Ваньке стало жаль мать, да и не любит он, когда кто-то плачет. Мать так старалась, почти всю ночь не спала... Ванька обнял ее и стал успокаивать. Пообещал отцу не говорить, да он потом о френче забудет, а мать опосля что-нибудь придумает.
После обеда простился с матерью, Колькой, теткой Дарьей и ушел в Бирюч.
К своим постоянным пешим походам из Анучинки в Бирюч, Рубашевку и обратно Ванька давно привык, хотя километров каждый раз отмерять надо было. Тяжелей всего зимой, в весенне-осеннюю слякоть, да и была бы хоть хорошая обувка. Зато по дороге о чем только не передумаешь ─ никто ж не мешает.
Вот и сейчас, казалось бы, радоваться надо. Ведь раньше, когда подходил к Бирючу, сердце так томительно ёкало, так ёкало, что от радости чуть из груди не выскакивало. Но то было раньше, когда жива была бабушка и дома, в не полюбившейся ему Анучинке, было спокойно. В голове крутятся одни и те же невеселые мысли: как же дальше жить-то? Как? Мать верно подметила, что у них все не как у людей. Но ведь не Ванька в этом виноват! Она обижается на свою судьбу, что жизнь, как ей хотелось, не получилась. А на кого же тогда Ваньке обижаться? Чем и перед кем он провинился? И куда податься? Жить с ней, видеть, как захаживают "ночлежники", и молчать он не сможет. Не-ет, не сможет и не смолчит, пускай что угодно с ним делает! А раз так, то совместное проживание с матерью вряд ли получится. С отцом можно было бы пожить, он его от себя никогда не гнал и не гонит, но семья-то у самого вон какая! Отец все понимает и сочувствует Ваньке. Хотя и напоминает, что ребята его возраста в Бирюче уже вовсю начинают работать, а в четырнадцать ─ трудятся как заправские мужики. Но ведь Ваньке и учиться надо! А на что учиться и у кого жить? У матери ни денег, ни еды. Выходит, надеяться надо только на себя. Отец советует пасти скот. Пастьбе нисколько не помешает, что не вышел ростом. Мал, да удал, подхваливает отец. Бабушка тоже говорила, что если он будет хорошо работать, то станет заметным человеком. Отец даже обещал помочь, если станет учиться. Но Ванька с этим не согласен: батя сам еле-еле концы с концами сводит, с долгами за постройку дома так и не рассчитался, какая уж тут помощь.
А со школой уж как получится. Возможно, придется и бросить. На душе от такой мысли тяжело. Надвигается осень, а потом будет зима и уж какая в это время пастьба скота? Может, что-нибудь другое подвернется?.. Вот так, в раздумьях и уже без "ёканья" в сердце, Ванька подходил к Бирючу.
У ветряка, что деревянной обветренной глыбой торчит на взгорке, Ванька остановился. Он тут всегда останавливался. Ветряк не работал, так как у селян зерна для помола почти не было. Ветер свистел в его дощатых крыльях, отчего они скрипели, словно жалуясь прохожим, что вынуждены стоять без дела. На ветряке долго работал дед Яков со своими сынами. И где теперь дед Яков? Вернулся или пропал побирком? Нет и его сынов в Бирюче. А ветряк, Ванька об этом всегда помнит, смастерил муж бабушки Марфы ─ Федор Карташов... Взгляд Ваньки потянулся к небольшой улочке, которую в Бирюче почему-то называли "Городком". Она протянулась вдоль речки Бирючки и своим концом упирается в местный погост, окопанный со всех сторон небольшим валом и обсаженный акациями. Там, в уголочке погоста, лежат рядышком в своих могилках бабушка Марфа с дедушкой Федором. Иэ-эх!.. Была бы жива самая добрая из всех близких, бабушка Марфа, да он бы и горя не знал! Ну почему мать не такая, как бабушка? Почему он ей мешает, а бабушка без него жить не могла?..
Постояв у ветряка, Ванька поплелся в Бирюч, раздумывая, к кому же первому лучше зайти. К тетке Анютке или к тетке Ольге? А может, заскочить к Андреяхе или к Витьке? Нет, к Витьке он пока не настроен заходить. Это его отец настоял, чтобы Пашку отправили на строительство канала "Москва ─ Волга". Об этом Ваньке сказал Андреяха, а уж он все знает. Подумав, решил вначале зайти к своей крестной ─ тетке Марии. Она небось переживает по Пашке, а приходу крестника обрадуется.
Тетка, повязав голову белым платком, полола на огороде картошку. Ваньке действительно обрадовалась и сразу повела его в дом. А когда узнала, что он еще ни у кого не был, то, готовя у печи еду, стала рассказывать бирюченские новости. Вообще-то, ничего особенного не произошло.
Да и что могло произойти, если его не было всего несколько дней. Дед Яков, вздохнула Мария, так и не вернулся. Дядька Григорий пока не приехал ─ тетка Ольга его ждет не дождется. От Павла весточки не поступало, нет письма и от мужа, которого забрали вместе с местными кулаками. Где он и что с ним?.. Тетка кормила Ваньку и расспрашивала о матери, об их житье в Анучинке. Переживала, что остались без коровы, спрашивала, как обходиться без нее мать собирается. На это Ванька ничего толком не мог ответить. Он знал, что тетка не любит его мать, поэтому о домашних ссорах рассказывать не стал. Зачем, если и без того тетка ей простить не может, что самым близким людям всю жизнь испортила...
Нет, что ни говори, а в Бирюче Ваньку привечают как родственники матери, так и отца. Спокойная и внешне суровая тетка Мария к нему всегда расположена. Она и сыну Павлу наказывала, чтобы над ним не подтрунивал и уж тем более не обижал. Характер у Павла развеселый ─ не со зла мог запросто начудить, а то и обидеть, как было с самогоном на свадьбе отца. В избе у тетки всегда порядок. Такая чистота, как у нее, не у всех бирючан. В уголочке, на отдельном столике, стоит накрытая расшитым полотном швейная машинка. Тетка обшивает не только свою семью и родичей, но и многих селян. Она всегда что-то шила и Ваньке. Рассказав про бирюченские новости и порасспрашивав его о жизни в Анучинке, тетка, улыбнулась:
─ А чево отцов френч мне не занес? Я бы его тебе сразу и перешила.
Ванька залился краской. Подумал, что о френче ей, видно, отец рассказал и она его небось отругала, что отдал не перешитый. Уж он-то должен был знать, что Александра шитьем сроду всерьез не занималась. Но ведь Ванька обещал матери не выдавать ее, потому и смолчал, а тетка допытываться дальше не стала. Сменив тему разговора, предложила пожить у нее, так как тут ему будет куда удобней, чем у отца или в семьях братьев матери. Ванька согласился и обещал помочь тетке на огороде, когда она расстроено пожаловалась, что из-за жары не управляется поливать овощи.
─ В Анучинке тоже из-за этой жары все жухнет, ─ кивнул Ванька и отпросился сбегать к отцу, а потом как к кому получится.
─ Сбегай-сбегай, ─ разрешила тетка, ─ только к вечеру жду на полив. Не забудь.
Ванька знал, что отец в это время был обычно на работе. Побежал в магазин и застал его там. Тимофей, увидев сына, удивился:
─ Так быстро вернулся? Мать тебя, наверно, и разглядеть не успела.
