— Что за информация?

Я пытался делать вид, будто не слишком заинтересован, но у меня плохо получалось разыгрывать равнодушие.

— Несколько лет тому назад я забрала память у одного мужчины и сама забыла об этом, а став Повелителем Теней, вспомнила. Едва вернув свою память, я малодушно сбежала, так как находиться рядом, смотреть тому мужчине в глаза и продолжать лгать было невыносимо. Спустя месяц я снова начала общаться с ним, но всё равно не рискнула вернуть воспоминания. Он до сих пор ничего не знает, — пальцы Лилиан сжались вокруг рукояти кинжала. — Наверное, я должна была преодолеть свои страхи и отдать ему то, что забрала?

— Разве я советчик в таких вопросах? Я даже не знаю, о ком ты говоришь и что вас связывало с тем человеком.

— Он не был человеком.

— А кем? — дурное предчувствие усилилось.

— Богом Смерти. Он пришёл из другого мира за своим бывшим напарником по имени Цузуки Асато.

— Какую игру ты снова затеяла? — холодно спросил я, выдержав паузу. — Это ведь очередная ложь, не более того! Во что ещё ты хочешь заставить меня поверить?

— Тебе выбирать, — спокойно проговорила Лилиан. — Если ты всё вспомнишь, то снова возненавидишь меня, даже сильнее, чем раньше. Но, тем не менее, я разрешу Оку вернуть тебе память, если ты сейчас коснёшься кинжала. И ты узнаешь, что с нами случилось с июля по сентябрь восемьдесят первого года.

— Я не попал в этот временной отрезок. Машина времени переместила меня в 1992 год.

— О нет, Сейитиро-кун. Ты попал в первое июля восемьдесят первого, как и собирался, но сразу после перемещения встретил меня. Мой разум находился под контролем Ока. Другая Ририка приказала нейтрализовать Асато. Она заставила меня ждать его в районе Минато, и я покорно выполняла приказ, но неожиданно встретила тебя. Ты появился на том же месте немного раньше. В итоге наши судьбы переплелись теснее, чем мы оба хотели бы.

— Этого не было, — непонятный липкий страх овладел всем моим существом. — Не было!

— Нет смысла спорить. Одно прикосновение к Оку, и ты вернёшь память. И я снова стану твоим злейшим врагом. Мне больно осознавать это, но я готова терпеть даже твою ненависть. Сегодня я решилась, Сейитиро. А ты?

Я снова вспомнил о том, как подобные трудности решал Цузуки: прыгал, не раздумывая, навстречу неизвестности. Отбросив сомнения, я прижал ладонь к засиявшему кристаллу.

Я слишком хорошо помнил, что творилось в Сёкан после исчезновения Цузуки. С утра на следующий день шеф Коноэ и остальные не могли понять, куда пропал Асато. Сначала решили, будто он опять отправился пить в одиночестве, наплевав на свои прямые обязанности, но к обеду Ватари нашёл чип от сгоревшей машины времени и признался во всём. Естественно, обвинили в случившемся именно его.

Последовавшие нагоняи от шефа, Хакушаку-сама и Энмы-Дай-О-сама ввергли Ютаку в неподдельное отчаяние.

Пребывая в ярости, я тоже собирался высказать Ватари всё, что думаю о нём и его опытах. С этой целью я явился к нему и даже вызвал Тени. Однако увидев несчастного учёного, уснувшего на клавиатуре за включенным компьютером в обнимку с верной 003, я отказался от мыслей о мести.

В последующие недели Ютака был сам на себя не похож. Он признался, что не догадывался о намерениях Асато. Думал, приятель расспрашивает его о работе машины времени из любопытства. Если бы Ватари что-то заподозрил, то непременно перепрятал бы устройство. Ведь даже он сам не рискнул воспользоваться столь ненадёжной конструкцией. И он сказал, что предупреждал Цузуки о последствиях. Конечно, никто не мог знать, до какой степени отчаяния дошёл Асато и о чём думал, отправляясь в прошлое? Об этом оставалось лишь гадать.

По нашим предположениям, Асато решил изменить некие события, чтобы спасти Хисоку от проклятия, а раз он выбрал лето 1981 года, то это свидетельствовало об одном: судьба Мураки и его родителей тоже подвергнется изменениям.

Наскоро состряпанный приказ Энмы-Дай-О-сама для Ватари был однозначным: в минимально короткие сроки построить ещё одну машину времени и вернуть Цузуки обратно. Новый прибор Ютака создал в течение месяца, но машина не функционировала, постоянно выдавая сообщение о том, что коэффициент вмешательства в пространственно-временной континуум превышен.

