Литмир - Электронная Библиотека

Кодовая книга Джамфа оказалась в досье. Тоже ведь часть личности, в конце концов. «Деляга» было кодовым именем Гуго Штинеса. Тонкое чувство юмора, старый пердун. Напротив «Чёрного Пацана» значатся лишь инициалы: «Т. С.»

Ну святые угодники, прикидывает Слотроп, это должен быть я, ха. Исключая побочную вероятность: Тупая Срань.

В списке задолженности «Чёрному Пацану», неоплаченный остаток счёта Гарвардского университета, около $5000, включая проценты, как «условлено (устно) с Чёрным Папой».

«Чёрный Папа» это кодовое обозначение для «С. С.» Что, исключая побочную вероятность "Сукин Сын", похоже собственный отец Слотропа, Саймон. Чёрнопапа Слотроп.

Неслабый способ докопаться, что твой отец заключил, 20 лет тому, сделку для оплаты твоего образования. Если вдуматься, Слотропу не слишком-то удавалось увязывать объявления о неминуемом разорении семьи, на протяжении всей Депрессии, с комфортом, предоставленным ему в Гарварде. Ну так что же за сделка заключена была между его отцом и Блендом? Я был продан, Боже правый, меня продали в ИГ Фарбен как кусок говядины. А насчёт наблюдения? Штинес, как любой промышленный император, имел в своей компании штат шпионов. Точно так же и ИГ. Выходит Слотроп находился у них под присмотром—м-может с момента рождения? Ввеее…

Вновь в его мозгу всплеск страха. Такой не обуздать обычным Ёб Твою… Запах, запретная комната, на самом краешке его памяти. Не видно, нет возможности различить. Он и не хочет. Это смыкается с Самым Худшим.

Ему известно, каким должен быть тот запах: пусть даже, согласно этим бумагам, для этого ещё слишком рано, и хоть он никогда не пересекался с ним в дневных координатах своей жизни, однако, в самых глубинах, вернувшись обратно в ту тёплую темень, к начальным формам, где часы и календари мало что значат, он знает, то, что преследует его сейчас, окажется запахом Imipolex G.

А ко всему этому тут ещё и тот недавний сон, который страшно увидеть снова. Он был в своей комнате, дома. Летний день сирени и пчёл, и тёплый воздух в открытое окно. Слотроп нашёл очень древний словарь технического Немецкого. Тот упал и раскрылся на определённой странице, что наёжилась чёрным шрифтом. Прочитывая страницу, он доходит до ДЖАМФ. В определении стоит: я. Он проснулся с мольбою к Этому нет!—но даже после пробуждения, он знал наверное, и останется уверен, что Это может явиться ему снова, как только Оно так захочет. Возможно, и тебе знаком этот сон. Возможно, Оно предупреждало тебя никому не называть Его имени. Если так, тогда тебе известно каково Слотропу.

Тут он подымается на ноги, пошатываясь, направляется к двери товарного вагона, что ползёт вверх по склону. Отодвинув дверь в сторону, он выскальзывает наружу—действие, действие—и карабкается по лесенке на крышу. За полметра от его лица, в воздухе висит двойной ряд блестящих ярких зубов. Как раз то, что ему надо. Это Майор Марви из армейской артилерии США, командир Мамочек Марви, самой хитрожопой группы технической разведки на всё эту ёбаную Зону, мистер. Слотроп может называть его Дуэйн, если хочет. «Распробуги всю их вуги! Зацени этих джунглевых зайчиков прям ото в следусчем вагоне! Ни себе хохо!»

– Погоди-ка,– грит Слотроп,– я похоже чёй-то проспал или ещё чего.– Этот Марви жирный-прежирный. Штаны заправлены в начищенные ботинки, валик жира свешивается поверх армейского ремня, на котором он держит свои солнцезащитные очки и кольт .45, волосы прилизаны назад, глаза как предохранительные клапаны, что таращятся на тебя как только—вот как сейчас—давление у него в голове зашкаливает.

На попутном П-47, он прилетел из Парижа в Кассель, пересел на этот поезд к западу от Хайлигенштадта. Его место назначения Миттельверке, как и у Йана Скафлинга. Надо скоординироваться с каким-то проектом Гермес парней из Дженерал Электрик. Конечно же, действуют ему на нервы, те негры по соседству. –«Эй, можешь сделать неплохую статью. Предупреди своих дома».

