После еды они поиграли с детьми — поднять их на руки и покружить, как мало надо было для счастья. Розовая пелена снова заслонила глаза — смех, отблески солнца, мечты о том, как они вот так же соберутся после восхождения теней, и не будет никакой крови. А тогда два слова

мой король

все испортили.

Звал новый капитан рыцарей — самого элитного отряда, столичного. Он доложил о плененном эльфийском шпионе, требовалось допросить свидетеля.

— Мадлен, займись детьми, Терас, займись им, я же поеду осмотрю окрестности, где поймали наглеца, без хорошего капитана эти идиоты даже… сам знаешь.

Не хотелось ругаться при малышах, но настроение было неизменно испорчено. В коридоре застучал протез, дети запротестовали — они не так часто обедали вместе, хотелось еще побыть в этом раю, да и Ксана была бы не против.

Но иллюзия расползлась. «Семья» разошлась, гувернантка удалилась, а рогатую мессия позвал за собой. Она была миролюбивой, однако хорошо знала свое дело и стала незаменимой помощницей на допросах.

Из солнечного зала в сырое подземелье, где даже факела погасли — Терас не боялся теней, любил темноту. Они же сообщили ему местонахождение эльфа — едва заметным шепотом, от которого у перепуганных до смерти стражников поджилки затряслись.

— Оставьте нас. — Приказал советник, стражи ушли, как зазомбированные.

Допрос шел около часа, и там дядя Терас был совсем другим, увидали бы Эллей и Сарина такие перемены, их крошечный мирок раскололся бы на части. Сперва несколько ударов, сопровождаемые вопросами, затем отшвырнул к ногам Ксаны, и та попробовала разговорить пленника. Без кнута — только сладкими речами, и он все рассказал, у рогатой отлегло от сердца, однако слишком рано.

— Теперь королю ты не нужен, и я могу использовать тебя в своих целях. — Оскалившись протянул мессия.

С физической силы сын теней перешел на магическую. Он не хотел повторять ошибки, допущенной с Ризой, поэтому начинал с пальцев — забирал их по одному, заставлял гнить даже кости, растворяясь в абсолютной темноте.

Помещение наполнил запах прогнившей и одновременно поджаренной плоти, крики разнеслись по всему подземелью. После двадцати попыток советник подошел ближе, уже не взглядом, а руками ухватился за тело, позволяя разложиться коже, изучая свою силу — как быстро она подействует на органы, сколько боли принесет? Но было совсем не так, даже близко не похоже на то, чем сопровождались пытки до смерти королевы мертвецов.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что будущий правитель Паладии невероятно силен, да он и был в сотню раз могущественнее любого недомага, только не научился еще на полную использовать силу. Однако Ксана была с ним с самого начала и видела, на что главный советник был способен раньше, как минимум в два раза сильнее. Нарушение обета ослабило его, и пусть сами тени да и чудища верили в свершение пророчества, Терас начинал сомневаться.

Его жестокие пытки, крики, изощренные способы убийства — все это было попыткой вернуть былое, криком отчаяния, способом доказать себе, что не зря родился на свет. Рогатая не раз говорила ему: как бы там судьба не сложится, она не оставит своего посланника тьмы, и будет с ним до последнего. Увы, ему была не нужна любовь, только миссия — единственное вечное, что не пройдет и не исчезнет, без чего он даже не советник и не друг Юриана, а просто оборванец.

Такой была его точка зрения, без влияния Мадлен не обошлось. Спасение с корабля, встречу с маленьким королем, талант к битвам и пост советника — все юноша приписывал удачи мессии, воле отца. Рядом с первой супругой он становился мягче, обретал свои мысли и свой путь, рядом со второй мог избежать любой беды, стать сильнее, только сердце приходилось выключать.

— Терас, он уже умер давно. — Сказала рыжеволосая, отводя любимого в сторону.

— Да, люди быстро умирают, эльфы тоже, а мне учиться на ком-то надо.

