Сознание расслоилось на отдельные кадры, заполняя мозг пестрыми и нескладными картинками.

Такси. Молчаливый водитель и смех Джес. Ее ледяная ладошка на плече приятно холодит кожу. Фонари за окнами, как яркие бусины на черных линиях проводов. Рот что-то говорит, но в голове воздушная сахарная вата. Хочется обнять и расцеловать весь мир, и начнет она с Джес…

Двери клуба сияют, будто ворота в рай. Там много красивых и добрых людей, и все ей улыбаются, даже охранники у входа.

Музыка хлещет по ушам бессвязной какофонией, но Мэл никогда не слышала ничего прекраснее. Под ноги бьет мягкое, и она валится на диванчик. О, черт, почему в платье так жарко? Где ее сумочка и Джэс? Какой-то мужчина рядом… Латиноамериканец. Она точно его видела, но никак не может вспомнить где. Внутри верещит противный голосок, но вместо того чтобы встать и уйти, Мэл продолжает сидеть. К тому же ей надо платить за коктейли – когда на столе успело оказаться так много? Она не помнила, чтобы их пила… или все-таки пила?

Сахарная вата в голове оплывает вязкими каплями, и мысли вязнут в липких карамельных лужицах.

– Эй, малышка, да ты совсем размякла. Пойдем, посажу тебя на такси… Не возражаешь?

На стол летят две купюры. Она четко видит каждый излом и вмятинку, но не сможет определить номинала. Наверное, этого хватит…

Крепко ухватив за руку, мужчина ведет ее вглубь танцпола, а потом по каким-то коридорам со множеством поворотов и изгибов. Надо крикнуть, что выход в другой стороне, но язык превратился в кусок бубл-гума. Кажется, еще немного, и можно надуть огромный розовый шарик.

Вместо такси на улице странный фургончик с надписью. Никак не прочесть… Дверь исчезла, открывая портал в мягкую черноту, которая вдруг резко выплеснулась наружу и двумя парами рук втянула внутрь. Предплечье обожгла короткая боль укола, а потом мир перестал существовать.

***

– Малышка, эй… Просыпайся… Время наводить красоту!

Нежный женский голосок вытащил сознание из тяжелого забытья. Мэл приоткрыла веки, пытаясь сфокусировать взгляд, а заодно мысли. Где это она? И как хочется пить… Душу бы продала за стакан чистой воды.

В теле ощущалась мягкая тяжесть, и голова слегка кружилась, но в целом ощущения были вполне терпимыми.

– Джес, что ты мне вчера… Ой, кто вы?!

Вместо Джес в комнате находилась незнакомая ей блондинка. Лет тридцати-пяти или сорока – сказать трудно. Стройная фигурка затянута в серый брючный костюм, а волосы подстрижены стильно и очень молодёжно.

– Где я?!

Мэл попыталась подняться. Мышцы отзывались неохотно и как будто рывками. Очень странно для похмелья… Хотя откуда ей знать?

– В гостях, – мило улыбнулась женщина и пошла к туалетному столику.

Свет вспыхнувших лампочек резанул по глазам. Что это – студия для съемок? Вон и камера на треноге в углу, и кровать под черным покрывалом… Мэл судорожно сглотнула, а зачем тут кровать?! И окон не видно… Нехорошо.

– Знаете, мне пора бы домой, моя подруга волнуется…

– О, это вряд ли, дорогуша, – рассеяно отозвалась женщина, быстро вытаскивая из сумки разные косметические принадлежности. – Давай так, ты будешь хорошей девочкой и дашь мне закончить работу, а я не стану вызывать мальчиков, окей?

– Каких мальчиков?! – голос сорвался, переходя на визг.

Мэл вскочила на ноги, но чуть не рухнула обратно. Перед глазами взметнулся рой черных мушек, и комната опасно накренилась.

– Не ори, – холодно осадила незнакомка. – Запомни одно, мне истерики нахрен не сдались. Или ты ведешь себя паинькой, или тебя успокоят, усекла? И даже не пробуй выкинуть какой-нибудь фокус – охрана за дверью. А теперь вперед, ванная за углом. Вымойся, как следует, и уберем твой куст между ног.

Адреналин хлынул по венам, начисто выжигая слабость.

– Что?! Вы… вы в своем уме?! Выпустите меня немедленно!

А взгляд метнулся по комнате в поисках того, что может послужить оружием.

– Эй, парни! – крикнула женщина, не спуская с нее глаз.

Дверь тут же открылась, и в комнату вошли двое.

