— Я не спал с ней, птичка.

— Почему же? Упустил возможность? — весь мой внешний вид выражал скучающее пренебрежение, но сердце мгновенно наполнилось облегчением и благодарностью. — Теряешь хватку.

Алый взор метнулся к моему лицу, выдавая раздражение, но быстро потух, наполняясь издевательским блеском.

— Задание? — мне не удалось вовремя проконтролировать эмоции, выдав заинтересованность.

— Что-то в этом роде.

— Не отчаивайся, шанс ещё непременно представится. — Взгляд упорно блуждал по окрестностям, не желая возвращаться к его могучей фигуре.

— Вряд ли.

Все же, невольно, я повернула голову и смело встретила чистый, чуть мерцающий огонь пурпурных глаз. Энергия наследника теперь светила ровно, нагревая воздух, свидетельствуя об обретении ее хозяином равновесия, а еще сладко пахла клубникой.

— От чего?

Алый взгляд, внимательно следивший за мной, вспыхнул, отражаясь в душе смесью множества страстей, и опустился на мои открытые губы.

— Потому что нет поцелуев слаще, чем твои, предназначенная.

Дрожь жаркими волнами покатилась по позвоночнику, стоило огромных усилий унять ее. Мое образцовое, показательное, хотя и безусловно напускное безразличие втекало в королевское сознание болью, меняя цвета спокойно сияющей энергии. На дне бордового взора вскипела оранжевая ярость и снова погасла, сменившись раскаянием.

— Мы оба знали, что будет трудно, птичка. Моя тьма прикоснулась к тебе, отравляя. Она изменила твою душу, мне правда жаль, но другого выхода не было.

Обида заполнила сердце до краев горечью фернета. Пустой стакан со стуком опустился на стойку, холодная рука медленно соскользнула с него.

— Каким же непроходимым надо быть эгоистом, чтобы так упорно не замечать той боли, что причиняешь окружающим собственными поступками. Энергия, тьма… Все это лишь сила, которую можно приручить, она не уродует душу. Не списывай свои заслуги на происхождение. Мило поговорили. Прощай.

Не глядя на наследника, изо всех сил стараясь сохранить походку непринужденной, я повернулась к выходу и двинулась прочь. Горячая рука порывисто сжалась на моем запястье.

— Птичка… — Люцифер смотрел внимательно, сосредоточенно, словно пытаясь справиться с какой-то внутренней борьбой, недосягаемой для меня.

Впервые за вечер, я пожалела об отсутствии связи между нами, поскольку совершенно не слышала его мыслей.

— Она умерла. Сожалею. — Моя боль и растерянность не позволяли трепетным чувствам прорваться наружу.

Резкое движение, и его крепкие пальцы неожиданно легко разжались, выпуская меня. Дверь выхода приближалась, словно проступая через туман. Оказавшись на улице, я ускорила шаг, сворачивая на пляж, скоро каблуки туфель провалились в песок, пришлось снять их.

Едва слезы затуманили взор, как алая энергия обожгла спину, возвещая о приближении предназначенного. Крылья вжались в плечи, проясняя сознание. Тоска, кипящая в душе все эти долгие два месяца, казалось, высушила трепетные чувства до дна. Когда удавалось проигнорировать влияние страстей, я чувствовала себя совершенно пустой, грубой, циничной… дьяволицей.

Голые ступни обжигало, но куда сильнее горела спина, от пристального раздражённого, непонимающего взгляда. Люцифер, словно на привязи, следовал за мной. Вот значит, что тебе нужно? Чертов демон.

Что, по твоему мне нужно?

Дрожь тронула крылья от резкого голоса в голове, похоже связь медленно восстанавливалась, впуская его в мои мысли. Алоглазого так давно не было рядом, что я привыкла к тишине в сознании и теперь чувствовала себя голой.

Не стану врать, что отказался бы.

Самообладание покидало меня, заполняя душу злостью, болью и едва ли не отчаянной яростью.

Пришлось сделать пару глубоких вдохов, чтобы взять закипающие страсти под контроль, прежде чем обернуться. Он стоял положив руки в карманы, издевательски ухмыляясь.

— Чего тебе нужно, Люцифер?

— Это ты нашла меня, соскучилась? — наследник призывно вытянул руки ладонями вверх. — Иди ко мне, приласкаю.

