Стоило понять направление движения его руки, как я сжался на секунду, опасливо задумываясь о том, что теперь я смертный, а значит бонуса в виде ускоренной регенерации нет. И к тому же, если я с такой остротой ощущаю наслаждение, не будет ли так же с болью? Но стоило демону сжать ягодицу и впиться в губы новым сочным поцелуем, как я отбросил страхи. С ним можно все.

Аккуратно согнув мою ногу и отведя колено в сторону, он с ухмылкой заглянул мне в глаза. Такой же как раньше — дерзкий, наглый, сводящий с ума. Не сводя колкого взгляда, демон медленно гладил бедро, периодически сжимая кожу горячей ладонью, дразня подбирался все ближе к чувствительному кольцу мышц.

Я прикрыл глаза, не в силах больше видеть его довольную ухмылку, ощущать взгляд, заглядывающий в самую душу. Он вытаскивал на свет то, что было скрыто от прочих, обнажал мои желания, выставлял на показ слабости. Накрывая рот жадным требовательным поцелуем, Люцифер отвлекал меня от того, что делает, и весьма успешно. Я не заметил в какой момент и как именно появилась смазка, как он согрел ее на горячих пальцах, но уверен, не обошлось без демонических сил. Боли, которой я опасался, не было вовсе, кроме пульсации в перевозбужденном члене, которым я терся о его бедро, двигаясь навстречу пальцам.

— Я и мечтать не мог о том, чтобы снова касаться тебя так, — обдав ухо горячим дыханием, он широко лизнул шею, собирая языком капельки пота, и вошел пальцами максимально глубоко. — Ты такой горячий и узкий, что я боюсь кончить от одной только мысли, как войду в тебя.

Я простонал, по-шлюшьи выгибаясь и требуя большего. И не было стыда за такое поведение, было только желание почувствовать его глубоко в себе и получить наконец разрядку. Мне было мало пальцев. Мне было мало его.

— Ты тоже этого хочешь? Скажи мне, Влад.

Я метался по мягкому дивану, впиваясь руками в его спину и плечи, рвано гладил, зарывался в распахнутые на всю ширину крылья. Казалось, еще немного, и я сойду с ума, закончу свою смертную жизнь в специализированной клинике, тем более, что обращаясь ко мне, демон не прекращал пытать меня своими ласками.

— Да, — выдохнул признание, сжимая его затылок и притягивая к себе для нового поцелуя. — Я хочу тебя, Люцифер.

Я дышал его дыханием, и мне необходимо было стать еще ближе, слиться с ним воедино. Разводя шире колени, я помог ему разместиться между своих ног, с упоением ощущая, как он вынул пальцы, оставляя ощущение пустоты, но толкнулся при этом вдоль измазанных смазкой ягодиц, собирая ее на твердый, подрагивающий член. Так близко, так желанно.

— Хочешь, чтобы я вошел в тебя? Чтобы трахал весь день?

Он все скользил, имитируя проникновение, а я двигал бедрами навстречу, пытаясь все же заполучить его член в себя. И уверен, получилось бы, если бы Люцифер не дразнил меня, заставляя практически скулить от нетерпения и неспособности связать даже несколько слов.

— Да. Да, пожалуйста…

И он не стал больше мучить, медленно, по миллиметру, плавно растягивая тугие стенки, заставлял замереть и прочувствовать, как он входит до самого основания. Наши стоны слились в один, когда пахом он коснулся моих ягодиц, и я прижал его сильнее, сплетаясь языками в поцелуе. Так же медленно он немного отстранился, после снова входя до упора, выбивая воздух из легких.

— Ты теперь не вампир, так может, мне продолжить нежничать?

Чертов демон. Проклятье! Как он вообще говорить сейчас может? Я задыхался от медленных тягучих движений, от ощущения его внутри, от того, как терся мой член о его горячий живот. Все это было просто слишком. Слишком мало. А он продолжал дразнить, и я не понимал, откуда только в нем силы на подобные игры.

— Хватит, демон, — прошептал сквозь поцелуй и хриплые стоны, — трахни меня. Пожалуйста. Так, как это можешь только ты.

Всего несколько слов, совершенно правдивых, и Люцифер со стоном толкнулся резко и глубоко, а потом ещё, и снова. Вот теперь все было так, как надо. Мы прижимались друг к другу так тесно, что не оставалось места между взмокшими телами. Мы целовались так, что, казалось, вот-вот выпьем души друг друга. Мы оба отпустили себя, сходя с ума от охватившего спектра ощущений, эмоций и чувств.

