Отдав корону слуге, король широко расставил руки и побежал на детей, а те, в свою очередь, достали деревянные мечи. Ризе было чуждо это развлечение: как-то раз она сбила корону и от той отлетел большой кусок, с тех пор девушка оставалась вне игры. Взгляд упал на окно, к дороге, что окольными путями вела в Запретный лес. Наверняка он уже покинул замок, ах, если бы у них была возможность остаться наедине!

— Риза, ты танцуешь хуже пьяного гнома!

— Сумериэль, — девушка повернулась влево с намерением толкнуть наглеца, но тот стоял справа. — ты крадешься как дикая кошка.

— Я весь вечер искал тебя, хотел… но вижу, не стоит.

— Ты прав, пожалей свои ноги, лучше выпьем чего-нибудь.

Да, этот маскарад стал куда веселее после бокала вина. Пускай темный эльф и не служил в рядах рыцарей, с ним можно было от души поболтать и помянуть ушедшего. Они долго воспоминали совместные гулянки, выходки Альпона, даже отправили письмо Сараму. В тот миг, когда девушка отпускала голубя, меховой воротник спал с плеч.

— О, Тьма всемогущая, это когда тебя покусал вампир?!

— Давно еще, видишь, шрам едва заметен. У тебя ведь тоже на ноге след от моего копья, драки не всегда проходят бесследно.

— Кем бы он ни был, только чудо помешало этому упырю убить тебя.

— Ой, ну зачем же так волноваться? Воин я в конце концов или нет?

В какой-то степени принцесса была права, вот только вырваться из хватки вампира, когда тот уже впился в тебя клыками, не мог даже самый прочный стим, что уж о людях говорить.

Комментарий к Часть 24

Вот и пригодились уроки латыни. Нельзя было нормально поспать на втором курсе, зато теперь можно повыделываться.

========== Часть 25 ==========

Просыпайтесь поскорее взрослые и дети,

К нам в долину Ив пришел праздник Вознесения,

Мир залил блаженный свет, наводнили краски,

Закружились ангелы в развеселой пляске!

Певицы выступали на центральной площади. В толпе, окружавшей их, стояли двое особенных слушателей. Уговаривать брата долго не пришлось — он с радостью согласился надеть простую одежду и провести денек вне замка. Риза стояла позади него, прикрывая лицо капюшоном. Вообще-то по традиции королевская семья должна была давать благословение поданным, даже Азеркине не удалось избежать этой обязанности. Но принцессу народ считал ведьмой, а брат был еще слишком мал, чтобы целый день сидеть на одном месте.

Сестра угостила его особенной выпечкой — хрустящая булочка, посыпанная сахарной пудрой и корицей. Такие готовили только раз в году, а в покупателях торговцы не знали отказа. Девушка помнила, как пыталась украсть рецепт с кухни и приготовить нечто подобное — не получалось, возможно, редкость данного блюда делала его таким особенным.

Говорил один малец, от ангела родился,

Был любимцем мол небес, с пернатыми водился,

Вот прошел осенний дождь от леса до калитки,

Всем детишкам весело, лишь он промок до нитки.

Толпа подпевала красавицам. Юриан больше не чувствовал обиды, только радость от всеобщего веселья. Тем временем представление продолжалось, голос исполнительниц звучал громче и отчетливее, чем у остальных.

Говорят, что люди — народ довольно странный,

Хохочут и смеются, им все веселья мало,

Улыбаются весь день, не зная огорчения,

Так скажите мне, детишки, кто из нас глупее?

Каждый раз эта песня несла в себе все больше воспоминаний. Прогулки с отцом, сладости, танцы, веселье. И легенды — все время какие-то новые. Даже в рыцарских и военных походах имперцы отмечали день Вознесения. Вот сцена опустела и люди стали в круг, чтобы завести огромный хоровод.

Принцу такое нравилось. Конечно, он рос среди взрослых, а детей видел только на уроках в школе. Для него, как и для большинства детворы, праздник был поводом встретиться, съесть что-то вкусное, увидеть короля. Что же на самом деле значило хождение по кругу с криками и хохотом? Надежду.

