Наверное, по мнению Эшфорд-сан, я должен был вдохновиться открывающимися передо мной возможностями и немедленно стать её союзником. Однако меня в тот миг посетила всего одна мысль: куда смотрят боги, и почему они не способны вернуть кинжал обратно во тьму?

Лилиан Эшфорд, похоже, читала мои мысли, потому что я сразу услышал:

— Разумеется, амулет следовало уничтожить сразу, как только он появился, однако, видишь ли, абсолютные амулеты — не обычные талисманы. Они обладают сознанием и собственным жизненным циклом. Однажды родившись, они могут быть уничтожены только в день, когда мир переходит в следующую фазу существования. Это так называемые «дни Апокалипсиса». Они вычисляются по астрологическим картам старших богов. Но, представь, если, например, некто вошёл бы в доверие к одному из таких богов и получил знание о том, когда именно наступит нужный день и как надо действовать, а потом завладел бы абсолютным амулетом. Понимаешь, что тогда произошло бы?

— Такой человек сумел бы изменить мир, — вынужден был признать я, — только вот мне не верится в подобное. Боги охраняют от людей свои секреты, равно как и амулеты, способные переделать судьбу Земли.

— Согласна, — кивнула Лилиан. — Но что если бы к богу пришёл не смертный человек, а некто, равный ему? И сумел бы хитростью выкрасть важную информацию?

— Некто равный богу, но не бог? — удивился я. — Демон?

— Не совсем, — быстро отозвалась Лилиан. — Скажем так, нейтральная, на первый взгляд, не заинтересованная во власти над Землёй сторона, равная по силе богам и демонам.

Я задумался. Определённо, логические выводы из нагромождения противоречивых фактов — не мой конёк.

— Ладно, я опять ничего не понял, но всё равно продолжайте.

Лилиан довольно хмыкнула.

— Итак, амулет, который можно уничтожить только в определённый день и ни минутой раньше, волей старших богов был запечатан в таком месте, о котором не знали ни младшие боги, ни демоны, чтобы он не достался никому. Однако О-кунинуси-сама, богу магии и медицины, секрет местонахождения талисмана доверили. По велению старших богов О-кунинуси-сама вычислил дату дня Апокалипсиса. Он записал это знание в одну из своих книг, которые оберегал так же тщательно, как и секрет того, где спрятан амулет. В той книге было сказано, как талисман можно извлечь на свет раньше назначенного дня, пробудить его сознание и стать владельцем. Тот, кто украл секрет амулета и ухитрился скопировать записи О-кунинуси-сама, спустя несколько лет нашёл способ пробудить амулет, пожертвовав Демоническому Оку, которое на тот момент имело вид крупного алмаза, семь невинных душ. Однако неожиданно Око потребовало в дар от того, кто намеревался стать его хозяином, ещё одну, восьмую душу, причём поставило условие — это не должна быть душа, пожертвованная ему, а только та, которую Око выберет само. Амулет попросил оставить его в определённом месте Земли, скрыв в тайнике, и потенциальный хозяин согласился, но талисман обманул его. Спустя несколько сотен лет Око выбрало своим хозяином ту самую восьмую душу. Коснувшись руки молодого археолога при раскопках, магический алмаз изменил свой внешний облик и стал вот таким кинжалом, — Лилиан указала на свой амулет. — И он предложил обычному смертному контракт: могущество, бессмертие и вечная молодость будут принадлежать наследнику и первенцу того мужчины, но за это он отдаст Оку свою душу в день смерти. И тот археолог согласился. Это был мой отец.

Кажется, не стоило реагировать столь сильными эмоциями на слова Лилиан, неизвестно ещё, правдивые или нет, но я почему-то вздрогнул и со сверхъестественным ужасом уставился на эту женщину.

— Выходит, ваш отец заключил контракт с талисманом Тьмы?

— Вечно ты всё упрощаешь, — Лилиан подпёрла подбородок обеими руками. — Ну да, можно сказать и так.

Теперь она была похожа на самую обыкновенную девушку. Ничего зловещего или пугающего. Никакого пафоса и самоуверенности.

