Властитель возложил горячую ладонь на поникшую голову побежденного врага.

— Я прощаю тебя, Властелин Разрушения, демон Абаддон.

Крупные руки опустились на лоб и затылок трясущегося от страха бессмертного, будто отечески оглаживая голову. Резкое, молниеносное движение в сторону и обезглавленное тело рухнуло на помост, заливая блестящие сапоги Властителя ада горячей кровью.

Наблюдавшая за произошедшим армия взревела то ли от восторга, то ли от страха, непрерывно скандируя: «Vivat, Satana!», но резкий взмах изящной ладони заставил всех в миг умолкнуть.

— Мантию. — Спокойно произнес король.

Сотни подданных бросились исполнять приказ, но длинные пальцы, погруженные в белые кружева, уже зацепили династический плащ и набросили на могучие плечи короля. Сатана слегка повернул голову и усмехнулся лишь уголком губ.

— Главный Советник Адмирон.

Винчесто почтительно наклонил голову.

После показательной казни Абаддона, цитадели ничего не оставалось, как признать этого совершенно неподконтрольного демона легитимным королем. Причем ангелам пришлось унизиться настолько, что официальную грамоту о назначении, отказавшемуся прибыть на инаугурацию в башню Цитадели Сатане, они доставили лично, в ад, представ перед восседающим на троне Властителем, как свита посланцев иноземного государства.

А потом начался следующий этап.

Сатана глубоко, мерно вздохнул, от чего глифт в его стакане всколыхнулся. Пару часов назад он опять рискнул всем. Король отдал всю силу, которой располагал, настолько много, что едва смог дойти до этого кресла, и донором был не он один. Сотни архидемонов последовали примеру своего правителя, только может статься, их жертвы оказались напрасными.

Исхода этой битвы он знать не хотел.

Напряжённого слуха коснулся пронзительный детский крик. Повелитель неприязненно повел плечом, продолжая сосредоточенно созерцать пустое пространство перед собой. В дверь вошёл демон и остановился в нерешительности, ожидая позволения заговорить. Изящная ладонь взметнулась в воздух, сигнализируя о благосклонности Сатаны.

— Сын, Ваше Величество. Здоровый мальчик…

— А она? — тон тихого голоса был спокойным и необычно сосредоточенным.

— Королева жива, и хотя ещё очень слаба, но мы полагаем…

Взгляд Повелителя мгновенно поменялся, в нем вспыхнула яркая, болезненная и такая невыносимая надежда. Он отбросил стакан, разлетевшийся по черному, блестящему полу тысячью сверкающих искорок, и кинулся к двери так стремительно, что неуспевший отойти с дороги подданный, упал, раскрывая в испуге крылья, настигнутый жаркой, удушливой волной мощи Правителя. Обширные, соседствующие с кабинетом покои, были уже пустыми. На широкой кровати спала его королева, его жизнь, его…

— Птичка… — Выдохнул Сатана, опускаясь на колени перед ложем и аккуратно накрывая горячей ладонью бледную, маленькую ручку предназначенной.

Если бы он мог плакать, то непременно расплакался бы, а потом разнёс в пыль все в этой чертовой комнате, давая выход боли, отчаянию, напряжению последних часов. Король ненавидел ее, свою Викторию, главную из побед его жизни, за ту роль, что она, подобно Еве, совершенно не советуясь, взвалила на свои плечи, стоило разговорам о наследнике набрать обороты при дворе, за всю боль, которую королева пережила в последнее время, за безудержное отчаяние, стягивавшее муками его собственную душу, за то, что подвергла себя опасности… Повелитель любил ее. Больше чем власть или жизнь. Не было у него сокровища дороже этой маленькой, глупой птички.

— Она выживет, Ваше Величество. Несомненно.

Словно очнувшись, Сатана поднял голову от белоснежных простыней. Связь дрогнула, восстанавливаясь под напором царственной воли и остатки мощи, накопившееся за последние несколько часов, унесло в ее черный омут, резко пахнущий фернетом. Поверхностное дыхание королевы стало глубоким, мерным. Замершая позади дьяволица позволила себе пошевелиться. Властитель перевел на нее вопросительный взгляд.

