— Стоило открыть глаза в этой спальне, и я решил, что это новая пытка. Проделки того места, призванные свести меня с ума.

Я выдохнул, понимая, что не дышал, пока он не заговорил. Потянулся к Люциферу, опуская ладони на выделяющиеся ребра, притягивая к себе чуточку ближе. За прошедшие три дня его тело почти вернулось в норму, раны на руке исчезли без следа; на бедре виднелся бледный шрам, который тоже уже явно не приносил дискомфорта. На щеки вернулся румянец, а синяки под глазами стали светлее. Пройдет еще немного времени, и он окончательно придет в себя, по крайней мере — физически.

— А потом я услышал шум воды и пришел сюда. Все по-настоящему? Это действительно ты?

Я улыбнулся, сжимая ладони на его боках сильнее, позволяя почувствовать такую необходимую близость. Притянул еще ближе, заставляя соприкоснуться телами, обнял так крепко, как только мог.

— Да, демон. Все по-настоящему. Ты дома.

Он прикрыл глаза, обнимая меня, накрывая губы желанным поцелуем. Нежным, невесомым, он будто снова знакомился со мной: узнавал, изучал. Это был наш первый настолько осознанный поцелуй, успокаивающий сомнения и дарящий веру в будущее. Я не видел, но почувствовал, как Люцифер нахмурился, поцеловал чуть более резко, грубо, а после отстранился. Он непонимающе смотрел с мои глаза, а глубокая морщинка залегла между бровей. Почувствовал.

— Твоя энергия. Она едва ощутима. И ты стал слабее.

Я улыбнулся, снова привлекая его к себе. Разве это плата за то счастье, которое он дарил? И черт, у нас будут проблемы посерьезнее, когда он узнает все детали своего спасения.

— Ты прав. У нас впереди еще целая жизнь, если ты захочешь разделить ее со мной. Дорога в ад мне закрыта, но я всегда буду ждать тебя здесь, на Земле.

— Влад… — он зажмурился, стискивая меня в горячих руках, понимание того, какую цену я заплатил, ему не понравилось. — Зачем? Я того не стою.

Я рассмеялся, от его слов почему-то вдруг стало так тепло внутри, и этим теплом нестерпимо хотелось делиться.

— Глупый демон, — я поцеловал его в висок, жадно вдыхая раскаленный воздух вокруг него, — ты стоишь намного большего.

Снова наши губы столкнулись, но теперь поцелуй был полным наслаждения и любви. Языки переплетались, заставляя тело наливаться желанием, мурашки разбегались несмотря на горячую воду, что скользила по нашим переплетенным телам. Я гладил его кожу, сжимал, царапал короткими ногтями, в попытке слиться воедино. Налитый кровью член прижимался к его горячему бедру, в то время как своим я ощущал его не меньшее желание.

Как же я скучал.

В голове шумело от напряжения, сердце стучало как бешеное, норовя пробить грудную клетку, воздуха не хватало. Я задыхался, чувствовал головокружение, все это было так ново и непривычно, но чудовищно хорошо. когда его ладонь, горячая и крепкая, легла на основание члена, сжимая и мягко перебирая пальцами, я не сдержал рвущийся наружу стон. Руки скользили по мокрому кафелю, в попытке найти опору, в то время как сам я сходил с ума. Мне необходимо чувствовать его, дарить ему ласку и свою… любовь.

Разорвав эту сумасшедшую близость, я развернул нас, расправленными крыльями прижимая демона к стене, заставляя облокотиться на мокрую поверхность. Теперь я был намного слабее, но он все равно поддавался мне, растворяясь в моих желаниях, которые вторили его собственным. Вода все стекала по нашим телам, распаляя еще сильнее, обостряя чувствительность кожи до предела.

Потемневшие от похоти глаза следили за каждым моим движением, но я больше не хотел тратить время. Не мог. Теперь казалось, что его всегда будет недостаточно. А потому, проведя ладонями по татуированной груди, я опустился перед ним на колени, с ухмылкой глядя на то, как сладко он закусил нижнюю губу.

Вздувшиеся вены на крепком члене, притягивали взгляд, алая головка с соблазнительной каплей на самом кончике сводила с ума. Я готов был любоваться им вечность, но не раньше, чем смогу насладиться. Пройдясь языком от основания по всей длине, я сжал губами раскаленную плоть, вбирая резко и глубоко, вылизывая каждый чувствительный участок.

