— Толерантный у нас, намечается правитель. — Тихий голос за спиной, заставил на секунду вздрогнуть.

— Главный Советник Адмирон.

Винчесто, как всегда безукоризненно чопорно одетый, с лёгким налетом самодовольного отстранения на лице, медленно покручивал в руках винный бокал с малоподвижной, рубиновой жидкостью.

— Ваше Высочество. — Демон слегка наклонил голову, в знак приветствия.

— Ещё рано для титула.

— О, учитывая то, что Люцифер на Совете замещает Сатану все чаще и чаще, думаю: в самый раз.

Я усмехнулась. Зная, как много Адмирон сделал лично для меня, а так же его двусмысленное предназначение, мне не было страшно обсуждать с ним подобные, скользкие темы.

— Король очень мудр.

— Несомненно. А наследник справедлив и лоялен. Ведь это принц подписал разрешение на брак Советника Лаэрта.

— Как же он мог отказать своей крошке Мими.

Добродушно улыбнулась я, наблюдая как наши прекрасные молодожены кружатся в первом вальсе. Взгляд суккуба изнутри светился неподдельным счастьем, не отрываясь от невесты ни на секунду.

— Разумеется, а учитывая близость новоиспечённого жениха к восстановленной Династии, Мамон изменил свое мнение. Думаю, что к моменту отречения Сатаны от власти, как я полагаю уже недалекому, Совет будет готов целовать пол, по которому прошли ботинки нового Правителя.

— Паства примет хозяина и Цитадели ничего не останется, как смириться с выбором демонов. Сатана, как всегда дальновиден и прозорлив.

— Потому он — Король. — Усмехнулся Винчесто делая небольшой глоток из своего бокала.

— Разумеется это все не более, чем досужие домыслы. У ада есть Сатана и лишь он решает как, когда и кому управлять преисподней.

— Разумеется. Никогда ещё не встречал столь продуманного, мягкого и неотвратимого переворота. Большинство членов Совета Демонов уже сейчас готовы приклонить колена перед Люцифером. У ангелов нет шансов, а значит и ты, дитя мое, скоро окажешься втянутой в политические игры. Твоего расположения станут искать, на него будут рассчитывать.

— Мне есть у кого спросить совета, в случае необходимости. Вы ведь не покинете двор?

— Вовсе нет. Не волнуйтесь. Ваше Высочество. — Снова чопорно поклонившись, Адмирон Винчесто вальяжно отошёл оставив меня в одиночестве.

Вокруг ярко освещённого танцпола наметилось оживление. Я направилась туда, чтобы выяснить его причину.

— Бестия! Вот ты где!

Мими задыхалась от счастья и восторга, порхала, как самая прекрасная бабочка.

— Поздравляю, дьяволица! Ты будешь счастливой, я уверена.

— Идём скорее! Букет невесты бросать надо.

— О нет-нет, крошка. Моя судьба — дело решенное, дай шанс другим.

— Да ты погляди, кто в компании. — Тихо хихикнула новобрачная.

Я не верила своим глазам: в шумной стайке разодетых девушек приплясывала Ева! Это было уже слишком. Пришлось идти к ним, чтобы мягко, но настойчиво отвести королеву в сторону. К тому времени красивый, белоснежный букет, украшенный длинными алыми лентами, полетел далеко в сторону и упал прямо на руки взволнованно вздрогнувшей Хель. Не обращая внимания на двусмысленность ситуации, гости захлопали, поздравляя счастливицу, а Эштар нежно обнял ее, чуть заметно коснувшись губами темных волос.

— Здравствуй, Вики. — Прошелестел над ухом знакомый, нежный голосок.

— Сэмми.

Ангел выглядел возмужавшим. Сизые крылья стали крупнее и шире, а взгляд приобрел спокойный налет уверенности.

— Форма? Тебе так идёт!

— Пернатая авиация. — Его бледные щеки тронул лёгкий румянец.

— А Ади?

— Где-то здесь. Мы вместе поступили и теперь в одном подразделении на защите Равновесия.

— Как удобно. — Не сдержала улыбки я, смущая ангела ещё больше.

— И не говори, дьяволица. Жаль, в аду бываю редко.

Рыжий демон вымахал так значительно, что теперь нависал надо мной при разговоре.

— Бесёнок! Такой огромный!

