В тот день солнце засияло ярче прежнего и каждый борец за империю почувствовал прикосновение ангелов-предков, сам лидер в далеких облаках увидел лик Причестейшей, как она улыбалась ему, давая ту любовь, которой он так и не дождался от матери.

На берегу сражались не только крестьяне, уже и рыцари подоспели — теперь они верили в избранность короля. Юриан стал первым рыцарем, не прошедшим официального посвящения оружием, а получившим свой титул в битве. Ах, если бы Терас был тут, видел бы все это, помогал и поддерживал. Но нет же, товарищ был вынужден сидеть где-то в сырой темнице, вряд ли Азеркина дала ему хоромы барона.

Еще одним плюсом борьбы стало отсутствие гномов — не хотелось им ввязываться в стычку, и о свадьбе в такое время никто не говорил. Расправившись со стимами король захотел наладить отношения с дядей, а заодно снять запрет на межрасовые браки, вернуть долине Ив торговлю с темными и лесными, воссоединить семьи, где дети-полукровки были вынуждены бежать.

Однако правительница не спешила сдавать позиций. Пока люди оправлялись от битв с механизмами и заново отстраивали дома регентша заявила, что им нужно торжество — поднять дух населению да и просто напомнить, что такое радость. Ее сын всем сердцем поверил что мать наконец-то начала заботиться о народе, приняла его власть, как бы ни так! Речь шла о свадьбе гномов, их невеста уже села на корабль, о чем по ошибке написали королю, а не королеве.

Тогда Юриан решился. Он велел позвать к себе старого эльфа, о чьем роде никто в замке не знал, только юный король был осведомлен. Бывший учитель Аргедона, теперь — верный слуга Сумериэля, обещал помочь королю поговорить с принцем, предупреждал о высокой цене. В день, когда нужды государства столкнулись с властолюбием матери, эти два слова уже не пугали.

***

Утро началось с теплой ванны, по привычке регентша добавляла туда лепестки роз, имперские девушки делали так чтобы сохранить молодость. Не то что бы эльфийку волновала старость — она и половину жизни не прожила — но запах нравился, да и раздобыть цветы в любое время года могли себе позволить лишь знатные особы.

Затем служанка принесла платье. Пышный белый низ, покрытый золотой сеткой, открывающий декольте корсет изумрудного цвета, на плечах едва ощутимая шаль, перчатки расшитые серебряной ниткой. К такой роскоши властительница империи подобрала надлежащие украшения: изумрудные серьги в форме драконов, тяжелое колье из золота и диамантов, ну и корона — какая королева без короны? Высокая, с острыми зубцами.

«Как ты хотела»

Женщина тревожно огляделась по сторонам. Душок Георга все еще разгуливал по его покоям, но за все годы вдовства госпожа впервые ощутила это. Выкинув дурные мысли прочь королева посмотрела в зеркало — она сама походила на невесту и могла бы стать ею через год другой. Если не для упрямца Аргедона то хотя бы для его сынка — почему бы не поставить им ультиматум? Когда гномье оружие попадет в руки имперских солдат Тьма им не поможет, и семейка избранника луны примет свою участь, как сама Азеркина однажды смирилась с новостью о помолвке Лазурины.

К назначенному времени кузина сансая входит в тронный зал. Его наполняют люди, гномы, несколько лесных сородичей в качестве прислуги. Все на секунду замерли, поклонились хозяйке, а тогда снова вернулись к еде, разговорам и пляскам.

Да, хозяйка, после стольких лет почти полноправная. Не член династии, не жена с портрета и даже не регентша а именно госпожа. Больше никто не скажет, что она молода для титула избранницы солнца или стара для жены принца темных эльфов (чего только бывший возлюбленный не придумывал, чтобы оградить сына от неизбежного).

