— Адриана! Как ты смеешь закрывать двери перед лицом своего мужа?!

— Я не одетая, постыдился бы! — Как можно тоньше сказал Джерет.

— И что это у тебя с голосом? Опять простудилась, чтобы не работать?

— Скорее чтобы с тобой лишний раз не встречаться. Одно дело работать с трупом, и совсем другое — с ним жить!

Минута неловкого молчания, а тогда настойчивый стук в дверь. Воистину, по настойчивости этот человек мог сравниться с самым противным духом.

— Ишь как обнаглела, а когда мы только поженились потеряла сознание. Где же тогда была твоя смелость? Или когда я прознал о твоей измене? Я все еще могу рассказать об этом в ратуше, тогда тебя повесят за прелюбодеяние!

— А я все еще могу найти себе кого получше, ведь мне не семьдесят и я не выгляжу как живая мумия! Я то еще могу сменить фамилию, а вот ты останешься околпаченным стариком на свои последние пару-тройку лет.

Это сработало и мистер Тейкер ушел, уже через десять минут его спасители вернулись, Леон отвел гостя к торговцам драгоценностями, а те провели его до пристани.

На следующий день Адриана никак не могла отделаться от пристального взгляда мужа. Она старалась лишний раз не говорить с ним, чтобы не начать новую ссору и о причине странного поведения отца решила спросить у сына. К сожалению, младший Тейкер куда-то запропастился. Пасынок знал кладбище куда лучше мачехи так что искать его было бесполезно.

К навалившимся проблемам добавилась еще одна — Вольфер пожаловал за трупом какого-то бродяги. Девушка почувствовала, как к душе ее подбирается что-то скользкое и холодное. Будто кто-то вбивал гвозди в крышку гроба.

Бенджамин не хотел просто так отдавать тело, он пожелал лично получить оплату, а Вольфер в свою очередь не собирался уходить. Гробовщик ушел в свою комнату чтобы переодеться к обеду. Гостившего у них оборотня миссис Тейкер лишь раз встречала, но судя по количеству драгоценных перстней на пальцах он был не последней персоной в семье. Благо у Адрианы появилась одна идея, как спровадить незваного гостя.

— Пройдемте, мистер Вольфер, мой муж скоро присоединится к вам, подождите его за столом.

Быстро забежав на кухню девушка столкнулась с главным поваром, который всегда был предан Бенджамину. Она приказала ему достать лучший сервис и накрыть на стол, ведь гость очень важная персона. Взглянув на него из-за двери слуга согласился и подал запеченную индейку.

— Надеюсь, вы довольны обслуживанием. — Сказала Адриана, преодолевая свой страх перед зверем.

— Весьма неплохо, но я пришел поговорить с мистером Тейкером, а не пообедать.

— Помилуйте, Бенджамин к вам со всей душой. Приказал подать обед на серебряном блюдечке, лучший сервис достал.

— Серебряном?! — С недоверием посмотрев на нее переспросил Вольфер.

— Простите, на золотой сервиз у простых гробовщиков денег не хватит. Он пообедает с вами, подождите еще минуту.

Сверху раздались шаги. Естественно, это мог быть кто-то из слуг или ее пасынок, но по закону подлости должен был появится именно муж. Тем временем гость еще раз с недоверием посмотрел на блюдо и на приборы, после чего встал из-за стола, бросив мешок с деньгами у тарелки.

— Прошу прощения, мадам, но я только сейчас вспомнил о неотложном деле. Труп забираю, как и договаривались, мои наилучшие пожелания вашему мужу. Еще раз извиняюсь.

Вольфер поспешно удалился, Бенджамину осталось лишь пообедать в одиночестве и уйти в свой кабинет — пересчитывать деньги. Опасность миновала, со спокойной душой Адриана поднялась в свою комнату и на лестнице столкнулась с Леоном.

— Где же ты был, я весь день тебя искала! Чуть не поседела от волнения я…я…

— Скучала? Хотя о чем я, в этом доме, как бы глупо это не звучало, никогда не бывает спокойно.

Но как только пасынок увидел волнение на лице мачехи его улыбка угасла. Он посмотрел ей за спину и увидел, как отец возвращается в кабинет, пересчитывая деньги.

— Что тут произошло?

— Не важно. Опасность уже миновала.

