Девушку изредка обгоняли дорогие красивые машины каплевидной формы. От прежних автомобилей остались только четыре колеса и фары. Дверей было не видно, багажника тем более. Что уж там, даже лобового стекла не наблюдалось, видимо, его заменило какое-то композитное вещество, пропускающее свет только в одну сторону. Так что изнутри было видно дорогу, а любопытные взгляды в машину не проникали.
На тротуарах встречались неспешно идущие куда-то мужчины разного возраста. Большинство из них, несмотря на жару июльской южной ночи, были одеты в классические костюмы, только некоторые позволили себе снять или ослабить галстуки. Соня вспомнила, как отец ненавидел галстуки, называл их удавками. Она видела его в костюме только один раз в жизни, когда они с мамой ходили на свадьбу к дальним родственникам. В этом мире классическим костюмом мужчины подчеркивали свой статус состоятельного и успешного человека. А те, кто ходил в свободных брюках или шортах из сверхлегкой ткани на основе хлопка, скорее всего, работали в обслуживающем персонале поварами или барберами. Потому что даже спортсмены, ставшие в этом мире суперзвездами и самыми богатыми людьми после банкиров и владельцев роботизированных заводов, в повседневной жизни предпочитали подчеркивать свой статус классической одеждой.
В пансионах невест из роботов были только уборщики. У мужчин же все было по-другому. Только очень богатые из них могли позволить себе стричься у человека. Остальных обслуживали андроиды.
В чем бы ни щеголяли прохожие, все они были подтянуты, с безупречно уложенными волосами. Никаких тебе животов и лысин.
«Как они умудряются не лысеть?» – задалась вопросом Соня. Ее папа очень переживал из-за появившихся залысин на лбу.
«Наверное, это из-за избирательного отцовства. Лысые мужчины просто перестали размножаться, и проблема исчезла. Ну хоть в чём-то этот мир лучше прежнего!» – подумала девушка.
Через десять минут мопед остановился на берегу широкой реки рядом с вантовым мостом. Соня сняла шлем, выключила мопед и поставила его на охранку. Легкий ветерок ласково освежил своим дыханием лицо девушке, в шлеме и парике было жарковато. В нос тут же ударил запах города: едкий от хлорки, со сладковатыми нотками сигар. Берега Дона были будто залиты единой бетонной плитой без видимых швов. Мост так же, без швов, монолитной лентой перекинулся через реку, а над ним невесомой паутиной желтели подсвеченные в темноте ванты.
Вдоль набережной ровными рядами стояли все те же безупречные одинаковые дома. И только один высился над ними стальной иглой – стоэтажная высотка, в которой располагалась администрация города, видовой ресторан на шестидесятом этаже, а на верхних – самое дорогое жилье в городе. Туда-то и направилась Соня.
Внутрь она попала легко, сказав охранной системе, что идет в ресторан. Охранка активировала для нее нужный лифт и выпустила девушку на шестидесятом этаже. Дальше свой путь Соня проделала по лестнице.
«Сорок этажей пешком, чтобы увидеть город, – не слишком ли?» – вопрошала саму себя девушка, упорно двигаясь вверх. А еще она размышляла, что будет делать, если на крышу дверь заблокирована. Спускаться на первый этаж?
Ей повезло, на сотом этаже лестница не заканчивалась, еще один пролет вел к двери на крышу, и эта дверь оказалась приоткрыта. Осторожно высунув наружу свой любопытный аккуратный носик, Соня осмотрелась. Никого не было видно.
«Может, кто-то заходил сюда днем и не закрыл дверь», – решила Соня. Убедившись, что дверь за ней не захлопнется, она бодро отправилась к краю крыши. Над ней чернело небо, на котором почти не было видно звезд, а вокруг ярче любой звезды сиял город. Было красиво, но это была красота новогодней гирлянды, спрятавшей за своими огоньками зеленую ёлку.
Осторожно перегнувшись через бортик, Соня заглянула вниз. Ощущение было, будто смотришь в бездну, даже голова закружилась.
– Эй, ты как сюда попал? – раздался совсем рядом раздраженный мужской голос.
