— Попался однажды. Принц с востока. Красиво говорил. Относился прямо как к королеве. Даже замуж звал, – серые глаза чуть заметно потеплели, затуманившись дымкой воспоминаний. Теперь они напоминали не лёд, а скорее пасмурное небо в осенний день.

— Этот тот, которому ты чёрную розу подарила? – в этот раз смешок, вырвавшийся изо рта скелета получился весьма ядовитым.

— Ну да, дала. Ведь как там говорилось в старых преданиях? Если любовь истинная, то никакое проклятье не сможет сломить её.

— Ну и как? – вопрос был риторическим, однако Морэлла решила на него ответить, небрежномахнув при этом точёной рукой.

— Помер как и все. Хорошо хоть кофе после него осталось. Узнав, что мне нравится вкус этого напитка, он мне целый обоз подарил, чтобы впечатление произвести. Вот теперь расхищаю оставшиеся запасы, – она показала на столик, с дымящейся чашкой кофе, который принёс скелет. Вернувшись на скамейку, красавица с видимым наслаждением приступила к кофейной церемонии.

— Я присоединюсь, если не возражаешь, – лич опустился напротив неё, громыхнув костями и приняв при этом фривольную позу.

— Да я не против, но… – девушка осеклась, посмотрев на него поверх чашки. – Зачем тебе? То есть… тебе же пить… нечем.

— А вот тут ты не права, моя дорогая, – гипнотические точки красного света, горевшие в пустых глазницах черепа Дэйрэкс сверкнули и разгорелись ярче, как это случалось каждый раз, когда его захватывало воодушевление или появлялась некая идея.

Костлявая рука взметнулась над столешницей, суставчатые пальцы задвигались, сплетая знаки магических узоров и перед Морэллой появилась бутылка в окладе из чернённого серебра и кубок, идеальной подходивший к этому окладу по стилю. Высокий и достаточно вместительный с постаментом в виде птичьей лапы, витой ножкой и инкрустированной рубинами чашей. А в бутылке плескалось нечто, напоминавшее голубоватый туман. Дэйрэкс ловко откупорил её, наполнил сосуд и поднёс его к безгубому рту.

— Ну, за встречу, с самой красивой девушкой, которую только видели мои мои мёртвые глаза, – галантно произнёс он и втянул в себя бурлящий в кубке туман. Энергия, ну а чем ещё это могло быть, тоненькой струйкой вливалась в приоткрывшийся рот скелета и растекалась по костям. Морэлла не могла наблюдать весь процесс, так как считала неприличным заглядывать в рот собеседнику, однако она заметила, что в тот момент, когда он пил, крохотные огоньки в гнёздах его черепа разрослись и заполнили их целиком.

— Никогда бы не подумала, что ты можешь получать удовольствие от… Кстати, а что это? Какой-нибудь напиток для мёртвых?

— Это сжиженная мана, – усмехнулся Дэйрэкс, задумчиво глядя как бурлит жидкость в кубке, быстро превращаясь в туман.

— Та, за счёт которой волшебники творят заклинания? – Морэлла отхлебнула из маленькой фарфоровой чашечки, внимательно глядя на него. Интерес этой девушки к магии и ритуальным практикам мог перекрыть только желание попробовать новый напиток.

— В общем-то да. Ты ближе к природе, и привыкла черпать силы из неё и астрологических событий, вроде новолуния, или затмения. Тебе нужны посредники, чтобы эту силу усвоить. Ты не взаимодействуешь с маной напрямую, полагаясь на ритуалы и амулеты. У нас всё не так. Мы манипулируем сырой энергией. А это она и есть. Я нашёл способ… изменить её агрегатное состояние. Уплотнить и сжижить, превратив во что-то среднее между газом и жидкостью. Чтобы можно было пить. А то знаешь, как трудно, порой, бывает вести переговоры с живыми? Все эти короли и волшебники не очень-то доверяют тому, кто не готов разделить с ними чашу, – закончив сетовать на тяжёлую долю мертвеца, Дэйрэкс залпом осушил кубок. Культура пития не была его сильной стороной.

— Достойное изобретение, – скупо похвалила Морэлла, как делала, когда чем-то впечатлялась. – Жаль вина с тобой не выпить.

— Ну я же не вампир, – повторно наполнив свой кубок лич, сделал ещё один изрядный глоток. Делиться магическим напитком с подругой он не собирался. Всё равно она не смогла бы выпить его, как он не смог бы выпить кофе. А производство колдовского зелья – именно так Дэйрэкс назвал его, было слишком сложным и трудоёмким, чтобы разбрасываться им ради чужого любопытства.

— А скажи, за что ты так ненавидишь вампиров? – в противовес своему гостю, хозяйка поместья цедила напиток, отпивая маленькими глотками. Демонстрация аристократических манер была очень своеобразным способом показать своё превосходство.

— Потому что они слишком хорошо живут, – теперь пришла уже очередь Дэйрэкса проявить скрытую неприязнь, вернув Морэлле её же слова. – Отхватили лучшее от обоих миров. Обрели бессмертие, не утратив, при этом, доступные людям радости жизни. К тому же вампиром может стать кто угодно. Я всю жизнь потратил на то, чтобы достичь своего нынешнего состояния, лежащего вне жизни и смерти, а какой-нибудь подонок, годный только на то, чтобы, как ты говоришь, причиндалами трясти, может развлекаться на полную катушку, а потом быть укушенным и влиться в ряды мёртвых. Нет, это так не работает. Чтобы получить что-то, нужно сначала что-то отдать. И жертва должна быть равноценной. Иначе ничего не сработает. Вампиры, по крайней мере большинство из них, не достойны быть теми, кто они есть. Они не более, чем паразиты, которым для выживания нужна кровь. Жалкие создания, недостойные жить.

— Никогда не думала об этом в таком ключе, – удивилась Морэлла, допивая свой кофе. – По-моему, быть вампиром здорово.

— Стоит пообщаться с одним, чтобы понять – это совсем не так, – следуя её примеру, он залпом допил своё колдовское зелье.

— Познакомишь? – вскинула бровь черноволосая, с усмешкой глядя на него. – Ну, для того, чтобы я смогла, как ты говоришь, «пообщаться» с ним. Кто знает, может после такой беседы я и правда изменю своё мнение и признаю твою правоту, о великий лич.

Девушка откровенно издевалась над собеседником, играя на его нервах, как на своём любимом музыкальном инструменте.

— Так что, познакомишь? – не дождавшись ответа повторила она. – Хм, думаю – нет. Ты для этого слишком ревнуешь, не так ли?

— Я требую испытания розой, – мёртвые не склонны были испытывать гнев, как, впрочем, и другие сильные эмоции, но если такое всё же случалось, это всегда впечатляло. Дэйрэкс резко подался вперёд, ударив кулаком по столу и едва не свернув чашку.

— Ты серьёзно? В шестой раз? – вскинула бровь Морэлла, изображая скуку и стараясь ничем не выдать охватившего её беспокойства.

— Дай мне эту чёртову розу! – его взгляд полыхнул бесноватым огнём, а под полами плаща будто сгустились тёмные сумерки.

— Бери, – будучи прóклятой, она была обязана предоставлять розу всякому, кто просил о ней, а потому не стала противиться желанию гостя. В пальцах поднятой руки сама собой возникла чёрная роза, через секунду перекочевавшая в скелетные пальцы.

— Я прошёл твоё испытание, – жестко чеканя каждое слово произнёс мёртвый волшебник, обнажив свою тираническую натуру.

— Нет, – ровным голосом парировала готическая красавица, тщательное скрывая беспокойство за маской полного равнодушия.

— Да, – продолжал настаивать он, обломав стебель и продев остаток в петлицу. – Я не умер, коснувшись цветка. Я твой суженый.

— …но умереть не может тот, в ком жизни нет давно, – нараспев продекламировала Морэлла. – Ты и так уже мёртв. Это уловка. К тому же, ты моё “испытание” уже в шестой раз проходишь, а ответ всё тот же. Тебе не надоело?

— Однажды ты признаешь, что я и есть тот самый, – мрачно, и даже с какой-то неявной угрозой посулил лич. Но прóклятая лишь усмехнулась. Сколько раз он уже заводил этот разговор и сколько раз после этого он покидал её дворец с отрицательным ответом?

— И что дальше? Что тебе это даст? Я сломлена и не хочу больше ничего. Только, чтобы меня оставили в покое. Я не ищу больше любви, или даже чьей-то компании. Прежде я боялась одиночества и ненавидела его, а сейчас оно как никогда желанно и мило моему сердцу. Лишь в нём я нахожу успокоение. И лишь оно останется спутником моим навеки. Прошу, Дэйрэкс, не уподобляйся им.