Когда ангелы пали их охватил страх — обратиться в прах, быть уничтоженными теми, кого он раньше гнобили. Люксилина стала советницей для своего сына и путеводной звездой для пропавших душ, а когда после смерти ее дух обратился в существо из чистого света сомнения пропали — верных последователей ждет возвращение на небеса, они придут туда, откуда ушли — то есть сделают круг. От того и водили их далекие потомки хороводы.

Ближе к полудню воительница выхватила мальчишку из толпы. Веселье становилось все ярче и громче с каждой минутой, но им уже пора было возвращаться. Не самая веселая часть Вознесения — молитва ангелам. Тем не менее, соблюдать эту традицию были обязаны все, вместе с первым куличом и хороводом Юриану предстояло свершить первое паломничество.

— Ты не бойся, слова читает священник, а все повторяют. — Успокаивала сестра. — Просто говори шепотом и думай о своем самом заветном желании — ангелы услышат его и исполнят.

— А для этого обязательно два часа сидеть под открытым небом? Может я лучше сам их исполню?

— Есть такие вещи, на которые никто из нас не может влиять, к тому же это обязанности правителя, а кто тут хотел стать королем?

Принц ничего не ответил. По глазам было видно, что маленького гения загнали в тупик. Парочка присоединилась к остальным паломникам на поляне, через пару минут в беседке-часовне появился священник и они начали свою молитву. Мысли Ризы улетели далеко-далеко.

Такой же крохотный храм, вечер. Она стоит в окружении теней, что склонились перед новорожденным мессией, фигура в накидке кидается на противника, после чего исчезает во мраке. Принцесса подбегает к нему и пытается как-то помочь, зажимает руками открытую рану, кровь все равно сочится сквозь пальцы. Девушка знает, ее действия не помогут, только оттянут момент, пока кто-то не придет. Однако, никто из сотен и тысяч имперцев не подходит.

Рядом появляется силуэт. Владыка Вечности, он предложил дочери короля сделку, подтверждение которой навеки осталось на коже. Однако, эта фигура не похожа на ворона — слишком много света, и крылья, белые как облака в летние дни.

— Риза Конзекрейт, ты все еще молишься мне?

Сердце вздрогнуло от одной мысли. Она — дева из чистого света, с крыльями голубя, полупрозрачными украшениями и пылающим мечем. Смотреть на руки и проверять не хотелось.

— Причистейшая, наша семья от вас ведет свой род, это традиция. — Отвечает девушка. Она даже испытывает стыд за то, что архангел вторгся в прошлое.

— И наши традиции хорошо соблюдала. Скольких людей спасла, прошла и плен, и пытки, а затем отвергла моего последователя. Мне было угодно, чтобы род королей продолжился от Монга, зачем ты его прокляла?! — Призрак несостоявшегося мужа был здесь — стоял позади прародительницы, скрываясь за своими крыльями. И куда делась его наглость?

— Сердце не приняло священника. Можно заставить воина спрятать меч, но нельзя заставить душу полюбить.

— А что же по-твоему любовь? Быть игрушкой в руках холодного трупа, ни иметь будущего, лишиться возможности обрести семью?

Все вокруг начало плыть, меняться. Воительница ухватилась руками за голову, в попытке защитить свои воспоминания. Она знала, что высшие силы следят за людьми, но видеть этого воочию не желала. Серые тона, резьба, полная луна и давно умершие болота. Дворец Мории, никакого Монга. Они стоят на балконе, глядя вдаль.

— Обернись, Риза из рода Конзекрейт.

За закрытой дверью можно разглядеть двоих. Гостья замка баньши нависла над кроватью, Седига покрывает ее шею поцелуями, придерживая за талию. Даже в размытом стекле сверкает человеческая улыбка и чудовищные клыки.

— Дочь рода моего, за что ты так со мной? Разве я не помогала тебе, разве не дала всего, в чем нуждается будущая королева? Как могла ты, рожденная под моим знаменем в долине Ив, продать свои честь и верность вампиру?