– Торопитесь, – Эрни уже направлялся в сторону лестницы, и Поттер предусмотрительно решил не указывать чистокровному волшебнику на маггловский лифт. – Если она в родильном отделении и её готовят к операции, ничего хорошего это не предвещает. Нам нужно вытащить Грейнджер прежде, чем магглы сделают что-нибудь непоправимое.

Его спутники даже не собирались спорить, и уже через несколько минут все трое влетели в указанную на бумажке палату.

Гермиона лежала на подушках совершенно бледная. Её глаза были плотно закрыты, а длинные ресницы отбрасывали глубокие тени на почти бескровную кожу. Пышные волосы были спутаны, в беспорядке разметавшись по подушке, а на прикроватной тумбочке Гарри мгновенно заметил её маленькую бисерную сумочку. Автоматически положив её в карман, Поттер обернулся к Эрни, но медэксперт уже был занят. Вытащив палочку, он произносил диагностические заклинания, при этом постоянно хмурясь.

– Думаю, нам нужно позвать сестру и разузнать, что здесь произошло, – Макмиллан схватил в руки пластмассовую коробочку с соответствующей надписью и покрутил её в пальцах. – Ку-ку? Медсестра? Кто-нибудь живой? Нам нужна помощь.

– Нажми кнопку, – отчеканил Поттер и уже было приготовился сам исполнить собственное указание, когда Малфой материализовался возле кровати с медицинской карточкой в руках. На его плечах был наброшен настоящий белый халат, и Малфой сейчас с самым серьезным видом читал записи.

– Похоже, они не могут остановить кровотечение и поэтому собираются её оперировать, – констатировал Драко и захлопнул карточку. - Поттер, что такое «оперировать»?

– Это значит резать, что-то вынимать, а потом зашивать, но какое к драклу кровотечение? И вообще, откуда ты знаешь? – машинально поговорил Макмиллан и вновь провёл палочкой над Гермионой.

– Я всего лишь читаю, что здесь написал лекарь, – Малфой поджал губы и серьезно посмотрел на Поттера. – И мне не нравится это «оперировать».

– Никому не нравится, – перебил его Эрни. – Особенно если учесть, что физиологически с ней все нормально. Я чётко вижу наложенное на Грейнджер проклятие. А это значит, что ей не надо в операционную, ей нужно в Святого Мунго.

– Отлично, – Гарри коротко кивнул. – Значит, забирай Гермиону отсюда и аппарируй.

– Согласен, – Эрни кивнул, но прежде, чем подхватить девушку на руки, влил ей в рот две бутылочки зелий, достав их из кармана. - Стабилизирующее и кровоостанавливающее. - Прокомментировал Макмиллан под вопросительным взглядом обоих авроров.

- Сколько ты всего там таскаешь в карманах? - бровь Малфоя не без изумления изогнулась. - Они у тебя бездонные?

– Чары незримого расширения, - пояснил Поттер. - Гермиона ему наподобие своей сумочки когда-то наколдовывала.

– Впечатляет, - Малфой с уважением кивнул, но Эрни его перебил.

– Если вы не против, то предлагаю отложить восхищение Грейнджер на потом и заняться её спасением, - и, обернувшись к Гарри, продолжил. - Поттер, ты тут все подчисти, а Малфой пусть заберёт ребёнка.

– Какого ребёнка, Макмиллан? – Драко оторопел.

– Малфой, - Эрни уже был готов высказать тому все, что когда-либо думал о его ментальных способностях, но Поттер его перебил. Вытащив из кармана портключ в Мунго, он всунул его в руки Макмиллану, без лишних слов активируя транспорт. После чего Гарри вновь обернулся к Малфою и покачал головой.

– Даже не буду это комментировать. Гермиона в родильном отделении, значит, она родила ребёнка. Пойди и забери его, потом вернёшься сюда.

– А как я его узнаю? Я же даже не в курсе, как его зовут… - Малфой не притворялся идиотом. Долгий, изучающий взгляд быстро уверил Поттера в этом. Вздохнув, Гарри принялся объяснять.

– Грейнджер, Драко. Ребёнка зовут Грейнджер. Обычно кроватки подписаны. В карточке указано, что это мальчик. Если что, спросишь сестёр, только потом подчистишь им память.

