Потягивая собственный сок, раздумываю, с чего бы начать разговор. При всём гуманизме, если Корней намеревается из этих ребят вытянуть информацию, то может быть пока не стоит говорить им, что юридически они свободны. За пределами Эрхола их рабский статус не имеет силы. А от чипов наверняка можно избавиться или на чёрном рынке содружества, или попросив политического убежища у Земли. Вряд ли им самим приходила в голову такая мысль. И пока Корней не посвятит меня в свои планы, не стоит их на неё наводить. Но всё-таки хоть как-то разобраться в ситуации мне нужно.

– Мне хотелось бы больше узнать о том, к чему вы привыкли, – мягко говорю я и ставлю стакан на стол. – Чем вы занимались раньше, например?

Парни испугано переглядываются между собой.

Как же им сказать, что если прежние занятия им неприятны, то я не стану их принуждать? Но мне всё же хотелось бы знать, что они умеют и чего ждут…

– Я был личным слугой госпожи Сандры, – первым произносит Атрей. Голос его слегка дрожит, но он всё же держит себя в руках. – Помогал ей с туалетом, делал массаж, ласкал, когда мужу было не до того.

Невольно вскидываю бровь. Удобно устроилась, сука.

– Нас обоих подарили господам на день свадьбы, – продолжает он, видимо, боясь наступившей тишины. – Мы с шестнадцати лет при них. Не знали других господ.

Киваю, принимая информацию. Поворачиваю голову к Сету.

– А ты?

Сет смотрит на меня неожиданно зло.

– А я был личным слугой при господине Рикардо. – цедит сквозь зубы. – Делал работу по дому, помогал ему во всём. Заботился о его желаниях, когда рядом не было жены.

Секунду смотрим друг на друга. Потом я краснею – до меня стремительно начинает доходить. И хотя на Земле давно уже никто не обсуждает однополые отношения, этот факт почему-то задевает меня куда сильней чем слова Атрея минутой раньше.

Прокашлявшись, отвожу взгляд. Изо всех сил стараюсь сосредоточиться на чём-то другом, но хитрое сознание так и преподносит мне картину, в которой Сет стоит на четвереньках перед своим господином. К своему ужасу понимаю, что эти мысли заставляют меня почувствовать возбуждение. Тут же вспоминаю Риту с её голодным взглядом. Неужели землянину так мало надо, чтобы пробудились его дикие, зверские желания? Для пробы пытаюсь представить нечто подобное с Атреем и Сандрой в главных ролях. Как далеко она позволяла ему заходить? В разных культурах, связанных с женским доминированием, границы и представления о дозволенном разные. А у Сандры ведь был ещё и муж.

В любом случае, картина Атрея, стоящего на коленях между расставленных бёдер этой «испанки» вызывает только раздражение и желание помыть рот с мылом. Не знаю, почему именно рот – наверное, потому что тошнит.

И хотя разговор хорошо бы свернуть, я всё-таки должна уточнить ещё некоторые нюансы.

– Что она тебе позволяла? – спрашиваю, поворачиваясь к Атрею. – Я имею в виду… Брать её? Получать удовольствие? Или только доставлять?

Атрей краснеет, опускает взгляд.

– Можно было брать по особому приказу, но в таком случае она сначала надевала на меня фиксатор. Чтобы не вышло… Непредвиденных ситуаций.

– То есть, удовольствие получать было нельзя?

– Госпоже обязательно это знать? – вклинивается раздражённый голос Сета. Вижу, что Атрей, тем временем, совсем стушевался и боится оторвать глаза от стола. – Она может установить свои правила, какими бы ни были прежние.

– Обязательно, – на всякий случай накрываю руку Атрея своей, чтобы успеть среагировать если попробует сбежать. Но сама поворачиваюсь к Сету и смотрю на него со всем возможным спокойствием, надеясь, что оно передастся и ему. – Понимаю, что мои расспросы звучат как словесная пытка, но я хочу разобраться, с чем имею дело. И в первую очередь, с тем, какие у вас заложены запреты – на уровне сознания и особенно на уровне чипов. Чтобы у нас больше не возникало таких недоразумений, как когда вы не решались садиться за стол.