Я был на грани в тот момент, когда его рука все же протиснулась между нами, крепко сжимая головку. Всего несколько рваных движений на члене и внутри, и мы оба кончили, со стоном срываясь в пропасть невероятного наслаждения. Если бы я только знал раньше, что смертная жизнь подарит мне такие ощущения, то не думал бы ни минуты. Плата за спасение Люцифера оказывалась ничтожно малой, ведь пожертвовав, по сути, своим проклятием, я обретал намного больше.

Мы лежали, тесно прижимаясь друг к другу и восстанавливая сбившееся дыхание. Волны наслаждения все ещё пробегали по телу, даря ощущение полного счастья, в то время как на душе начинали скрести кошки. Это утро слишком напоминало другое, начавшееся так же хорошо. И как и в тот раз, продолжение вводило в ступор, заставляло опасаться худшего. Мне нужно рассказать ему все, но я боялся, что правда для него окажется непосильной, все-таки я слишком повлиял на события, пытаясь его спасти. Если он откажется от меня, я приму его выбор. Более того, не пожалею ни минуты о том, что совершил, ведь он жив, здоров, и получил шанс на новую жизнь, как я и хотел.

— Люцифер, — я гладил его по влажным от испарины плечам, прислушиваясь к глубокому дыханию у самого уха. Демон напрягся, чувствуя изменения в интонации, но все равно не дрогнул в моих руках. — Я должен тебе рассказать.

— Не надо, — он приподнялся на локтях, заглядывая в глаза, показывая полное доверие, — мне плевать, что ты сделал. Важно то, что теперь я здесь, рядом с тобой.

Я покачал головой. Если бы совершенное мной влияло только на нас двоих, я бы замолчал, раз он сам этого просит. Но я поставил под угрозу более весомые аспекты нашего мира, а значит он должен быть в курсе. Заглянув в его глаза, я начал вспоминать все, что происходило с момента его смерти, и до нашей встречи в небытии, утягивал его в эти воспоминания, вынуждая смотреть. Это действительно важно, и как бы я не хотел оттянуть неприятный момент, на это просто не было времени.

***

— Почему?

Я с силой сжимал горло демоницы, лишая ее кислорода. Я не знал ни одного знакомого Люцифера, кроме этой — его вдовы. Только она могла ответить на интересующие меня вопросы.

Она что-то прохрипела, а я смотрел как удлиненные когти врезались в тонкую кожу. И это была вся моя сила. Я высох, буквально. Только после того, как увидел закатывающиеся глаза, я осознал, что убиваю ее. Капли оставшейся силы хватало, чтобы покончить с ней. Пришлось разжать руку, позволяя демонице упасть на пол и судорожно вдыхать необходимый воздух.

— Говори, — я был готов убить каждого. Мне было плевать сколько существ погибнет на моем пути. На пути, который я прокладывал к нему.

— Это, — она кашляла, ее голос хрипел, но страх, заставил говорить, — это клятва верности, он не мог касаться никого, кроме меня.

Я взревел, ударяя кулаком в стену, засыпая вдову ошметками штукатурки. Она задрожала ещё сильнее, а я считал в уме до десяти, чтобы удержать рвущегося монстра.

— Почему не сказал? — это был вопрос в пустоту, я не ждал ответа, точно не от нее. Но когда я уже собирался покинуть комнату, услышал слабый всхлип и шепот, молящий о прощении.

— Это я, я рассказала Сатане о вас, — Демоница затихла, готовая принять мой гнев, но я лишь остановился, удерживая инстинкты. — Я почувствовала энергию, когда он захлопнул дверь ванной перед моим носом. И поняла, что смогу повлиять. Мы не могли говорить про договор и клятву, не могли до тех пор, пока он не погиб…

Хотелось разнести ад. Хотелось уничтожить каждого, кто приложил руку к этому заговору, лишившего меня его. Смысла моего существования, мужчину, который показал мне настоящую любовь, пойдя против принципов, против устоев.

— Господин Дракула, — голос демоницы за моей спиной стал более твердый. — Я искренне любила его, я хотела подарить ему сына, — я сжал челюсть до хруста, даже сейчас, когда его не было, я не мог думать, что его могли касаться чужие руки. Ревность к праху, любовь к пустоте. — Вы не справитесь с ним, Сатана слишком силен. Возьмите мою кровь.