— Что же ты на мне свою магию не испытаешь? Или думаешь, что пинать трупы — дело благородное? Скольких врагов ты одолеешь, издеваясь над мертвыми телами? — Не боясь говорить с осуждением продолжила Ксана. — Некроманты и те вон с ожившими телами учатся сражаться, потому что от бездвижного манекена толку мало.

— Не напоминай. — Процедил сын теней сквозь зубы. — Он только и ждал, чтобы я потерял силу, специально подослал эту вот, теперь может ударить в любой момент.

— О ком ты? — Уже мягче спросила девушка. — Терас, тебя ни один воин или маг не одолеет, даже самый слабый полукровка, рожденный от тени, в несколько раз сильнее человека.

— Он не человек.

Сперва рогатой показалось, что супруг ее обнял. Возможно, он и хотел так сделать, чтобы найти поддержку. Но в итоге все перешло в параноидальные объятия, и советник едва не сломал жене кости.

— За его плечами сотни лет опыта, и последнее двадцать восемь направленны на изучение теней, а может и все тридцать или полвека… Как давно этот труп узнал о пророчестве?! Без понятия, он мог бы задушить меня еще в колыбели, и не успокоиться, пока не отправит вслед за матерью.

— Кто он? — Преодолев боль, не обращая внимания на собственные слезы, спросила Ксана.

— Седига, лидер Вечного союза. — Наконец-то отпустив ее ответил юноша.

Ксана была моложе Тераса — ей недавно исполнилось двадцать. После изгнания принцессы никто не обсуждал лидера некромантов, все старались забыть о нем, вспоминая только о приказах и договорах, которые вампир подписывал с долиной Ив. Рогатая видела его только раз, в храме Владыки, тогда он показался ей довольно рассудительным, спокойным, и даже добродушным, вопреки байкам крестьян.

Только вот мессия был прав. Сын ворона стоит на пути их великой цели, и он намерен не просто помешать, а уничтожить проблему на корню. Раз так ум придется выключить, долой рассуждения и правильности своих решений! Пока она раздумывала, Мадлен обезвредила шпиона, а что если и его прикончит, станет первой, любимой, а Ксана отойдет на второй план?

Нет, такого не случится, и она не останется милой куколкой, перешагнет через свою доброту, если так надо. От одной мысли о том, что белокурая дева принесет голову врага своему мужу, кровь в жилах вскипала. Мадлен действует по ситуации, ее соперница же пойдет на опережение.

========== Часть 69 ==========

Маски… Маски… Все люди носят маски. Звериные, божественные, покрытые золотом или сколоченные из дерева, на лицо или только на глаза, они все облачились в тех, кем не являются, ведь это и есть суть маскарада! Седига стоит посреди большого бального зала в имперском дворце, тут повсюду свет, но ощущение такое, словно тени поглотили каждый уголок, все вокруг.

Гости бала танцуют, кружатся, смеются и шутят, в это же время где-то на улице раздается крик. Сначала вампир срывается с места и бежит туда, только оказавшись на улице он понимает, что приближается к храму, а голос из темноты принадлежит его жене. Ему на встречу выходит Терас — спускается по ступенькам.

— Она была не лучшей ученицей, верно? — Оглядываясь на клубящееся сгустки тьмы спрашивает мессия. — Я будучи младенцем смог избежать гибели, а она, отслужив десятилетия воином, сдалась после первого удара.

Лидер Вечного союза проснулся раньше обычного. В голове все еще шумело веселье маскарада, несколько мгновений комната напоминала очертания имперских покоев, а тогда прошло. Рука сжимала перстень с кровавым самоцветом, холодная поверхность камня напоминала о том, что хозяйка никогда его больше не наденет.

— Дитя, зачем же ты себя убила, еще и так жестоко?

Ответ был прост: она не видела другого выхода, и он тоже не видел, когда собирался сражаться с мессией. Ни о ней, ни о божестве, ни о своих обязанностях ни о судьбе Паладии маг не думал, был ослеплен своим желанием закончить войну. Если бы Седига отвлекся хотя бы на миг, если бы сказал ей прямо, они нашли бы выход вместе, а если бы павшая принцесса не отдала бы свою жизнь, он бы никогда не понял, насколько глупа идея самопожертвования.