— Тогда не найдется ли у тебя свободной минутки? — Не давая ей расстроиться или выругаться спросил Леон.

— Только минута. Я ужасно устала и хочу спать как никогда в жизни.

Слегка улыбнувшись юноша отправился в свою комнату, мачеха пошла следом. Раньше здесь было прибрано, теперь царил бардак. Повсюду валялись какие-то заготовки и мелкие камушки, лишь рабочий стол остался в идеальном порядке. Усадив ее на край кровати Тейкер попросил закрыть глаза и не подглядывать, после чего бережно взял ее за руку.

Когда Адриана открыла глаза он стоял перед ней на коленях, держа в руке небольшое кольцо с розой. Лепестки были сделаны из алого камня с прожилками, похожего на мрамор, каждый из них изготавливался отдельно, а в центре красовался маленький рубин.

— Как ты это сделал?!

— Для меня это мелочь, уже несколько лет работаю с мелкими деталями. Я бы хотел подарить это кольцо тебе, от чистого сердца.

— Это что ли предложение такое? — Слегка улыбаясь спросила девушка. Хотя она уже была замужем о том, как заключают помолвку, знала только из книжек.

— Если тебе хочется, то пусть будет предложение. — Пожав плечами сказал Леон. — В этом городе брак скорее подпись на договоре чем символ любви, я бы хотел выражать свои чувства другим способом.

Он надел колечко на безымянный палец и оно расцвело, заиграло новыми красками как цветок, посаженный в чудесном саду. Все таки не зря семья мачехи когда-то носила фамилию Розенблюм — роза как ничто другое украшала Адриану.

— Обещаю, я буду беречь его, что бы там ни случилось. — Сказала девушка. — Знаешь, тяжелый сегодня выдался денек. Мы могли бы отдохнуть немного, прогуляться между статуй, а тогда уже идти спать.

— Разве ты не устала как никогда в жизни? — Передразнивая ее спросил Леон.

— Устала от возни с бесконечными поручениями твоего отца, для прогулки силы найдутся.

Проскочив мимо слуг они вышли в сад. В ту мрачную ночь от луны остался только серпик, а отчетливые контуры и цвета превратились в размытые силуэты. Гробовщикам темнота не мешала — они отлично знали кладбище и с легкостью находили тропинку. Адриана непринужденно начала разговор о забавной клиентке, которая была уверена, что умрет в этот вторник и решила заранее заказать себе букет.

— Ты с таким восторгом говоришь о своей работе, хотя раньше ее недолюбливала.

— Да, в городе все поговаривают, будто хуже дела не найти, но когда ты лично берешься за заказ начинаешь понимать, что в трудовых буднях много интересного.

— А когда я займу место отца ты останешься на этой работе? Я мог бы договориться, подыскать тебе что-то на швейной фабрике или в цветочном магазине. Всяко приятнее, чем с трупами работать.

Где-то справа зашуршала трава. Тейкеры обернулись и долго-долго всматривались в статую человека, сидящего на скамейке. У Леона появилось странное чувство, будто что-то пошло не так, но в конце концов оказалось, это была обычная статуя.

— Я останусь работать с тобой, ведь ты не сломаешь мне крылья, как остальные.

— Я никогда не причиню тебе вреда, клянусь честью нашего рода. — Сказал юноша, после чего наклонился и поцеловал мачехе руку.

— Твоим манерам может позавидовать джентльмен из высшего общества. — Прикрывая лицо рукой сказала она.

— Раз уж я такой знаток хороших манер, не откажешь мне в одном танце?

— Прямо тут?

— Да, неспроста мы уложили на кладбище мощенную дорогу.

От такого предложения трудно было отказаться. Еще раз оглядевшись по сторонам девушка кивнула и парень, взяв ее за руку, начал вальсировать прямиком на площадке, в центре которой возвышалась статуя ангела. Кружась в танце они чувствовали себя легко, словно у влюбленных тоже вырастали крылья. Сверчки наигрывали чудную мелодию, а волки — их странные союзники — даже не думали завывать.

Даже в кромешной тьме Леон мог увидеть ее очертания лица. Он видел их все время — во сне и наяву. Партнерша казалась невесомой пушинкой, фарфоровой куклой, которую надо беречь, хотя на самом деле сломать ее не могли даже могучие лапы чудовища.