Сет стискивает зубы и молчит, чуть отодвигается назад.

– И раз уж об этом зашла речь, давайте проясним, что тогда произошло.

С каждой фразой парни становятся мрачней и мрачней.

– Атрей? Почему ты сразу не сел?

– Госпожа, – чувствую, что он каждое слово выдавливает через силу, – как правило ставила мне еду на полу в углу. Она разрешала мне садиться за стол только если мне удавалось особенно хорошо ей угодить. Госпожа считала, что это даёт мне стимул служить лучше. Я просто не знал… Угодил вам или нет, и куда должен сесть.

Не отводя от него внимательного взгляда, медленно киваю. Чего-то похожего я ожидала, хотя не думала, что подобное может служить поощрением.

– Мы с этой практикой завязываем. Если мне понадобится тебя поощрить, я придумаю что-то более весомое.

Атрей испугано смотрит на меня и лероны нестройным хором произносят:

– Госпожа!

Поскольку в голосах ни тени довольства, жду продолжения.

– Госпожа, прошу вас, не надо! Я буду вам угождать, но я хочу просто…

Атрей замолкает и приходится его поторопить.

– Просто что? Просто есть на полу?

– Просто чувствовать себя свободным хотя бы… иногда.

Вздыхаю кривому зеркалу восприятия, с которым имею дело.

– Я имела в виду, что теперь ты всегда ешь за столом. Или в гостиной на диване. Или у себя в спальне. Но если испортишь простыни или обивку – чистить будешь сам.

Похоже, этот глоток свободы для него слишком велик, и Атрей лишь растеряно бормочет:

– Я же и так буду чистить сам…

– Об этом мы ещё поговорим. – Поворачиваюсь к Сету. – Ну так, у тебя есть какие-то проблемы с едой?

Похоже, вопрос слишком абстрактен. Сет, поначалу показавшийся мне таким уверенным, сейчас бегает глазами от одного края стола к другому и явно не знает, что ответить.

– Господин просто забывал его кормить, – говорит вместо него брат.

– Атрей! – тут же с укором произносит Сет.

– Нет, я скажу.

Когда перевожу взгляд на другого близнеца, на его лице написана внезапная решимость. От былого обиженного выражения не осталось и следа.

– У госпожи Сандры было расписание, по которому она выдавала мне еду. Она могла усилить чувство голода и пропустить приём пищи, если я провинился. Самому еду брать было нельзя – она говорила, чтобы не располнел. Но у господина Рикардо никакого режима никогда не было. Он мог поздно вернуться домой и просто забыть о Сете. На следующее утро, если рано вставал, мог забыть опять. А если Сет показывал, что голоден – господин Рикардо просто отключал ему чувство голода, чтобы не раздражал.

Моргаю, пытаясь уложить всё сказанное в голове. Мне вначале показалось, что Сандра – стерва. Но, по сравнению с безалаберным муженьком, она прямо-таки воспитатель в детском саду.

Сдвигаю руку, намереваясь накрыть ладонью кисть второго лерона, но Сет убирает её так быстро, что я не успеваю среагировать, а когда пытаюсь заглянуть ему в лицо – старательно прячет глаза.

– Уточним. Есть ли у тебя в чипе сейчас какие-то блокировки, связанные с едой? Снято чувство голода, например?

Не поднимая глаз, Сет качает головой.

– Кажется, нет.

Киваю.

– Это уже радует.

Смотрю на одного, потом на другого.

– Еду можете брать, когда захотите. Не обязательно пользоваться программой здорового питания. Завтра, когда будет время, проштудируйте инструкцию. Попробуйте разные блюда. Мне абсолютно всё равно, что именно вы заказываете. С едой в колонии проблем нет.

Перевожу дух.

– Есть тоже можете где хотите. Оба. Но за последствия своих действий отвечать будете сами. И тебя, Сет, я бы всё же попросила пока прислушиваться к советам синтезатора. Можешь попробовать и что-то новое, но лучше бы сначала подлечить желудок.

После этого разговора настроение продолжать допрос у меня пропадает – не всё же за один раз. Да и время уже позднее, а нам ещё многое нужно сделать. Поэтому перехожу к другой теме, с которой нужно разобраться именно сегодня.