— Что ты им наплел?

L начал перечислять, картинно загибая пальцы:

— Что твою бывшую убил Кира, и ты стал отцом-одиночкой; что твой отец выгнал тебя из дома, когда об этом узнал…

— Я сам ушел!

— Неважно, я говорил с твоим отцом на эту тему и примерно представляю, что за обстановка была у вас дома, пока ты не съехал… — Он загнул третий палец. — Еще что у тебя из-за университета начались проблемы с работой, что на аванс за квартиру на следующий месяц тебе не хватает, и что ты давно обещаешь, но так и не можешь купить бедному ребенку Плей Стейшн-3…

В этот момент Кано подал голос со своего места и назидательно сказал, очень похоже копируя Лайта:

— Плей Стейшн — плохое слово, говори «розовый пони»!

Откуда-то уже слышалось тихое хихиканье. Лайт неотвратимо краснел.

— Так как, я ничего не упустил? — невинно поинтересовался L.

Лайт видел, что выхода действительно не было, если только уж совсем нагло не соврать, так что он устало опустился на скамью.

Ситуацию разрядил Сано Сейдзи, бабник, гитарист и раздолбай, явно попавший в Тодай только благодаря крупным пожертвованиям своих родителей-магнатов в фонд университета. Он по-свойски хлопнул Лайта по спине и весело выдал:

— Что, Ягами, трудно быть альфа-самцом, когда ты нищеброд?

И что на это скажешь?..

***

— Знаешь, кто ты после этого? — спросил Лайт у детектива, усаживая Кано на свой служебный мопед.

— М?

— Позорная баба.

L ехидно улыбнулся. Видимо, он нечасто это делал, потому что такое выражение на его лице смотрелось дико.

— Да-да, Лайт-кун, можешь не благодарить. Кстати, тебе тут передали… — Он двумя пальцами поднял пакет, в котором обнаружился одноразовый контейнер с паровыми пельмешками. — Еще там были пончики, но я их уже употребил.

Лайт с открытым ртом наблюдал, как L скрывается в лимузине, а затем с остервенением сунул пакет в багажник и завел мотор.

— Держись крепче, — бросил он через плечо и сквозь зубы прорычал: — Я убью эту скотину.

***

Как бы Лайт ни хотел убить L, подаренная шляпа ему нравилась. Ее было очень удобно сдвигать на глаза, так чтобы солнце не слепило, и спать. В туристическом автобусе, когда они ссаживали клиентов и возвращались на стоянку, или на лекциях, например. Правда, теперь ему предстояло узнать, что Кано разрисовал его тест по римскому праву, пока Лайт преспокойно спал (а что делать, если он систематически писал работы в два раза быстрее остальных), но это были всего лишь детали.

И была у шляпы еще одна полезная функция, которую уже пытался продемонстрировать L. Сначала Лайту это казалось унизительным, но…

В пятницу, когда отменили семинар по философии, вся группа высыпала в сквер, прогуляться, и Лайт с Кано, так уж получилось, оказался неподалеку от Сейдзи, который как раз расчехлял гитару с целью что-нибудь «жахнуть».

L, который, как подозревал Лайт, пытался поймать его на чем-нибудь, свойственном Кире, тоже был рядом и «развращал» Кано шоколадками.

— Знаешь, Лайт-кун, нам с тобой надо как-нибудь оккупировать теннисный корт.

Лайт посадил Кано слева от себя, чтобы детектив больше не мог сунуть мальчику под нос коробку со сладким, выдал сыну приставку и ответил:

— Не получится, я продал все ракетки, мячи и форму.

L удивленно поднял бровь.

— Ты так говоришь, будто на этом можно заработать.

— Да запросто, — самодовольно ответил Лайт. — Если подделать на них подпись Серены Уильямс и выставить на eBay в режиме аукциона…

— А ты, Ягами, оказывается, тот еще мерзавец.

Рядом Сейдзи, кажется, принял решение, и, наиграв смутно знакомую Лайту мелодию, зычно пропел:

— Fuck what I said…

…и его старая знакомая по фамилии Мацуяма зажала ему рот со словами:

— Сейдзи, какого черта, здесь же ребенок!

У Кано был красивый голос. И мальчик очень любил петь. Но в такие моменты Лайт проклинал его излишнюю предрасположенность к музыке.

Потому что он подхватил мотив далеко не невинной песни.