Сдавленные стоны вторили моим движениям, в то время как чужие пальцы путались в коротких волосах. Он удерживал меня, не позволяя отстраниться, толкался навстречу, утопая в глубине тесного горла, а я наслаждался процессом не меньше его. Это было так чертовски правильно, дарить ему ласки, слушать сбившееся дыхание и понимать, что он едва себя контролирует.

Я чувствовал все иначе, чем раньше, каждое действие было в новинку, ощущения застилали сознание плотной пеленой, но где-то на фоне я осознавал, что именно сейчас все правильно. Не было жажды крови, не было выступающих когтей, не было желания прокусить тонкую кожу и упиваться горячей кровью. Я и раньше боролся с этим чувством, ставя на первое место его, но сейчас не было ненужной борьбы, сейчас был только Люцифер.

Подмечая, как напрягается его пресс, как все тело буквально поджимается и натягивается в преддверии оргазма, я отстранился, под недовольный и почти жалобный хрип. Не так быстро, демон. Мы слишком давно не были рядом так. Поднявшись на ноги, я впился жадным поцелуем в его губы, покусывал, терзал, и мне было мало. Всегда было его мало. И он чувствовал то же, что и я, отстраняя меня от своего тела и разворачиваясь спиной, раскрывая крылья на максимально возможную ширину.

Чертов демон. Я со стоном прижался ноющим от возбуждения членом к ягодицам, в то время как руки исследовали спину. Несдержанно я зарылся пальцами в основание крыльев, сминая мягкие перышки и с наслаждением подмечая, как подогнулись его колени и сам он со стоном щекой прижался к прохладному мокрому кафелю, упираясь руками в гладкую поверхность.

Вот так. Правильно.

Оглаживая выступающие позвонки, я спускался все ниже, наслаждаясь его податливостью. Казалось, будто не было столь долгого времени в разлуке, не было ничего, кроме нас двоих. Взяв с полки гель для душа, я вылил щедрую порцию на плечи, замечая, как мурашки разбежались в стороны от прохлады косметического средства. Взбивая ладонями густую пену, я ласкал его тело, смывая все следы, что оставила на нем смерть. Свежий запах смешивался с ароматом его тела, а у меня голову кружило от осознания — он мой. До конца моих дней.

Вспенивая гель на пушистых крыльях, я уделял внимание каждому перышку, смывая пыль, грязь и запекшуюся кровь, в то время как демон готов был рухнуть на пол от волнами накатывающего наслаждения. Я хотел его безумно, но то, как он реагировал на эти простые ласки, было ничем не хуже. Он ластился, прижимаясь все сильнее, требуя большего, но сегодня все будет иначе. Сегодня все будет так, как должно быть. Обняв его поперек груди, я привлек расслабленное в неге тело к себе, покрывая поцелуями влажные плечи, покусывая шею и оставляя яркий бордовый засос.

— Как считаешь, ты уже достаточно восстановил силы?

Осипший голос прозвучал где-то в районе его уха, а после я сладко лизнул мочку, ощущая, как он откидывают голову мне на плечо. Он таял в моих руках, готов был быть ведомым, но и готов вести. Он ответил так же тихо и хрипло, но в голосе чувствовалась усмешка:

— У меня теперь всегда больше сил, даже после смерти.

Мой! И раз умудряется шутить на эту тему, значит точно пришел в себя. Потянув его за собой, я подхватил висящее на крючке полотенце, слепо стирая сбегающие капли с разгоряченных тел. Спальня встретила тусклым светом рассветного солнца, пробивающимся через неплотно задернутые шторы. Смятое постельное белье на кровати было в следах грязи и крови, поэтому я провел его дальше, не отрываясь от желанных губ, то и дело задевая попадающуюся на пути мебель.

Когда мы рухнули на просторный мягкий диван, Люцифер подмял меня под себя, с жадностью выцеловывая шею, кусая выступающие ключицы. Проклятье! Я и забыл, насколько он может быть хорош. А еще я и подумать не мог, что смертное тело будет отзываться с такой чувствительностью, снося крышу напрочь, лишая контроля. Он гладил живот, стирая редкие капли, что не успело впитать полотенце, спускался все ниже, старательно избегая сочащегося смазкой члена. Я готов был умолять его, требовать, просить. Все, что угодно, лишь бы получить чертову разрядку. Вот так тот, кто хотел продлить близость, сам растворился в неистовом желании.