Соня вздрогнула и обернулась. На нее, сердито сведя брови на переносице, взирал невысокий мужчина лет тридцати. Его русые волосы в беспорядке торчали в разные стороны, а немного осоловелый взгляд свидетельствовал о его не вполне трезвом состоянии. Одет он был в черные спортивные штаны, белую футболку, на ногах – мохнатые тапочки. Но не его домашний вид испугал Соня. Девушка сразу рассматривала чуть скривленный влево длинный нос мужчины и поняла, что все ее надежды на нормальное будущее сейчас пойдут прахом, она узнала его, миллионера из альбома невест, перед ней стоял Айк Ланьчук собственной персоной.
«Может, в темноте он меня не разглядит и на балу не узнает?» – с надеждой подумала Соня. Она сделала осторожный шажок вбок, отступая и надеясь на бегство, потом еще… но тут предательские длинные штанины подвели ее. Она наступила на собственную брючину, потеряла равновесие и стала заваливаться назад, туда, где, гостеприимно распахнув свои объятия, ждала бездна. Девушка отчаянно замахала руками, надеясь вернуть равновесие. Ее обезумевшие от страха глаза метались по окружающему пространству в поисках опоры, поэтому она увидела, как мужчина бросился к ней не раздумывая, схватил за толстовку и с силой потянул на себя. Он сделала это так резко, что Соня по инерции налетела на него, и они вместе свалились на крышу.
Осознав, что спасена, девушка на секунду прикрыла глаза и выдохнула с облегчением. Когда же она посмотрела на своего спасителя, то не могла не заметить, что смотрит он на нее странно.
«А все-таки этот нос добавляет ему шарма. Был бы прямым, лицо бы вообще не запоминалось», – подумала Соня.
Тем временем мужчине явно надоело изображать из себя матрас, поэтому он заерзал и сердито пробурчал:
– Парень, ты, конечно, очень смазливый, но меня интересуют исключительно женщины, может, уже слезешь с меня!
Соня подскочила как ужаленная, следом поднялся Айк.
– Спасибо огромное! Вы только что спасли мне жизнь! Еще немного, и я бы полетела… аакха-кха, – на последнем слове Соня сделала вид, что закашлялась.
«Фух, чуть не проговорилась», – мысленно отвесив себе увесистую оплеуху, выдохнула девушка.
– Я бы разбился, если бы не вы! – закончила она благодарность.
– Да уж, такого нелепого конца и представить сложно. Запутаться в собственных джинсах и свалиться с чужой крыши! Откуда ты взялся здесь? – повторил свой вопрос Айк.
Врать было бессмысленно, нужно было срочно ретироваться. Соня понимала, что если кто-нибудь догадается, что она сбежавшая невеста, то не факт, что ее вернут в пансион. Могут захотеть прибрать к рукам в свое единоличное пользование. Поэтому с честным видом, разведя руки в стороны, искренне призналась:
– Хотел увидеть город с высоты птичьего полета. Здесь очень красиво, а если смотреть вниз, еще и очень страшно.
Айк внимательно посмотрел на Соню, сказал «стой здесь» и скрылся за вентиляционной шахтой. Вернулся он уже с бутылкой и стаканом. В бутылке уже почти на донышке плескалась золотисто-коричневая жидкость.
«Коньяк или виски», – догадалась Соня. Сама она ничего такого не пила, в пансионе алкоголь был под запретом, как сахар, но в далекой прошлой жизни видела, как папа пьет коньяк. Айк протянул девушке стакан, куда щедро налил алкоголя.
– Выпей со мной, – отдал команду мужчина.
Соня решила, что лучше не отказываться, но и пить эту гадость не собиралась. Поэтому она поднесла стакан ко рту, в нос тут же ударил едкий спиртной запах, к которому почему-то маняще примешивались нотки карамели. Окунув губы в алкоголь, Соня почувствовала, как их немного обожгло. Айк в это время задрал голову вверх и самозабвенно допивал содержимое бутылки, громко глотая. Соня воспользовалась моментом и вылила через плечо содержимое стакана, громко выдохнув «Кха-а».
Айк потряс бутылку для верности, убеждаясь, что выпил все до капли, и тут же отбросил ее в сторону. Он подошел ближе к краю и задумчиво уставился на город у своих ног. Внизу все сияло и переливалось неоном, создавая световой купол. Тонкая лента реки разделяла это световое пятно на две части. А за световым куполом был мрак, пугая ощущением пустоты. Но Соня точно знала, что там не пустота, там была степь, дорога и пансион, где, волнуясь, ее ждала тетя Зина. Соня уже хотела попрощаться и уйти, но Айк вдруг заговорил:
