– Ну и не верь. Она дочка нашей местной ведьмы. Говорят, соседу по даче в прошлом году нагадала смерть…потому что тот собаку из табора пристрелил. Так что вы думаете – он таки умер. У себя на даче в погреб упал на банки, и стекла ему проткнули легкие.

– Ужас какой! – воскликнула Настя.

– Гадалка крутая. К ней гадать из других городов и даже из далеких стран приезжают. Всю правду говорит. Не всегда хорошую.

Когда Мирела появилась, смеяться все прекратили. Не потому что некрасиво, а потому что страшная она была, потому что на нас глазами черными зыркнула из-под бровей косматых и платок цветастый поправила.

Карты на полу разложила перед Настей и пообещала будущее показать каждой из нас. Ко мне сзади Егор подошел.

– Пошли отсюда. Погуляем в лесу. Пусть гадают.

– Пошли…

Между деревьями идем, темно уже, и у меня сердце бьется быстро-быстро. Егор за руку меня взял и к себе развернул…А мне послышалось, как сзади ветка треснула, и я резко обернулась. Ощущение тревожное, и кажется, кто-то смотрит из темноты.

По телу дрожь прошла, и в горле пересохло. Егор к себе привлек, а я по сторонам смотрю. Я словно ощущаю ЕГО присутствие. Монстра из моих кошмаров. Он здесь. Я точно знаю.

– Ну ты чего?

Егор волосы мои гладит и к губам наклоняется.

– Не тронь!

Резкое шипение, и я дернулась, отпрянула от парня. Он тоже вздрогнул от неожиданности. Перед нами цыганка стоит и на меня смотрит. Вперед руку выставила и в ней карта, а на карте – извивающийся черный дракон. Только мне кажется, что она не на меня смотрит, а сквозь меня.

– Чужая девка. Тронешь, оба умрете.

– Ты что несешь, ведьма полоумная! Иди отсюда!

Егор загородил меня собой.

– Она чужая, меченая…принадлежит ЕМУ…он ее заберет! Дьявол придет за ней! И за тобой! – и пальцем на Егора показывает.

Говорит и назад отходит, в сторону дома. А меня трясет всю, по телу дрожь проходит волнами.

Несколько секунд я так и стояла – оторопевшая и испуганная до полусмерти, пока сама себя не успокоила, что цыганка, и правда, сумасшедшая.

Егор попытался еще раз меня обнять, но я отстранилась, и он зло выругался и пошел в дом, а я какое-то время так и стояла, обхватив себя за плечи, прислушиваясь к темноте.

Звуки ночи… звуки вкрадчивого страха, он колючей паутинкой ползал по спине, невольно напоминая слова гадалки. Но когда в дом вернулась, как-то все уже померкло и не казалось страшным. Свет, музыка, девчонки, сидящие в кругу на полу, и сама цыганка уже не такая жуткая, как в темноте.

– А теперь пусть Любке погадает. Любаш, иди к нам. Мирела на тебя карты кинет…скажет, с кем холодные ночки встречать будешь.

Но цыганка зашипела, как кошка. Отпрыгнула назад, а потом на меня вдруг пальцем указала, как и там на улице:

– Уйдет пусть… уйдет немедленно! Ей гадать не буду!

Все на меня посмотрели, а я назад попятилась, глядя на женщину, которая словно рассудок потеряла, – Убирайся! – рыкнула на меня. – Проданная ты! Проданная!

А спустя несколько дней Егора забили до смерти. Тело нашли на городской свалке. Говорят, он участвовал в боях без правил…

Дракон на рукоятке напоминал один в один того дракона на карте. Белая бумага все еще виделась мне перед глазами, как и лицо той цыганки. Долго смотреть на сапоги не удалось, меня грубо придавила к седлу чья-то рука. И я знала чья. Знала, что это рука чудовища, которое меня выкрало. Страшно. Есть разные стадии страха, и мой сейчас достиг наивысшей точки. Самый что ни на есть панический и невыносимый, доводящий до истерики.

Но еще невыносимей было вот так висеть, я не выдержу больше, мне кажется, ребра разрывают мне легкие от ударов. Я задергалась, пытаясь подняться и мотая головой, а чья-то рука на спине переместилась на затылок и вдавила в седло, ломая сопротивление.

