– Даже не встанешь? – Поттер скрестил руки на груди, оценивающим взглядом окинув человека, которому за последний год привык доверять свою жизнь.
– А что, иначе тебе неудобно, или просто не хочешь бить, если не можешь притвориться, что противник способен защищаться? Пожалуйста, – с глубоким вздохом, Малфой поднялся на ноги и выпрямился в полный рост. – Можешь начинать.
Хмыкнув, Поттер покачал головой и отошел к тому самому столику с алкоголем и стаканами, один из которых не так давно потерпел полное поражение в битве со стеной. Откупорив бутылку коньяка, который он всегда предпочитал огневиски, Поттер плеснул напиток по стаканам и протянул один из них Малфою.
– Пей, потому как алкоголь на стенке вряд ли тебе поможет.
– И алкоголь внутри мне тоже очень сомневаюсь, что окажет существенную помощь, – Драко вновь насмешливо изогнул бровь. – Так ты будешь бить, или сначала мы напьемся?
– Зачем? – Поттер равнодушно пожал плечами и поднёс собственной стакан к губам, делая небольшой глоток. – Ты же ничего не сделал.
– Она уже успела рассказать тебе все детали? – Малфой хмыкнул. – Судя по эффективной скорости твоего появления здесь я рассудил, что она не успела сказать и слова, а ты просто оценил ситуацию по её внешнему виду и рванул сюда.
– Как всегда, впечатляешь своими способностями все просчитать, – Гарри настойчиво сунул стакан в руки напарника. – Но обижаешь, что не даешь мне достаточно кредита. Я успел просканировать её заклинанием и знаю, что ничего ты не сделал.
– Не суть. Но да ладно, – Драко принял из рук некогда недруга, который давно уже стал близким конфедантом, стакан с алкоголем. – Но если передумаешь, ты в своем праве.
Какое-то время они просто пили молча, периодически наполняя стаканы. Наконец, решительно опустив остатки своего коньяка на столик и потерев переносицу, Гарри обернулся к Драко.
– Ты мне одно скажи, Малфой, чего именно ты добиваешься? – Поттер одарил напарника серьезным взглядом, но заметив его вопросительное выражение лица, уточнил. – Я имею в виду, что тебе нужно от Гермионы? Или, другими словами, какие у тебя намерения относительно неё? Потому что если ты думаешь, что я буду стоять в стороне и молча наблюдать за всем этим, ты глубоко ошибаешься. И если сегодня я сперва задаю вопросы, вместо того, чтобы сходу бить наотмашь, то в следующий раз я буду задавать их после.
– Каковы мои намерения в отношении твоей подруги, Поттер? А ты, однако, вдруг заговорил довольно пафосно. Это я на тебя так влияю?
– Почти сестры, Малфой, – голос избранного сейчас звенел предупреждающими нотками. – Самого близкого и родного мне человека в этом мире, единственной, которая никогда не усомнилась во мне и не предала. Если это тоже пафосно, мне все равно. И повторять я не буду.
– Мои намерения довольно серьезны, – в голосе Малфоя не было и капли насмешки или сарказма. – Но моя проблема, Поттер, в том, что она мне не верит. Ни капли, к слову, и даже на мгновение не сомневается, что эти самые мои намерения в отношении неё просто не могут быть честными.
– Понятно, – Поттер пожал плечами и вновь поднёс к губам свой коньяк.
– И это всё? – Драко ошарашено уставился на Гарри. – И это все слова мудрости, которые у тебя есть для меня? Даже не удосужишься дать совет?
– Зачем? – Поттер был невозмутим. – Ты сам прекрасно знаешь, что тебе нужно делать. Доказать ей, что она может тебе доверять. Заметь, не заставить, а именно убедить. А дальше, все в твоих руках, – с этими словами Гарри поднялся с места и направился к камину. За минуту до того, как исчезнуть в волшебном пламени, он обернулся и одарил напарника насмешливым взглядом зелёных глаз. Малфой ждал продолжения тирады, и Поттер не разочаровал. Оно последовало незамедлительно, хоть и полное насмешливого сарказма.