Величественной походкой эльфийка направляется к трону, поправляет наряд, садиться и окидывает взглядом результаты своей работы. Жаль, стимов на балу нет, впрочем они только испортят красоту и изящество — механизмы не умеют ни танцевать, ни смеяться, ни рассказывать анекдоты. Сын действительно считает, будто может разрушить все созданное матерью, но на одном энтузиазме его правление не продержится. Власть не принадлежит по праву рождения, она не приходит с умом и намерениями — добрыми или злыми. Власть в руках того, кто держит не отпуская, даже если вырывать ее пробуют самые близкие люди, и пока малыш не поймет этого ему ничего делать в политике, пусть лучше поучиться у своей тещи или ее покойного отца, гномий король и его политика «стальной длани» были близки к совершенству.

Будущее супруги выходят из толпы. Как и полагается наряд невесты полон драгоценностей, юбок, вышивки и мелких деталей. Женихов обычно наряжают в однотонные костюмы, но король империи предпочел свой рыцарский наряд. Если ему так будет проще мать позволяет — дело ведь не в одежде, а в контракте, который повяжет два королевства.

— Народ долины Ив, жители далеких гор и прочие уважаемые гости, мы собрались тут для важного дела. — Начал Юриан. Правильно, свадьба проходит на его территории, и королевством гномов будет править династия Азеркины, ей всегда хотелось быть родоначальницей, а не просто одной из. — Речь пойдет о нашем государстве и о том, что принесет блага народу. Многие годы долину Ив разрывали чужаки, и это при том, что по законам этих самых чужаков должны были выгнать! Мы потеряли хороших союзников и обзавелись сомнительными товарищами, и хотя Люксилина учит относиться к родителям с почтением, умолчать о таком не возможно. Во всех несчастиях виноваты двое: я, король что никак не принимал своей судьбы, и моя мать, делавшая все во благо своей короны.

Эльфийка чуть не поперхнулась, лишь привычка держать себя в руках уберегла от потока брани. Она то всегда думала, что падчерица унаследовала острый язык от матери, а оказалось это шло по отцовской линии.

— Регент имперских земель, Азекрина Конзекрейт, как представитель Причестейшей в Паладии я обвиняю тебя в измене родине, что ты скажешь в свое оправдание?

— Эти обвинения глупы. — Волнение уже начинало пробиваться сквозь шлейф спокойствия. Ханаар стояла молча, видимо боялась попасть под горячую руку. — Сынок, ты правишь меньше года, не прошел ни одной войны, тебе трудно понять мои решения.

— Перед тобой не сын стоит, а король. — Все так же беспринципно говорил юноша. — Король, чей народ продавали чудищам, отправляли на шахты стимов, разделяли с родными из-за личной неприязни к эльфам. Все это ты оправдываешь своими желаниями!

— Даже если так, без меня долина Ив попросту пала бы. Тебе было только семь, или забыл уже? Разве мог ребенок управлять страной, или может старшая наследница, вампирша которая служит богу-ворону?

— Ты не признаешь своей вины, даже если сама смерть спросит. Будешь переводить вину на других, оправдываться. Что же, я дал шанс очистить свою душу, а посему приговариваю регентшу нашего государства к казни через удушение.

Он говорил так, словно хотел отрубить голову деревянному солдатику. Азеркина восприняла это как штуку, попытку бунта, но все оказалось куда серьезнее. Из толпы появилось двое в темных нарядах — палачи, один из них держал шелковый шнур. Гости, слуги, личная стража — все расступилась перед ними, убийцы направлялись к королеве.

Женщина замерла от ужасного осознания. Все эти месяцы Юриан готовился к ее смерти, заручался поддержкой народа, стражи, ученых, слуг — всех, кого только можно. Она сделала шаг в сторону от трона, тут же кто-то из гостей поймал правительницу.

— Да как вы смеете?! После всего, что я сделала для королевства, как только рука у вас поднялась? — Пыталась защитить себя эльфийка.

Крепкие руки палачей ухватили за плечи, поставили на колени, они остановились. «Наверно, чтобы сын ушел» — подумала госпожа, все-таки он никогда не высиживал казни до конца, даже если считал такое наказание справедливым.

Но тут случилось то, чего даже в страшном сне представить было трудно. Юриан, маленький мальчик с эльфийскими ушками, мечтатель и любитель трав, как его дядя, маленький принц что еще год назад просил обнять и поцеловать на счастье, выхватил веревку у палача и накинул ее на шею матери.