========== Глава 14. Цветное и чёрно-белое ==========

Карта Хавока-сан довольно точна, впрочем, даже с ней умудряюсь проплутать почти сутки. В желудке урчит, ибо я кошмарно голоден. Пытался перекусить ранним утром, но выбрал неудачную таверну.

До сих пор тошно вспоминать…

Хозяин — тот ещё остряк. Не успеваю поднести ложку ко рту, устроившись за стойкой, как трактирщик елейным голосом спрашивает:

— Сегодня прибыли?

— Ага, — отвечаю, как можно короче, ибо не расположен к беседе.

Хочу есть. Потом увидеть тебя и поговорить. Это всё.

— И надолго в Бриггс?

— Пока не знаю.

— Комната нужна?

— Нет.

— В гости, стало быть?

Ехидства — хоть отбавляй.

— Вроде того.

— Могу показать местные достопримечательности.

— Сам увижу.

Когда, думаю, отстанет? Монеты мои в руках крутит, по стойке катает, пожрать спокойно не даёт. Демонстративно держу полную ложку на уровне его носа и жду, когда он, наконец, потеряет интерес к задушевной беседе. Грубить не хочется. А трактирщик всё не затыкается.

— У нас тут всего три главные достопримечательности. Первая — крепость, но в ней больше нет нашей прекрасной Снежной Королевы. В Централ уехала с повышением, да с каким! Фюрером стала, представляете? Вторая — медведи. Этих лучше не встречать, дерут всех без разбора. Насмерть, — мерзко хихикает, вероятно, думает, что остроумно получилось. — И третья — бывший фюрер, живущий где-то в горах. Говорят, давно одичал, но, в отличие от медведей, исключительно блондинов предпочитает. Не насмерть, конечно. Ну, вы поняли.

Стоит и гаденько так ухмыляется, ожидая моей реакции. А какая может быть реакция, когда при мне упоминают тебя, да ещё в таком контексте?

От вспыхнувшего гнева сжимаются кулаки, к лицу приливает кровь. С трудом удерживаюсь от желания выплеснуть суп в наглую рожу, а жаркое запихать этому козлу за шиворот. С грохотом швыряю ложку в полную тарелку, взметнув тучу жирных брызг и заляпав стойку, вырываю из рук трактирщика деньги и покидаю его тошнотворную забегаловку. На гневном энтузиазме продвигаюсь вперёд с завидной скоростью и только с полдороги осознаю: этот обладатель единственной прямой извилины в головном мозге не просто оскорблял тебя, он намекал на наши с тобой отношения!

Он догадался, кто я, и специально наговорил всё это. Даже ждал, когда я заберу деньги, ибо не собирался кормить меня обедом. Я ему, видимо, был столь же отвратителен, как и он мне.

Но, проклятие, как он узнал? От кого? Кабинет фюрера поздней ночью и лес Ризенбула. Оба раза нас никто не видел. Как этот отпрыск питекантропа догадался?!

Или, может, ты пустился тут во все тяжкие, оставшись один без присмотра?

С блондинами развлекаешься?

Уже не знаю, злиться или беспокоиться за тебя, поэтому делаю то и другое одновременно, приближаясь к твоей хижине.

Сказать по правде, не такая уж хижина. Вполне приличный дом. В окнах видны отблески горящего камина. Из трубы идёт дым. Подхожу к крыльцу, стараясь ступать тише, ставлю чемодан на верхнюю ступеньку и вдыхаю морозный воздух.

Как объяснить тебе цель моего приезда? Трудно придётся, особенно если ты давно охладел ко мне. Тогда точно рвану на Запад. Лучший способ изгнать душевную боль — погрузиться в приключения или работу. Разумеется, подальше от Аместриса.

Пытаюсь заглянуть в окна, но стёкла замёрзли, и внутри ничего не видно. Сажусь на чемодан лицом к твоей двери и грею руки собственным дыханием, лихорадочно соображая, с чего начать разговор.

Странно, что я так волнуюсь. В конце концов, не выгонишь же ты меня ночью в горы? Впрочем, кто тебя знает? Если в твоей кровати «блондины», может, и выгонишь. В таком случае перед уходом не откажу себе в удовольствии начистить кому-нибудь ры…

— Ты?!