Кивнув, Малфой вышел из комнаты, и через мгновение, несколько раз взмахнув палочкой и засунув уменьшенную чарами медицинскую карту в карман, Гарри тоже покинул опустевшую палату, которая теперь выглядела, словно Гермионы в ней никогда и не было.

Поттер едва закончил разбираться со всеми следами пребывания Гермионы в маггловской больнице, когда вернулся Малфой. На руках Драко держал аккуратный свёрток в голубой шапочке и пелёнке. Лицо Малфоя было хмурым, и Поттер невольно сжал зубы: неужели держать на руках ребёнка магглорождённой волшебницы для него было таким испытанием?

За последний год их тесного сотрудничества и постоянного наблюдения Поттер заключил, что видит все признаки изменившегося мировоззрения напарника. Или, получается, он просто себя в этом убедил?

– Сложности? – Гарри многозначительно приподнял бровь, подразумевая сразу с десяток возможных ответов на свой вопрос.

– Что? – Малфой моргнул, отрываясь от созерцания прижатого к себе комочка новой жизни. – Никаких. В принципе, стоило только зайти и просканировать комнату на наличие волшебника, и можно было уже имени не читать. И ты прав, на этой странной кроватке, больше похожей на прозрачную коробку, была указана фамилия матери. Странно, что не отца.

– Если ты не обратил внимание, то его пока вообще не наблюдается, – хмуро пробурчал Гарри и обернулся к напарнику. – А на кого он похож?

– Кто? Отец? Откуда я знаю! – глаза Малфоя опасно сверкнули.

– Да не отец, ребёнок, – Гарри устало покачал головой. – Ты сегодня реально тормозишь, напарник. На тебя антипохмельное не подействовало?

– Все нормально, – Малфой выдавил из себя улыбку. – Нам пора возвращаться. У тебя же есть ещё один портключ? Потому что если Грейнджер придёт в себя и ребёнка не обнаружит, она всем голову оторвёт. А в её положении это может быть опасно.

Поттер насмешливо хмыкнул, про себя отмечая, что Малфой отнюдь не волновался за оторванные головы сотрудников Святого Мунго, или даже за Эрни Макмиллана, который однозначно первым попадётся под горячую руку волшебницы. Впрочем, перед тем, как активировать портключ, Гарри подошел к напарнику и с интересом заглянул вовнутрь пелёнок, окинув младенца изучающим взглядом.

Сказать что-либо о принадлежности ребёнка кому-то из их общих знакомых было действительно невозможно. Маленькая, круглая головка была совершенно лысой и без намёка на пушок какого-либо цвета. А внезапно открывшиеся глазки, хоть и однозначно светлые, были на данный момент того непонятного, мутного цвета, который явно ещё будет меняться в будущем.

– Думаю, что глаза светлые, волосы тоже. А больше ничего сказать не могу, – пожал плечами Малфой, с интересом наблюдая за Поттером.

– Нам это ни о чем не говорит, – констатировал Гарри и достал свой порт ключ. – Помнится, на самых ранних фотографиях у Гермионы тоже были очень светлые волосы. Они и сейчас не тёмные.

– Ладно, – Драко настороженно оглянулся по сторонам. – Пора и честь знать, пока нам не пришлось заново тут подчищать следы.

Через несколько мгновений они исчезли из комнаты, и медсестра, буквально разминувшаяся с ними, уже обнаружила бывшую палату мисс Грейнджер совершенно пустой. Постояв с мгновение посреди комнаты, женщина пожала плечами и отправилась по своим делам даже не удивившись тому факту, что понятия не имеет, что ей могло там понадобиться. И логично заключив, что ей явно не помешает ещё одна чашка крепкого кофе, желательно, с шоколадом.

Впрочем, никто в этой маггловской больнице никогда больше и не вспомнит о Гермионе Грейнджер или её малыше, как и напрочь исчезнет из памяти всего персонала любое воспоминание об элегантно и богато одетом блондине, который вёл себя так, словно первый раз в жизни слышал о родильных отделениях, отдельных комнатах для малышей, и вообще больницах.

Но которого несколько пожилых медсестер, работавших с новорождёнными уже довольно долго, мгновенно спросили, не будет ли он отцом симпатичного малыша мисс Грейнджер. Просто что-то в чертах его лица однозначно натолкнуло опытный глаз как минимум трёх женщин к подобному заключению. Впрочем, они оставили свои догадки при себе…