В последующие пару лет с Ютакой отказались общаться практически все, кроме меня, Теразумы и Вакабы. Остальные считали его едва ли не предателем или того хуже — убийцей. Только мы трое верили, что однажды наш друг изыщет способ вернуть Цузуки в наше время.

Прошло два года. К тому времени отчаялись даже мы с Вакабой, перестав верить, что вторая машина времени, похожая на списанный в утиль пылесос, вдруг заработает. Ватари становился всё мрачнее. Он похудел, осунулся, перестал улыбаться. Подобные превращения мне очень не нравились. Всё чаще нас с Ютакой отправляли на совместные задания. Приходилось отыскивать не пропавшие души, а исчезнувших в «чёрных дырах» людей. К сожалению, никого не удалось найти или хотя бы понять, куда те несчастные могли деться. «Чёрные дыры» стали новой загадкой нашего мира …

Ватари много времени проводил возле Хисоки. Помню, как мучительно было мне наблюдать за страданиями юноши. Куросаки-кун по-прежнему находился в коме, и никакие лекарства, процедуры или магические манипуляции ему не помогали. Хисока невольно напоминал мне о прежних днях, которые уже не вернутся, и я ничего не мог поделать с собой.

Я стал часто приходить к нему ночью, когда не спалось. Рассказывал то, в чём не решился бы признаться никому другому, а подчас и себе. Юноша, разумеется, не отвечал, но мне от этого было даже легче. Говорят, пребывающие в коме могут понимать, о чём говорят им близкие люди… Был ли я родственной душой для Куросаки-кун? Сомневаюсь. Но Хисока, не обменявшись со мной и словом, стал мне очень близок. Я постоянно спрашивал у Ватари, не нашёлся ли ещё способ спасти его, не могу ли я помочь чем-то, например, отдав Хисоке свою кровь, но Ютака лишь печально качал головой.

— Никто не знает способа избавить бон от проклятия. Даже демоны и шикигами. Его не смыть ни твоей, ни моей кровью. Тацуми, я понимаю, почему ты страдаешь. Хисока напоминает тебе о …

— Не надо!

— Извини. Обещаю, что приложу все силы и однажды отыщу способ снять проклятие и задействовать машину времени.

— Как только заработает, обещай, что в первую очередь позовёшь меня и никого другого! — я крепко ухватил за руку Ватари. — Не медли ни минуты, ни мгновения! И никому слова не говори! Я сам хочу отправиться искать Асато!

— Ох, Сейитиро, — глаза Ватари за стёклами очков испуганно расширились. — По заданию Энмы-Дай-О-сама именно я должен вернуть Цузуки, ведь по моей вине он попал в прошлое. Ну, или в другой мир.

— Другой мир? — удивился я. — О чём ты?

Ватари замялся, потом заговорил снова:

— «Чёрные дыры» и будущее, оставшееся неизменным, навели меня на мысль, что побочным действием использования машины, видимо, стало образование второго мира, параллельного нашему. Именно там Цузуки изменил будущее, а здесь всё осталось по-прежнему, как видишь.

Фантастические домыслы Ватари меня не впечатлили. Впрочем, я и не поверил в них. Меня интересовало не количество миров, а нечто другое.

— Не важно, два мира образовалось или двести два, но если твой древний пылесос заработает…

— Это не пылесос, а прибор, отвечающий за перемещения в пространственно-временном континууме! — возмутился Ватари, но я его снова перебил.

— Мне безразлично, как называется этот образец бытовой техники прошлого века. Я хочу найти Цузуки сам. Понимаешь?

— Прекрасно понимаю, — криво усмехнулся Ватари. — Я ж не слепой.

— Тогда обещай!

Ютака поклялся, что никому, кроме меня, не позволит пойти в прошлое за Цузуки, и он сдержал слово. Рискуя быть наказанным за неподчинение приказу Энмы-Дай-О-сама, Ватари тайно сообщил о том, что машина достигла максимального заряда и готова к использованию. Он честно предупредил, что для меня это путешествие тоже может оказаться дорогой в один конец, ибо совершенства конструкции ему добиться так и не удалось. Скорее всего, прибор не выдержит максимального напряжения и сразу после моего перемещения будет разрушен, а я останусь в прошлом навсегда. Я был согласен на всё, лишь бы снова увидеть Цузуки.