– Военнослужащие?

– Нет блядь. Капустники. Юго-Западные Африканосы. Вроде того. Так говоришь, ты не знал? Да брось. О. Разведка Англикашек мало ела каши, хахахах, без обид, сам знаешь. Я думал всем известно.– Тут следует крутая побасенка—похоже, состряпанная при ВКОЭС, фантазиям Геббельса не хватало такой разухабистости, те не улетали дальше Альпийских Редутов и тому подобного—про планы Гитлера установить Нацистскую империю в чёрной Африке, но планы ухнули, когда старый вояка Паттон отшиб Роммелю задницу в пустыне: «Получите вашу жопу, Генерал»: «Achdulieber! MeinArsch! АГА—хахаха...»– комически хватается за свои широкие штанины сзади. Вопщем, чёрным кадрам уже ничто не светило в Африке, остались в Германии как эмиграционное правительство даже без официального признания, как-то прибились к артиллерии Германской армии и очень скоро обучились запускать ракеты. А теперь просто болтаются без дела. Дикие. Не были интернированы как военнопленные и даже, как известно Марви, не разоружены. –«Мало нам забот с Русами, Лягушатниками, Англикашками—уй, извини, приятель. Так теперь ещё влупились не просто в ниггеров, а в ниггеров Капустников. Охренеть, Исусе. После Дня Победы почти везде, где была ракета, встретишь ниггера. Никогда чтоб вся батарея из одних буги-вугов, даже Капустники не настолько тупые! Одна батарея это 81 человек, плюс всё её обеспечение, тут тебе и управление стартом, и электричество, и топливо, охранение тоже—кореш, это получилася б целая куча ниггеров в одном месте. И что они, всё так же поразбросаны, как раньше? Вот узнай и заимеешь полную сенсацию, друг. Патамушша, если они теперь соберутся вместе, будет бааальшущая беда! В том вагоне их не меньше как дюжины две—прямо там, слушай. А и они едут в Нордхаузен, приятель!»– толстый палец тычет в грудь на каждое слово,– «а? И шо по-твоему они задумали? Знаешь шо я думаю? У них есть план. Да. Думаю нащот ракет. Не спрашивай как, ну, просто вот сердцем чую. А и сам знаешь, это жуть как опасно. Нельзя им доверять— С ракетами? Они ж как дети, их раса. Мозги мельче.

– Зато наше терпение,– добавляет спокойный голос из темноты,– необъятно, хотя, пожалуй, не безгранично.– С этими словами, высокий Африканец с широкой длинной бородой подступает и сошвыривает толстяка Американца, который успевает кратко вскрикнуть, слетая с крыши. Слотроп и Африканец прослеживают, как Майор скатывается с насыпи, отстав от поезда и, колеся руками-ногами, пропадает из виду. Ели толпятся на холмах. Ущербная луна взошла над зазубренным кряжем.

Человек представляется как Оберст Тирлич, из Schwarzkommando. Он просит извинить его за проявленную несдержанность, замечает нарукавную повязку Слотропа и отказывается давать интервью прежде, чем тот успел и сказать хоть слово: «Статьи не получится. Мы такие же перемещённые лица, ПеэЛы, как и все остальные.

– Майора, похоже, беспокоило, что вы направляетесь в Нордхаузен.

– С Марви одни беспокойства, это точно. Всё же он не настолько большая проблема как... – Он всматривается в Слотропа.– Хмм. А вы действительно военный корреспондент?

– Нет.

– Независимый агент, я полагаю.

– Не уверен насчёт «независимого», Оберст.

– Но вы вот независимый. Мы все тут свободны. Увидите сами. И очень скоро.– Он шагает прочь по хребту товарного вагона, помахав на прощанье.– Очень скоро…

Слотроп сидит на крыше, почёсывает свои босые ноги. Друг? Добрый знак? Чёрные ракетчики? Что блядь за головоломки?

Ну банда, утро доброе, начнём его прощаньем:

Бывай, Втора-а-я Мирова-а-я!

Пока, трах-тарарах!

Все битвы позади и мы кайфуем,

И вот он я, несу вам солнца на плечах—

Привет, Германский Герман, и неча рожу кривить,

Домой ты попадёшь, так радуйся давай—

90
{"b":"772925","o":1}