– Пожалуйстаааа…мне больно…

Всхлипнула и вдруг ощутила, как меня сгребли за шкирку и подняли вверх. Это было неожиданно и невероятно больно. Наши глаза встретились, и я задохнулась от жуткого черного блеска в миндалевидных глазах моего похитителя. Никогда не видела настолько черных глаз. Они буквально сливались со зрачками и имели такую силу, такой мрачный магнетизм, что я лишилась дара речи и начала задыхаться. Дергалась и сопротивлялась на вытянутой руке мужчины. Какие жуткие у него глаза. То ли вся боль Вселенной в них живет, то ли вся ее тьма. И мое лицо в этой черноте белым пятном. Если это правда, и нас вывезли в чужую страну…то моя жизнь зависит от этого человека.

Он что-то сказал на своем языке, и я судорожно глотнула воздух, не в силах даже моргнуть. И все тело дрожит. Мне кажется, что я смотрю в глаза собственной смерти, такой он страшный. Маски уже нет, и мне видно его лицо. Смуглое, с красивыми чертами. Широкие, высокие скулы, ровный нос, большой и резко очерченный рот. И…это лицо казалось мне смутно знакомым, как будто я когда-то его уже видела. Словно те мои ночные кошмары сливались воедино с этим человеком…Или не человеком, а чертом. Этот дьявол не походил на человека. В нем нет сострадания, сочувствия, эмоций. Нет души.

Его короткие волосы падают ему на лицо иссиня-черными прядями, скрывая брови. Кожа очень темная, обветренная, опалённая солнцем. На щеке несколько светлых шрамов.

– Отпустите меня! Мне больно!

Глаза монстра сверкнули, и он приподнял меня еще выше, как тряпку. Господи, какие же они черные, какие страшные. Разве у людей бывают такие жуткие глаза? Как будто в них живет сама смерть. Неужели у этого человека не было матери, не было женщины, сестры? Почему в его чертах и взгляде столько звериной жестокости. Осматривает меня с ног до головы, опуская взгляд вниз к моей груди, едва прикрытой тонким платьем, под которым нет нижнего белья. И от этого жадного взгляда все тело бросило в жар. Оно покрылось мурашками. На секунду показалось, что черные глаза стали жгучими, обжигающими, по-мужски острыми…и тут же блеск исчез.

– На что ты там засмотрелся? Кожа и кости. Надо было забраковать еще как только увидели.

– Не нам решать – подходит или нет…

Притянул к себе еще ниже, а мне слишком больно смотреть на него. Особенно когда настолько близко.

– В глаза мне смотри! Не смей отворачиваться, пока я не позволил! – никогда и ничей голос не заставлял мое сердце леденеть от ужаса. И в глаза его смотреть сил больше нет.

– Не позволяй ей разговаривать! Ты знаешь правила!

– Рот закрой! – рявкнул, и голос заткнулся, оборвался. И я слишком близко, так близко, что чувствую запах пота, сажи, крови и аромат его волос, которые пропахлись ветром степи. Втянула всей грудью и невольно ощутила, как все внутри затрепетало.

– Ты не смеешь говорить ни с одним из нас, иначе тебе вырвут язык. Поняла?

Судорожно вздохнула и слегка кивнула. Трудно поверить, что в наше время кому-то могут вырвать язык…но я ни на секунду не усомнилась, что он может.

Чувственный рот мужчины скривился в усмешке, от которой горло как удавкой перехватило. Не бывают люди такими… такими идеально жуткими и прекрасными одновременно.

Голос имеет такое же действие, как и его взгляд – заставляет все внутри дрожать от первобытного ужаса. Отнимая желание жить и сопротивляться. Господи, когда я уже проснусь. Мне страшно. Мне так страшно.

– Не зли меня. Пока мы в пути, я твой хозяин, и я решаю – доедешь ты или нет.

– Куда?

Спросила и прикусила язык, а он стиснул челюсти и слегка меня тряхнул.

– К Красному дракону. Ты принадлежишь ему.

– Какому…какому дракону?

– Которому тебя продал твой отец…за золото. Чтобы стать богатым.

– Вы…лжете!

Щелкнул языком, и я осеклась, содрогаясь всем телом и с ужасом понимая, что он не обманывает. Это правда…Ужасная, зверская правда.

– Запомни, я никогда не лгу. Никогда…Хайртай. Теперь тебя все будут называть Хайртай. Забудь свое имя.