то, – возразила девушка.

– Что ты там опять такого интересного нашла?

Казалось, отец был искренне удивлен.

– То, чего нет в библиотеке.

– Да, глупостей в нашей библиотеке нет.

– Пап, это не глупость, а японский философ.

– Ну хоть не американский комикс.

Саша засмеялась, задорно и весело, но уже в следующую секунду ощутила, как от тоски сжалось сердце ее отца. Так случалось всякий раз, когда он слышал, как смеялась его дочь. Смех Саши напоминал ему о жене.

Девушка посмотрела на отца. Он сейчас старательно скрывал от нее свои мысли, и все же Саша догадывалась, о чем он думает.

С каждым годом… все больше похожа.

Саша поставила пустую кружку на стол. Затем поднялась и шагнула к выходу.

– Я так понимаю, к обеду тебя не ждать? – поинтересовался отец.

– Ты все правильно понимаешь, мой дорогой Зевс.

– Я уже просил тебя не называть меня этим дурацким прозвищем.

– Хорошо, папочка.

Улыбнувшись, девушка чмокнула отца в щеку и через мгновение упорхнула из кухни.

Не заходи далеко! – донеслось ей вслед.

Изо дня в день, снова и снова отец повторял эту фразу. Саша могла позволить себе пройти с десяток километров в сторону верховья реки. Дальше начиналась нейтральная зона, граничащая с владеньями человолков. Люди в поселке испытывали к косматым чудищам стойкую ненависть с примесью страха. Человолки платили поселянам взаимностью, хотя самой Саше всегда казалось, что эти дикие существа больше боялись людей, чем люди боялись их.

Как бы там ни было, за все время существования поселка его жители убили около полусотни созданий, наряду с мощными клыками и густой шерстью наделенных зачатками разума. Жертвой чудищ стал единственный человек – женщина, семнадцать лет назад принявшая мученическую смерть от лап человолка. Этой женщиной была мать Саши.

Образ матери почти не сохранился в памяти девушки. Саша даже не помнила, как та в действительности смеялась. Невзирая на слова отца, девушка полагала, что ничего не унаследовала от матери, кроме, пожалуй, неприязни к собственному имени. Слово «сэржима» переводилось с тибетского как «золотистая». Саша и впрямь была обладательницей роскошной копны золотистых волос, но, тем не менее, очень не любила, когда ее называли Сэржимой. Имя казалось ей неблагозвучным и каким-то чужим. Да и цвет своих волос девушка тоже не любила, с детства считая, что уродилась «златовлаской» не весть в кого. Явно не в мать, волосы которой были цвета спелой соломы, и не в отца – обладателя темной шевелюры. Как ни пыталась Саша списать свои сомнения на слабое знание законов генетики, золотые волосы, равно как и карие глаза, все равно оставались под вопросом.