— Архидемонам это проложено. — Гордо выпятил грудь веснушчатый увалень.

— Как и архангелам. — Смущённо улыбнулся Сэмми.

Я не сдержала эмоций и обняла парней. Душу наполняло совершенное безграничное, абсолютное счастье. Как же прекрасно, что конец у нашей, всеобщей истории воистину счастливый. Или это начало?

***

Люцифер сидел в высоком кожаном кресле. В полной темноте и одиночестве. В тонких пальцах нового Сатаны светился синеватым блеском дымящийся вискарный стакан, до краев наполненный глифтом. Правитель не пил и вообще не двигался, его темный, кровавый взор был направлен в пустоту, демонстрируя крайнюю степень отрешённости. В голове крутились воспоминания того, как много он прошел на пути, приведшем его в это кресло, разорвавшем душу, заставившем сердце замирать в стальных оковах безысходности… Ждать… Смиренно ждать своей участи, словно он приговоренный к смерти узник, а не Грозный Правитель самого ада, король преисподней, сам Сатана…

Азаил отрекся и, подхватив свою Еву, исчез в неизвестном направлении. Хотя место пребывания их осталось тайной даже для самых приближенных, Мамон все же проговорился, что бывший правитель как-то осведомлялся о прелестях земной жизни на Ибице.

Цитадель нового короля не признала, но, к ее огромному сожалению, Совет Демонов уже присягнул на верность принцу, объявив его новым, совершенно непримиримым и лишенным всякой возможности манипулирования извне Сатаной. Ангелы противились, любыми доступными средствами, даже поддержали восстание Повелителя Разрушения, бывшего советника Абаддона, обещая ему легитимную власть, в случае победы. И юный Повелитель ада спокойно надел боевые доспехи. Никто не ожидал, что порывистый в молодости, импульсивный, новый король проявит столько мудрости, хитрости, выдержки, самолично командуя оппозиционной армией, планомерно подавляя очаг за очагом, проявляя безграничное милосердие к рядовым демонам, стоило им бросить оружие и приклонить колена, признавая его власть.

В рядах бойцов начали подниматься слухи о чрезмерной мягкости нового властителя, потому, понимая, что война проиграна, Абаддон легко сдался в плен, рассчитывая быть преданным суду Совета Демонов. Но король решил иначе, самолично осудив предателя на смерть. По приказу Сатаны пленника содержали до казни в полном соответствии с его высоким статусом, не ограничивая ни в чем, кроме передвижения. В назначенный день Правитель появился на подмостках эшафота, одетый в соответствии с полным протоколом, в горностаевой мантии на широких плечах.

— Признай мою власть, Аббадон. И будешь прощен своим королем. — Спокойно произнес он, возвышаясь, в силу роста, над горделиво выпрямившимся противником.

— Никогда я не признаю Сатаной неуравновешенного сопляка, цепляющегося за юбку смертной! — В громком, надрывном голосе явственно вибрировал страх.

Темный взор Властителя начал наполняться прозрачным, оранжевым огнем ярости, горячая лава его энергии потекла с эшафота густыми волнами, обжигая настолько, что первые ряды архидемонаов отступили на десяток шагов, не желая сгореть заживо в неуемной мощи королевского гнева. Властитель Разрушения сменил облик, широко расправляя кожистые крылья. Сатана лишь повел могучими плечами, стряхивая горностаевую мантию.

— Чтобы раздавить такого червя как ты, мне не понадобится демоническая ипостась.

Абаддон бросился. Его мощь окатила короля, чуть шевельнув бордовые перья, шириной и продолжительностью, каждое из которых, теперь было сравнимо со всем крылом мятежного командира. Выбросив руку вперёд Правитель схватил врага за горло. Демон надрывно захрипел, а король ада даже не изменил спокойного выражения лица. Его сила внушала наблюдающей армии благоговейный ужас. Теперь все легко осознали, что Сатана вовсе не был мягок и податлив, просто он предпочитал проявлять милосердие, быть снисходительным.

— Я сдаюсь! — прохрипел, задыхаясь Абаддон.

Стальная хватка длинных пальцев тут же ослабла и поверженный противник упал к блестящим сапогам Повелителя ада.

— Признаю свою вину, мой Сатана. — Он сгорбился и опустил крылья, словно в попытке защититься ими. — Прости меня.