Военное руководство, зная об этом, заранее стянуло все свободные крепости к предполагаемому театру боевых действий. Так, в зоне дислокации Черноморского космического флота находились крепости: «Измаил», «Севастополь» и «Азов», а Балтийский флот прикрывали, соответственно: «Брест», «Орешек» и «Перемышль».

Император и его окружение понимали, что большой войны с американцами уже не избежать, и поэтому предпринимали все возможные меры для укрепления обороноспособности страны. Основные усилия были направлены на скорейшее восстановление численности Балтийского и Черноморского флотов, которые понесли существенные потери в предыдущие годы. В столкновениях с Османской Империей и Польшей именно эти флоты сильно пострадали и остро нуждались в новых кораблях.

Для этого, по распоряжению Ставки, в их состав были включены крейсера из упразднённых гарнизонов «внутренних» звёздных систем Империи. Некоторое количество вымпелов смогли прислать: Тихоокеанский императорский космический и Северный флоты… На Адмиралтейских верфях в системе «Ингерманландия», и на верфях концернов – Тульского промышленного района, были заложены новейшие линкоры. Их строительство шло безостановочно…

Ошибкой российского Генерального Штаба, было то, что там недооценили организаторские способности Дэвиса и логистические возможности АСР по переброске большого количества своих флотских соединений, фантастически быстро, к линии соприкосновения. Как американцам удалось молниеносно сосредоточить четыре своих флота у наших границ, станет ясно позднее. А пока, по неверным расчётам российских стратегов, американцы и их союзники могли противопоставить двум нашим флотам, группировку, состоящую всего из двухсот кораблей. В реальности их оказалось в два с половиной раза, больше. Когда стало понятно, что в короткий срок соотношение сил резко изменилось, Генеральным Штабом было принято решение, об отмене первоначального плана кампании.

Если раньше предполагалось остановить врага в пограничных системах и с помощью крепостей, нанести ему поражение, то сейчас план состоял, в отступлении флотов вглубь страны, к заранее подготовленному укрепрайону, расположенному в звёздной системе «Сураж». Там, объединившись, наши корабли, пользуясь защитой мощных укреплений, должны были дать генеральное сражение. На всём протяжении этого отступления, мы должны были изматывать противника арьергардными боями и всячески растягивать их силы по бескрайней территории Империи.

К сожалению, этот план также был не идеален. Он снова не учитывал тотального численного превосходства врага и огромных космических расстояний, простирающихся между двумя нашими флотами. Но об этом станет ясно гораздо позже…»

Три десятка боевых тяжёлых крейсеров и линкоров находились сейчас в секторе пространства, недалеко сразу от трёх межзвёздных переходов. Такое расположение «звёздных врат», когда из одной системы в другую ты мог попасть в течение одного стандартного часа, было достаточно редким явлением. Обычно, между переходами оказывалось расстояние в сутки пути, а то и более, что сильно увеличивало время, если ты путешествовал на большие расстояния. Здесь же, в системе «Сураж», был просто логистический рай для таких дальних перелётов. К тому же, помимо трёх вышеуказанных, в данной системе находилось ещё около дюжины других переходов, ведущих в самые разные концы Империи…

По невероятно большим золотым гербам и резной инкрустации на большинстве крейсеров сгрудившихся сейчас у станций переходов, можно было без труда узнать в них – «гвардейцев». Причём, находилась здесь вся Гвардейская императорская эскадра в полном составе, состоящая из Преображенской и Семёновской дивизий.

Внешне корабли этих двух дивизий можно было отличить по цвету обшивки нижних палуб и некоторых сегментов корпуса. У «преображенцев» палубы были, красного и зелёного оттенков, а на кораблях «семёновцев» – тёмно-сининего. Сама же броня на всех боевых кораблях Российской Империи, в том числе и на гвардейских, отливала малахитово-изумрудным цветом. Именно он был свойственен для руды с планет – Тульского промышленного района, на чьих верфях и была заложена большая часть нашего флота.