– И в следующий раз, Малфой, используй эти руки, «мускулистые и натренированные», не только для применения физической силы, - Поттер прищурился. - Потому что, если бы Гермиона ценила в мужчинах только это, после Крама ни у кого бы ни одного шанса не было. Подумай сам: Виктор, Рон, МакЛагген… Мускулов между ними предостаточно, но мне всегда казалось, что Муди мне тебя вместо Гермионы в напарники выбрал не потому, что мне «мускулы» были нужны. Вот и ей тоже. Может, просчитаешь шансы и варианты?
После чего Поттер решительно вошёл в камин и через мгновение исчез из квартиры Драко Малфоя, оставив того наедине переваривать информацию.
***
Гермионе заняло несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя. Слёзы рвались из глаз, дыхание сбилось в груди, и плотно захлопнув за собой дверь, девушка прижалась к ней спиной. Зажмурив глаза и призвав всю свою силу воли, Грейнджер заставила себя мысленно досчитать до двадцати. А потом повторила ещё раз, и ещё, и ещё…
Постепенно Гермиона успокоилась, и когда по ней уже невозможно было бы сказать, какое потрясение она только что перенесла, молодая женщина вновь отворила дверь и решительно направилась в детскую. Она обдумает все позже, а сейчас нужно удостовериться, что с её маленьким Александром всё хорошо.
Конечно, логика насмешливым голосом шептала, что имея домашнего эльфа вместо няни, мальчик находится в совершенной безопасности, но сейчас Гермиона слышала лишь свое сердце. А сердцу нужно было удостовериться и увидеть своими глазами.
Осторожно приоткрыв дверь в детскую, Гермиона прошла вовнутрь, тут же почувствовав, что одно присутствие здесь успокаивает и приносит умиротворение. Как может единственный взгляд, брошенный на малыша, приносить спокойствие и счастье? Впрочем, поправив одеялко и голубенькую шапочку, Грейнджер вновь едва заметно улыбнулась.
В углу комнаты она заметила удобно устроившегося на корточках Кричера. Старый эльф Блэков не в первый раз уже был замечен ею, пытающимся проводить как можно больше времени возле Александра. Признаться по правде, Гермиона уже не один раз пыталась напрямую спросить всегда слишком предвзято относившееся ко всем нечистокровным существо, чем его так очаровал маленький Александр.
Сын грязнокровки и маггла, малыш в одно мгновение просто стал зеницей ока старого эльфа. Гермиона не могла это понять, а когда пыталась спросить Кричера, тот странно округлял глаза и зажимал себе рот обеими руками. Впрочем, к самой Грейнджер старый эльф тоже относился теперь совсем по-другому, и молодая женщина терялась в догадках.
Конечно, она помнила, что по словам Поттера, Малфой провёл какую-то разъясняющую беседу с Кричером, но вот что именно он ему запретил или приказал, ей не говорили. В любом случае, Гермиона не собиралась сегодня озадачивать себя загадками Кричера и его вдруг изменившегося отношения, поэтому, удостоив старого эльфа быстрым кивком головы, она поспешно покинула детскую.
Вновь скрывшись в собственной спальне, надёжно заперев дверь и смыв усталость дня под горячими струями душа, Грейнджер забралась с ногами в кресло. Пришло время хорошенько обдумать, что же сегодня произошло, а главное, проанализировать собственную реакцию. Потому что прежде всего, нужно было быть честной с самой собой, и тогда следовало признать, что её реакция на действия Малфоя была довольна обостренной и даже, быть может, раздутой вне пропорций.
В конце концов, Гермиона не была наивной девственницей, а Драко явно её не насиловал. Грейнджер прекрасно осознавала, что отвечала ему практически на каждое прикосновение, на каждый поцелуй, и мужчина просто не мог не чувствовать довольно явный отклик её тела. Да и что греха таить, распаленная его ласками, Гермиона хотела «продолжения банкета», была готова позволить ему всё. И в последнюю очередь она желала его остановить.
Вот только проблема была в том, что здравый смысл, какая-то миниатюрная его частица, все ещё остававшаяся активной и не затуманенной страстью, буквально кричала, что Грейнджер тает в руках человека, целенаправленно унижавшего её многие годы. Наотмашь и без каких-либо сомнений все семь лет учебы в Хогвартсе бившего словами, каждый раз оставляя в душе незаживающие, кровоточащие раны.