Невольно щурюсь от ударившего в глаза яркого света. Ты стоишь на пороге в расстёгнутой до пояса рубашке и с початой бутылкой чего-то крепкого в руках. Ещё не пьян, но и трезвым тебя назвать сложно. Судорожно сглатываю. Получается похоже на всхлип. Шагаю вперёд, вырываю бутылку и зашвыриваю подальше в сугроб. Вцепляюсь в ткань, которая под моими пальцами трещит по швам, и начинаю тебя трясти, как ризенбульскую спелую грушу, приговаривая:

— Я думал, ты тут шпионов ловишь, а ты, оказывается, квасишь?! И ради этого я тащился сюда?! Хавок-сан написал, что ты разрушаешь свою жизнь, но, вижу, ты вполне счастлив! Так на фиг я пёрся в такую даль на голодный желудок?!

Ты облокачиваешься о дверную притолоку и начинаешь смеяться. Громко, безудержно, до слёз. Потом хватаешь меня в охапку и тащишь в дом вместе с чемоданом. Толкаешь на пол поближе к камину, суёшь в руки дымящуюся чашку чая, удобно устраиваешься за моей спиной и прижимаешься ко мне всем телом. Нестерпимо горячим телом. Обнимаешь за плечи и зарываешься лицом в мой затылок.

— Сила алхимии, Эдвард… Думал, больше никогда тебя не увижу!

— Увидел вот, — бормочу смущённо, отставляя чай в сторону.

Так и расплескать недолго.

— Опять сон, — соблазнительно шепчешь мне в ухо, и по моему телу бежит знакомая щекочущая дрожь. — Наяву такого не могло случиться, чтобы ты вдруг очутился здесь. Что ж, ты мне всё время снишься. Просто сегодня сон… почти реальный. Не хочу просыпаться.

Да, Хавок-сан был прав: ты сам на себя не похож. Вовремя же я приехал!

— Огненный, сколько ты успел выпить для того, чтобы подобную чушь нести?

— Боюсь, слишком мало, чтобы удержать тебя здесь надолго.

— Завтра выгонять будешь, а я возьму и не уеду.

На самом деле мне одинаково приятно сейчас слышать от тебя и трезвую чушь, и пьяный бред. Главное, что ты рядом, а незнакомых блондинов в твоей постели не обнаружилось.

— Куда я тебя выгоню? Ты останешься, пока я не проснусь…

Твои руки бесцеремонно забираются ко мне под одежду. Млею и схожу с ума.

— Подожди, я с дороги. Мне бы в ванну. Погреться.

— Потом, — бормочешь, торопливо раздевая меня. — Сейчас тебе и без воды станет горячо.

— И поужинать! Я не ел почти сутки.

— Накормлю. Вот сейчас и накормлю.

— Я о другом…

А дальше не понимаю как, но ты подминаешь меня и оказываешься сверху. Моя спина погружается в густую тёплую шкуру, расстеленную на полу. Похоже, местный медведь, мир его праху. Но здесь, определённо, удобнее, чем на твоём столе или сосновой хвое.

Ты спешно сдёргиваешь с меня штаны и ботинки. Жадные губы бесстыдно блуждают везде, и от прикосновения твоего языка я, потеряв самообладание, начинаю стонать и выгибаться дугой, подаваясь тебе навстречу. Увы, мы слишком давно не виделись, и моё желание стало чрезмерным, поэтому всё заканчивается раньше, чем я успеваю… Нет, вообще ничего не успеваю. Даже прийти в себя и осмыслить происшедшее.

Умеешь ты встречать незваных гостей!

Когда ко мне возвращается утраченная способность хоть что-то соображать, над головой замечаю бревенчатый некрашеный потолок с торчащей наружу соломой. Интерьер так себе, конечно, но я готов остаться тут до конца жизни.

Только захочешь ли ты, чтобы этот дом стал нашим?

Непременно спрошу в ближайшее время!

***

По моей просьбе ты наполняешь деревянную бочку водой. Щелчок пальцами, и вода прогревается почти мгновенно до нужной мне температуры. Расходуешь боевую алхимию на бытовые мелочи? Обидно за тебя. Впрочем, я-то свою уже ни на что расходовать не способен, так как добровольно отдал дар за возвращение брата.

Горькая ирония, все мы в итоге пришли не туда, куда рассчитывали: ты, я, Хавок-сан, мадам Лиза, Уинри. Всё сложилось иначе, чем мы думали. Но к чему теперь корить себя? Я просто буду жить тем, что есть, и не думать о будущем. Наверное, это сознательное бегство от реальности, но иначе я не могу.

Раздеваюсь и погружаюсь по шею в воду. Ты обещал мне ужин к тому моменту, как я выйду. А серьёзный разговор — к гомункулам. Сегодня — только отдых. Но отдохнуть не очень-то получается. Точнее, отдых выходит куда более активным, чем я ожидал.