— Только вот тот, кто собирался стать хозяином амулета и ради этого проделал титаническую работу, естественно, не мог смириться с тем, что его отодвинули на второй план. Ему срочно нужно было вернуть Око себе. Кроме того, демоны и некоторые другие подобные им существа, пронюхав о том, что Око пробудилось раньше срока, решили принять собственные меры. Их не удовлетворило то, что старшие боги постановили: «Если владельцем амулета стал человек, это не нарушит баланс тьмы и света, ибо люди есть совокупность добра и зла. Пусть всё идёт как идёт». Подобный ответ, само собой, никого не успокоил, и, к примеру, демоны начали собирать у себя большое количество душ с необычными способностями, надеясь в последний день противопоставить силу этих душ силе амулета. Что касается потенциального хозяина, не получившего Око в собственность, то он пошёл иным путём. С помощью копий книг О-кунинуси-сама, украденных столетия назад, он вычислил дату рождения самой сильной души, потенциально способной стать хранителем амулета. Догадайся, кто это был?

— Не знаю.

— Это был ты.

— Я?!

— Ты бы попал в Мэйфу гораздо раньше, Асато-сан, поверь мне, только вот твоя сестра Рука была очень хорошей девочкой. Умной девочкой. Она с раннего детства поняла, что её брат нуждается в защите. Правда, толком не понимала от кого. Тем не менее, она сделала для тебя простенький защитный талисман из куска янтаря, и этот маленький камешек действительно защищал тебя, не давая никому обнаружить твоё точное местонахождение. Даже отдельные вспышки твоей силы — в шесть и в двенадцать лет — не были замечены. Но потом ты снял янтарь, чтобы покарать убийц своей семьи, и больше никогда не надел.

Стены церкви закачались и поплыли перед глазами.

Не может быть! Но я действительно вспоминаю: когда мне было три с половиной года, девятилетняя Рука сделала охранительный амулет «от злых духов». «Носи его на запястье, — говорила она, — и твои глаза ничем не будут отличаться от глаз других детей. Никогда не снимай его, и никто не назовёт тебя сыном демона. Никто не похитит тебя у нас».

Я контролировал свою силу, пока носил янтарь. Мои глаза были чёрными, как у обычного ребёнка! Недолгая иллюзия… Никто не догадывался о моей смешанной крови, пока не произошло несколько жутких случаев … Нет! Не хочу думать об этом!

Я сорвал янтарь с запястья в день, когда моё тело до последней клетки превратилось в яростный огонь, сметающий всё на своём пути. А потом я потерял подарок Ру-тян. Непростительно. Как я мог? Это же была последняя память о ней!

Нет, я не потерял его! Мураки Юкитака признался однажды, что нашёл мой янтарь. Он обещал вернуть талисман после завершения каких-то исследований, но так и не вернул.

Правильно. Я же потом умер.

— Вспоминаешь понемногу? — криво усмехнулась Лилиан. — Давай, смелее! Иногда это больно, но весьма полезно.

— Я хочу знать всё.

Не мой голос — чужой, сиплый. Требовательный. Бескомпромиссный.

— Ладно, сам напросился, — Лилиан скрестила руки на груди. — Предположим, в Мэйфу есть некто, способный внушать мысли на расстоянии. Допустим, этот некто, пользуясь твоим состоянием после пожара в Коива, постоянно внедрял в твоё сознание мысли о грехе и вине, о желании смерти до тех пор, пока ты не решил покончить с собой, после чего тебя забрали в Мэйфу.

— И с какой целью воображаемый злодей мог делать такое? — недоверчиво хмыкнул я.

— Не воображаемый, а настоящий. Когда ты попал в мир Богов Смерти, твою истинную силу заперли вместе с воспоминаниями до того дня, когда ты понадобишься. Только тебе не сказали, что однажды ты превратишься в оружие, которое будет использовано против меня и демонов, покушающихся на Око. За неимением парного амулета, способного противостоять мне, наш с тобой общий враг превратит тебя в некое подобие талисмана Сияния. Представь: сила потенциального, хотя и несостоявшегося духа-хранителя и мощь двенадцати шикигами. Мне нужно будет очень постараться, чтобы справиться с тобой! И если я сейчас пришла и честно предлагаю сотрудничать, то тот, кто уже владеет твоей душой и сознанием, не будет спрашивать. В нужный день он вскроет блок в твоём сознании с помощью известного только ему кода, и ты послушно убьёшь всех, на кого он укажет пальцем.