— It don’t mean shit now!

Сейдзи громко захохотал.

— А ребенок-то знает все слова! — И снова ударил по струнам. — Fuck the presents might as well throw ‘em out!

— Fuck all those kisses! — радостно продолжил мальчик.

— It didn’t mean jack!

— Fuck you, you whore, I don’t want you back!

Лайт, наконец, достаточно пришел в себя, чтобы взвыть:

— Кано! Это плохая песня!

Лайту предполагал, что у мальчика в запасе было еще много не слишком цензурных фраз помимо той, где упоминалась кочерга, но все же оптимистично надеялся, что обычно проявлявший чудеса скромности ребенок не будет «жечь» в общественных местах. Как оказалось, надеялся он совершенно напрасно, потому что на его возмущенный вопль Кано грустно вздохнул и молвил:

— Ну еб твою мать…

L уткнулся лицом в колени и, судя по трясущимся плечам, ржал. Мацуяме и Сейдзи тоже было очень весело. Лайт прикрыл глаза рукой и убитым тоном поинтересовался:

— Сано-кун, пожалуйста, скажи, что в твоем репертуаре есть более цензурные песни, пока вы вдвоем не утопили мою репутацию с концами.

Сейдзи, отсмеявшись, обратился к Кано:

— Скажи, малец, а тебе какие исполнители нравятся?

Кано долго не раздумывал.

— Битлз, АББА и Питбуль.

Мацуяма, истерически смеясь и икая, сползала на газон.

— Сыграй «Мне помогут друзья», — посоветовал L, вытирая слезы. — А то еще немного и Ягами удавится в туалете со стыда.

Сейдзи ударил по струнам, и они с Кано дружно затянули:

— What would you think if I sang out of tune, would you stand up and walk out on me?..

Когда вокруг начали собираться зрители, Лайт как раз печально пересчитывал мелочь в кошельке. Грустно вздохнув, он оглянулся на Кано, певшего от души и с чувством, но безбожно перевиравшего некоторые английские слова. А затем посмотрел на собравшуюся толпу зрителей.

L буквально видел по лицу Лайта, как у него в голове бьются на смерть гордыня и алчность. Судя по тому, что он начал что-то подсчитывать на пальцах, алчность одерживала верх. А когда горе-папаша снял шляпу, включился в припев и пошел «собирать дань», детектив записал второму смертному греху полную и безоговорочную победу.

========== Часть 4 ==========

Лайт прекрасно понимал, что на вечернюю няню ему средств не хватает, тем более что из-за несовпадения графиков ему пришлось уйти из службы доставки, где, бывало, перепадали вполне приличные чаевые. Поэтому, несмотря на все риски и нежелание посвящать мальчишку во что-либо связанное с его деятельностью по очистке мира от преступности, Лайту пришлось привести в действие опасный и непредсказуемый план под кодовым названием «Няшка».

В понедельник вечером, после ужина, Лайт усадил сына на диван и серьезно посмотрел ему в глаза.

— Кано. Сейчас я тебя кое с кем познакомлю. Он выглядит немного странно… как Джокер из Бэтмэна, только выше ростом.

Мальчик аж подпрыгнул в энтузиазме.

— Вау! Настоящий Джокер?

— Почти. — Лайт осторожно коснулся ладошки Кано обрывком листа из Тетради.

— Б-братик… он какой-то страшный…

Рюук весело оскалился:

— Можешь не пугаться, я не убиваю детей до шести лет.

Лайт закашлялся, подумав, что может не такая уж хорошая это была идея, с учетом специфического чувства юмора шинигами, но отступать было уже некуда.

— Кано, это Няшка. Няшка, Кано. И я очень надеюсь, что вы поладите, потому что иначе… — Лайт пугающе усмехнулся. — Ты, Кано, никогда не получишь розового пони, а ты, Няшка, больше не увидишь своих любимых яблок. Всем все ясно?

— Да…

Пока Лайт открывал ноутбук (ему предстояло взламывать одну программу под заказ), мальчик тихо, с отчетливым недоверием разглядывал Рюука.

— Партию в Марио Гольф?

Кано сразу же оживился. Даже чудовище не может быть злым, если оно играет в Марио Гольф!

— Давай! — Мальчик оглянулся на Лайта. — Братик, ты не будешь с нами играть?

Лайт вздохнул.