Мэл понадобилось всего несколько ударов сердца, чтобы вспомнить: те мужчины из стрип-клуба, которым она приносила виски! Только без латиноамериканца…

Стоило о нем подумать, как перед глазами замелькали смутные образы. Она была в каком-то клубе, точно! И там же был этот мужчина! Это он привез ее сюда!

О боже… А Джес? Неужели и ее выкрали?!

– Звала, Трэйси? – прогудел один с серьгой-колечком в ухе.

Женщина поморщилась, но кивнула.

– Объясните этой куколке весь расклад. Или обколите чем-нибудь. Я тут сеансы психотерапии проводить не нанималась. Мое дело маленькое.

И блондинистая сука полезла в сумку, доставая пачку сигарет. А мужчины направились к Мэл.

Она шарахнулась в сторону и даже почти успела добежать до выхода, но преследователи оказались быстрее. Сильный рывок за плечо, и один из ублюдков так вывернул ей руку, что горло обжог истошный вой.

– Не так быстро, крошка, – процедил второй. – Заткнись!

Короткий удар под дых вышиб из легких воздух. Из глаз хлынули слезы, и Мэл повисла в жестком захвате тряпичной куклой. Открывала и закрывала рот, но не могла сделать и маленького вздоха.

– Полегче, мальчики, – донесся откуда-то сбоку голос Трэйси. – Если вы ее покалечите…

– Закрой пасть. Без тебя разберемся.

Сграбастав в кулаке лямки, мужик просто разорвал платье на части, оставляя Мэл в одном белье. Ужас плеснул по венам обжигающей волной адреналина. Ее хотят изнасиловать! Сразу двое! Мэл изо всех сил пнула ногами, но ответный удар в живот сбил внутренности в кровавую кашу.

– Эй! Вы же ее убьете! Где Шеф?! – взвизгнула женщина. Послышался дробный стук каблуков и хлопок двери.

Мэл почти теряла сознание от боли, растекавшейся внутри каплями раскаленного свинца. Изо рта сочилась горькая желчь, а из глаз слезы.

– Нет… – губы еле шевельнулись, когда пропал лифчик.

Отвратительно грубые пальцы смяли грудь, больно выкручивая соски.

– У тебя клевые сиськи, детка, – голос ублюдка дрожал от похоти. – Ох, как я с ними поиграю…

К горлу подкатил липкий ком тошноты. Из последних сил Мэл попыталась увернуться от мерзких прикосновений, но добилась только того, что с нее сдернули и трусы.

– Упертая девочка, – прохрипел над ухом второй мерзавец, – Ну-ка, что у нас тут…

Мэл застонала от ужаса, почувствовав, как ей пытаются влезть между ягодиц. Сжималась, как могла, но проигрывала слишком быстро!

– А-а-а! – заверещала от боли и отвращения, почувствовав жесткий толчок прямо в центр тесного колечка мышц.

– Тугая попка, – слюнявый язык прошелся по уху, – Дьюк, давай снимем пробу, а? Все равно никто не заметит…

Боже, почему она не может потерять сознание? Провалиться в черную бездну беспамятства, а потом проснуться, понимая, что происходящее – всего лишь кошмар! И она снова в своей безопасной уютной комнате, где никто не тронет и не найдет!

Истерика набирала обороты, выплескиваясь громкими всхлипами и мольбами остановиться, но ее продолжали безжалостно втаптывать в грязь. Тискали за грудь, лезли в задницу, лапали между ног…

– Пошли вон! – рявкнул над головой стальной голос, и в ту же секунду Мэл рухнула на пол.

Но, едва осознав свободу, рванула в сторону, подальше от мерзких тварей. Сослепу налетела на что-то твердое и опять растянулась на ковре.

– Тихо-тихо, детка. Не спеши.

Обжигающий капкан пальцев стиснул локоть, вынуждая встать на дрожавшие ноги. Легкий разворот – и она оказалась в кресле, а напротив сел тот самый латинос.

– Ну, здравствуй, Мэлоди Нельсон, – сверкнул белозубой улыбкой. – Как дела?

Мочалка резкими рывками скользила по коже, но не могла избавить от ощущения чужих прикосновений.

– Легче, детка. Если оставишь на себе хоть синячок – отработаешь минетом.

Мэл зажмурилась еще плотнее и через силу заставила себя умерить пыл. Этот ублюдок все-таки запихнул ее в ванную, а сам устроился на стуле и теперь наслаждался спектаклем. Внимательный взгляд чувствовался так же хорошо, как ручейки горячей воды, стекавшие по коже. Латинос осматривал ее ноги, ягодицы, спину и снова ягодицы…