Несколько таких, обычных «изумрудных» вымпелов, без всякой золотой отделки, сейчас также находились в расположении Гвардейской эскадры. Они стояли вплотную к флагману Преображенской дивизии – линкору «Цесаревич», на котором в данный момент проходило экстренное совещание высшего командного состава ВКС…

Капитан-командор Таисия Романова, как только двери шатла, на котором она прибыла на «Цесаревич», отворились, выскочила из него и с бешеной скоростью понеслась по длинному коридору. Едва не сбив по пути нескольких человек, она пулей влетела в лифтовую капсулу.

– Главный конференц-зал, верхняя палуба, – капитан дала указания маршрутизатору и только теперь смогла немного отдышаться.

Система распознавания идентифицировала личность вошедшей и есть ли у неё допуск в командный отсек – всё было в порядке. Лифт закрылся и плавно, с тихим шипением, устремился к заданной точке, отсчитывая назад тридцать секунд до прибытия.

С некоторым удивлением заметив, что в одну из стен капсулы вмонтировано большое зеркало, Таисия усмехнулась и в полголоса произнесла:

– Зеркала, это даже для нашей изнеженной гвардии – перебор. Да, братик, ты в очередной раз доказал, что не на войну собрался, а на бал…

Усмешка, тем не менее, не помешала девушке воспользоваться возможностью ещё раз поправить на себе офицерскую форму, так ладно сидящую на ней. Затем, Таисия протёрла рукавом золотой нагрудный знак с информацией о его владелице:

Т.К.Романова – капитан-командор 2-го ранга, командир линкора «Афина».

Было написано сверху, а ниже шли показатели боевых характеристик:

Теоретическая подготовка: 5153 единицы.

Боевой опыт: 2517 единиц.

– Что ж, очень даже не плохо для двадцати то двух лет, – подумала девушка, невольно улыбнувшись, но тут же опомнилась и снова посерьёзнела. – Отставить самолюбование…

Что касается произнесённой до этого, фразы о зеркалах, то она была заочно обращена к капитану линкора «Цесаревич», на котором Таисия в данную минуту находилась – Артемию Романову. Артемий являлся её старшим братом и по совместительству – сыном императора Константина Второго. Да, Таисия Константиновна Романова была одной из дочерей российского императора и в нагрузку к позолоченным погонам офицера флота носила ещё и титул – великой княжны.

Много раз девушку терзали мысли, а смогла бы она добиться в свои годы столь высокой должности и звания, будучи родом из обычной семьи? И каждый раз, отвечала на это – нет, не смогла бы. Конечно, в истории флота были примеры взлётов военной карьеры молодых людей и куда более впечатляющие, чем у неё, но, то были скорее исключения из правил, обусловленные уникальными способностями данных людей. Что касается Таисии, то она всегда была уверена, что не обладает и десятой долей подобных талантов, и поэтому всегда опиралась лишь на своё усердие и трудолюбие. Но такими качествами обладали многие, а вот командиром одного из лучших кораблей Империи, стала почему-то, именно она. Ясно, почему, ведь не у каждого, отец – император, родной дядя – шеф-командующий гвардией, и ещё куча многочисленных родственников на самых высоких государственных постах, вот и росла её карьера, как на дрожжах. Так думали многие, да и она сама признавала данный факт, только лишь была не согласна с тем, что досталось ей это очень легко. Вот и сейчас, пока капсула скользила сквозь палубы к командному модулю, Таисия говорила и загибала пальцы:

– С семнадцати лет была Академия ВКС, которую ты закончила с отличием и досрочно. Сама закончила? – задала вопрос девушка, и тут же ответила на него. – Сама. Через год после окончания Академии началась Польская Кампания, в которой ты участвовала в качестве пилота палубной авиации… Четыре крупных сражения, более десяти боестолкновений… Было? Было! Идём далее – Битва в системе «Адрианополь» в Русско-османскую войну, ранение и плен – было? Ещё бы, такое забыть! А сколько стычек с пиратами и иным сбродом в нейтральных системах – сосчитать, не хватит пальцев на руках… Тебе не в чем себя винить, капитан-командор, ты честно служила и проливала кровь, – сказала она своему отражению в зеркале, – а кто думает по-другому, пусть идёт «кайнозойским» лесом…