— Ваш сын, — тихо произнесла она, передавая в чуть дрожащие руки Короля, маленький свёрток с крошечным, бесцельно копошащимся, раскрывая кожистые крылышки, и удивлённо взирающим большими алыми глазками, младенцем. — Новый наследник престола, принц…

Дьяволица замерла, ожидая, что Повелитель наречет мальчика.

— Азраэль. — Произнес Сатана, ощущая, как по венам растекается огонь от созерцания такого похожего на него самого отпрыска сильнейшей в аду Династии, который совершенно неуловимо, но при этом весьма настойчиво напоминал свою взбалмошную мать, его сильную и отважную птичку.

Комментарий к Эпилог

Ну вот и все. Предназначение закончилось.

Спасибо ещё раз, за то, что прочли его полностью.

========== Новый год принца Азраэля ==========

Комментарий к Новый год принца Азраэля

С праздником, дорогие читатели. Как и многие авторы, не удержалась от ещё одной “бонусной серии” В честь нового года.

— Что значит рождество в раю! — орал Люцифер, стараясь не разнести кабинет по камню. — Ты — принц ада, забыл!

— Я помню, отец.

Высокий, стройный юноша с длинными кожистыми крыльями, увенчанными двумя рядами острых, гнутых когтей, меланхолично улыбнулся, с издёвкой взирая на взбешенного родителя. Ему нравилось злить отца, упиваясь своей безнаказанностью. Сатана мог сколько угодно кричать, угрожать или даже запирать его в собственных покоях, под домашним арестом, итог от этого не менялся. Азраэль все равно делал так, как считал нужным и никто не был ему указом.

— Ты — демон! Что наследнику трона делать в раю?! — бесновался король, нервными шагами меряя кабинет.

— Моя милая бабушка — Серафим. И ещё не известно, кем бы стала мать, не вмешайся тогда ты.

— Королева предназначена мне, у нее не было выбора, — алый взор отца казалось стремился испепелить его на месте.

— Но у тебя-то он был. Мог поступить честно.

Король остановился и высокомерно посмотрел на отпрыска, издевательски усмехаясь.

— Если бы у тебя было предназначение, ты бы понимал меня.

Азраэль смерил родителя гневным взором и судорожно сжал кулаки. У него не было печати. Принц не унаследовал божественного дара могучих предков, даже облик сменить не мог. Слишком слабым получился наследник, произведенный на свет бывшей непризнанной. Так говорили за его спиной. Мать с отцом обожали свое чадо и постоянно убеждали его в том, что ещё просто не пришел час, не накоплено достаточно знаний, не нарощено нужной мощи… Но он-то знал в глубине души, что недоброжелатели правы, и от того из кожи вон лез, чтобы выделиться, быть первым во всем, побеждать всех и вся.

Вот и сейчас юноша, упорно настаивал на своем, полностью игнорируя отцовское мнение. Он отправится на рождественский бал в рай, во что бы то ни стало, и причиной была, безусловно, не безграничная любовь к высокопоставленной бабке. Азраэль любил ангелов. Не мог полностью объяснить себе самому почему, но его очень занимало созерцание невесомых созданий, прозрачных словно морская пена. Лишь рядом с ними наследник адского трона чувствовал покой и умиротворение, которых не было в аду.

Сатана сбавил тон, понимая, что задел за живое, и, подойдя, положил тяжёлую, горячую ладонь на плечо сына. Много воды утекло с тех пор, как он впервые встретил его мать. Виски Властителя серебрила редкая проседь, меж бровей залегла глубокая морщина и только нрав остался по прежнему буйным, неуемным. Наследник же больше походил на королеву. Вокруг него струилась густая, почти осязаемая мгла, в глубине алых глаз плескался жёлтый огонь ее хитрости, ловкости, дипломатии. Азраэль был едва выше Сатаны, но производил впечатление жилистой худобы. Чуть вьющиеся, каштановые волосы принц завязывал на затылке в короткий хвост, забривая при этом виски в некоем подобии ирокеза. Только немного грубоватые черты лица придавали ему сходство с родителем.

— Я все равно пойду, — упрямо повторил Азраэль, невозмутимо глядя прямо в алые глаза Повелителя.