Гердор прошел к Вердинии и обошел ее по кругу. Встав за ее спиной, протянул ей руку. Вердиния, словно видя это, изящно отклонилась назад, тоже протягивая руку. Едва их пальцы соприкоснулись, как золотистые искры взлетели от их рук. Все восторженно ахнули. И тут началось представление. Движения были неуловимо быстры. Это был танец двух молний – прекрасный и буйный, как гроза.
Я смотрела с восхищением, и даже не заметила, как в руке оказался бокал вина. Я не пью спиртное. Но тут неосознанно пригубила. Ощутив странный вкус, остановилась, взглянула на то, что держу в руке.
Отставила бокал на уступ дерева. Взглянула на Нэлма. Какой он все-таки замечательный. Эти пушистые волосы так и тянет погладить. Облизнула губы, снова ощутив странный привкус вина. Перевела взгляд на подошедшего Гердора. Улыбнулась: какой он милый. Ой, а Вердиния такая красивая, и такие глаза зеленые, как яхонты горят. А мне что-то так весело! И голова кружится. Покачнулась и упала в руки Гердора. Подняла к нему лицо:
– Щас мы с тобой тоже потанцуем. Что, не хочешь? Почему? Смотри как у меня получается. Ой, этот бокал сам упал. Ничего, Вердиния, твое платье стало еще красивее. Эти пятна напоминают абстакци… абракс… абс-трак-цио-низм, не веришь? Что ты такой злой, Гердор? И куда ты меня тащишь? Не злись, у тебя ведь такая красивая улыбка, почти как у твоего дракона.
Постепенно у меня немело все тело. Я не могла больше говорить, лишь чувствовала, как меня несут куда-то. Последнее, что я увидела, перед тем как тяжелые веки сомкнулись, был высокий потолок, украшенный позолотой. Тела я уже не чувствовала.
Холодно. Первое ощущение, когда очнулась – холод. Как сквозь вату слышались бубнящие голоса. Я по-прежнему не могла двигаться. Зато стала различать звуки.
– Как ты мог не заметить эту добавку, Нэлм? – злой голос Гердора с нотками отчаяния.
– Гердор, драконам она не причиняет вреда. А простолюдины никогда не пьют наше вино. Конечно, я не обратил внимания, – Нэлм тоже был встревожен. Затем он добавил еще тише:
– Мне очень жаль. Эта трава вызывает летаргический сон, из которого еще никто не выходил. Все, что мы можем сделать, оставить ее в хрустальном саркофаге, который уменьшит влияние травы аридны на ее тело, и оно не будет дальше разрушаться.
«Вот и гроб хрустальный», – подумала я. – «А потом придет прекрасный принц и поцелует меня»
Мои мысли текли лениво, медленно, отстраненно, словно это все не со мной.
– Почему из всех видов вин она взяла именно это? Случайность или кто-то подстроил?
Слышу приближающийся шелест юбок.
– Гердор, – фирина Геола была само спокойствие, – разве так не лучше для тебя? Простолюдины живут так мало, быстро стареют, страдают от разных немощей. А тут она может пролежать весь век, отмеренный тебе. Такая же молодая и свежая.
«Отличная мысль, мамочка», – мысленно приподняла я брови, – «законсервировать пару дракона, чтобы тот не страдал от того, что она стареет. А не благодаря ли тебе я получила эту отличную добавку в вине?»
Видимо, эта мысль пришла не только мне.
– Мама? – требовательно спросил Гердор.
В ответ заминка в несколько секунд. Затем голос фирины Геолы:
– Сын мой, я люблю тебя и желаю только добра. Если я и виновата, так только в том, что хочу видеть тебя счастливым. Вердиния и ты – такая прекрасная пара. И отец тоже рассчитывает на ваш брак. Простолюдинка только мешала.
– Мама, ты не должна была вмешиваться. Это мои личные дела. Ты вообще понимаешь, что наделала? Катя ведь живой человек.
Вздох, удаляющийся шелест юбок и звук закрываемой двери.
Тягостное молчание. Кто-то легким движением убрал прядь волос с моего лица.
– А почему все-таки ты не хочешь разорвать отношения с Вердинией? – осторожно спросил Нэлм.
– Нельзя, ты же знаешь. Со стороны Бергеров все больше угроз. Наши союзники в лице семьи Вердинии – единственное, что сдерживает их, – судя по звуку шагов, Гердор отвернулся и отошел в сторону. – Я не хочу ставить под удар ваши жизни. У тебя все еще нет дракона, наш род слабее и малочисленней.