Горькая усмешка невольно коснулась моих губ. Ничего не меняется. Царственная особа вновь увлечена только собой. Рубиновый взор непонимающе потемнел. Принц чувствовал отсветы моей боли, но причину ее интерпретировал неверно. Он списывал мое состояние на тьму, коснувшуюся души, на сторону, недавно признавшую меня, на страсти, на что угодно, кроме истины, кроме себя. Демон, не сталкиваясь раньше с проявлениями привязанности, искренне недоумевал по поводу перемены поведения предназначенной.

— Понятно. Пока. — Взор обратился к небу, призывая водоворот.

— Да что с тобой не так? — Чистый, звенящий раздражением голос, поднимал тон, с каждой секундой заполняя мои лёгкие царственной яростью.

Крепкие руки с силой сжали хрупкие плечи. От запаха его тела голова закружилась. Алоглазый порывисто, жадно, грубо притянул меня к себе, накрыл мои губы горячим, властным поцелуем.

Словно кукла, не двигаясь, не закрывая глаз, не реагируя на отчаянный порыв, я замерла собирая алую энергию, формируя в сгусток, лилейно выращивая его. Да, направить не смогу, но его и так ударит, он ведь стоит вплотную.

Не со мной. С тобой.

Люцифер изумлённо отстранился, в попытке найти мой взгляд. На дне прозрачных глаз горела боль раскаяния.

Вся обида, непонимание и злость, переполнявшее меня два мучительно долгих месяца, уродовавшие душу, изменяющие сладкий огонь привязанности на ровное гудящее пламя мести, сплелись в тугой клубок, сотканный из его собственной энергии. Когда сгусток был сформирован, я подняла его на уровень груди и отпустила пальцы.

Демона откинуло на пару метров, он не упал, но пошатнулся, широко раскрывая могучие бордовые крылья. Алый взгляд полыхнул недоумением и безудержной тоской, но тут же сменился дикой, почти неконтролируемой яростью.

— Хочешь, или нет, а подчиняться обязана. — Утробно прорычал Его Высочество, через плотно сомкнутые зубы.

Царственная ладонь мгновенно взметнулась в воздух, сжимаясь в кулак с такой силой, что костяшки изящных пальцев побелели. Мою грудь сдавило тугим, болезненным спазмом. Муки быстро усиливались, сразу лишая возможности вздохнуть, голова закружилась и я упала на колени, прижимая руки к груди. Судорога постепенно ослабла, а вскоре совсем прекратилась, шелест песка возвестил о приближении адского наследника.

— Забыла с кем разговариваешь? — горячие пальцы зацепили мой подбородок и потянули его вверх, вынуждая поднять взгляд. — Знай свое место, предназначенная.

Люцифер поднял меня с песка и припал властным поцелуем к губам, каждым вздохом подтверждая свое господство. Страсти взяли верх над разумом и я, с готовностью разомкнула губы навстречу таким желанным, таким горячим, таким сладким ласкам алоглазого демона. Тело привычно заныло в крепких руках, заставляя крылья вздрогнуть и раскрыться, барьеры сознания рухнули, впуская в голову безудержный поток царственных страстей. Я вновь ощущала огонь, растекающийся по его венам с такой неуемной силой, что контроль мгновенно отступал обнажая душу, умножая удовольствие до немыслимых вершин: всеобъемлющих, болезненно острых, мучительно ярких. Напряжение ощутимо струилось по немеющим мышцам заставляя неистово желать только одного — продолжения.

Утопая в кипящем, бушующем, словно шторм, вожделении адского принца, я судорожно искала в королевском сознании последовательность, только что применённого приема. Пурпурная энергия свободно втекала в лёгкие, заполняя их неуёмной мощью алоглазого. Когда искомые воспоминания были найдены, мои руки с силой упёрлись в широкую, каменную грудь, вынуждая его отступиться.

Я медленно сжала ладонь в кулак, представляя в мельчайших подробностях, как стягиваю крупное, гулко стучащее сердце, заставляя замедлиться. Люцифер пошатнулся; пылающий, кровавый взор наполнился неуёмной злостью. Другой демон уже давно упал бы на землю, но наследник продолжал сопротивляться, постепенно подтачивая оковы моего воздействия.