– А не приходило ли тебе в голову, что эти нападения, угон скота и прочее – слишком демонстративны? Слишком много улик остается? – Нэлм хмыкнул, – Ведь раньше Бергеры не были так враждебно настроены.
– Я вижу факты, и все они указывают на Бергеров. Закончим этот разговор, – отрубил Гердор.
Быстрые шаги, и, похоже, я осталась одна.
Тут на меня, наконец, начал накатываться страх. Вконец озябшее тело лежало как тесто, не желая подчиняться мне. Неужели я так пролежу всю жизнь?
Силой мысли пытаюсь двинуть хотя бы пальцем. Все впустую.
Высокомерные, эгоистичные драконы, черт вас побери!
Дала себе команду не расслабляться, хотя паника готова была накинуться на меня, лишая остатков самообладания.
Постепенно начала ощущать, что лежу на чем-то твердом. Возвращаются ощущения? Хорошо, что я вино не пила, а просто смочила губы. Может, в такой малой дозе оно не так опасно?
Но этого было очень мало, чтобы радоваться. А если эта трава так и работает? Лежишь в параличе, все чувствуешь, слышишь и со временем сходишь с ума от ощущения своей беспомощности.
Вдруг слышу тихий звук. Что это? Как неприятно ничего не видеть. Снова. Это шаги. Кто-то крадется. Вряд ли кто будет красться с добрыми намерениями. Чувствую, как в крови появился адреналин. Сердце забилось чуть сильнее. А вдруг это убийца?
А этот кто-то все ближе. Остановился возле меня. Сердце подпрыгнуло и замерло в ожидании удара. Страшно.
Почему же медлит?
– Чучело, я же тебе говорила, что ты не пара Гердору, – тихий злорадный голос Вердинии. Фуух, я мысленно выдохнула.
– Замечательно все получилось, не так ли? Нет угрозы дракону, и никто не мешает моему тихому семейному счастью. И ты проживешь долгую жизнь, правда, даже не будешь знать об этом.
Тут я ощутила, как она начала вытаскивать из моего кармашка артефакт:
– А дедушке Варгу достанется твоя вещичка.
Мой артефакт! Тут злость охватила меня. Кровь закипела. Рука сама собой взметнулась вверх, ухватив завизжавшую от неожиданности Вердинию за запястье.
Я приподнялась, не сводя глаз с побледневшей девушки. Второй рукой я стала выцарапывать из ее кулака артефакт, отгибая ее пальцы один за другим.
– Отпусти, – закричала она, – ты знаешь, что будет за нападение на дракона, ты, простолюдинка?
– Я не напала, я просто возвращаю свое, – сильнее сжала ее запястье.
Со стороны входа уже слышался топот. Первым влетел Гердор, за ним еще незнакомые люди или драконы.
– Она напала на меня, – закричала Вердиния, безуспешно дергая руку.
– Она забрала артефакт, – в свою очередь пожаловалась я. Ну прям детский сад. Сейчас строгая воспитательница разберется с расшалившимися детьми. С надеждой посмотрели на Гердора.
– Катя, – мне кажется, или в голосе высокомерного дракона просквозила радость? Просквозила и исчезла, уступив обычной холодности, – Что здесь происходит?
– Я лежала себе спокойно в летаргическом сне, никого не трогала, как вдруг пришла Вердиния и начала шариться по карманам, – продолжила ябедничать я.
С этими словами я все-таки вырвала из руки девушки артефакт. Вот ведь незадача. Несмотря на присутствие сильных мужчин все приходится делать самой.
А, нет. Гердор помог спуститься с моего жесткого ложа. Огляделась. Мы находились в каком-то богато украшенном помещении, с хрустальным гробом на постаменте в середине. Окон не было, в нишах стен горели световые артефакты.
Вердиния вклинилась между мной и Гердором:
– Гердор, надо наказать простолюдинку за нападение. Ты ведь накажешь, да? – она мило надула губки.
– Вердиния, скажи, зачем тебе ее артефакт?
– Гердор, ты слишком мягок с простолюдинами. У нас любой слуга уже сам принес бы все, что нравится господину. Когда стану тут хозяйкой, я все поменяю.
– Если станешь хозяйкой, – жестко отрезал Гердор.
Вердиния растерялась, потом сузила глаза:
