Сперва намеревавшийся отодвинуть мешавшую преграду в сторону, Малфой внезапно скользнул руками выше, под лиф платья, теперь изучая предметы её гардероба под летним платьем и поглаживая напряженную спинку. Его встретило кружево лифчика, и Драко на мгновение задался вопросом, если это был полный комплект…

Впрочем, переместившиеся на его шею губы девушки заставили подобные мелочи стать совершенно неважными. Как и звук расстёгнутой её нетерпеливыми пальцами пряжки ремня - следующего предмета его собственного гардероба, поддавшегося натиску Гермионы. Молния брюк сдалась атаке следующей…

Малфой вновь переместил руки на её бёдра, теперь вплотную уделяя внимание кружеву трусиков. Сперва просто отодвинув в сторону и поглаживая пальцами, а потом проникая вовнутрь, ощущая её возбуждение. Гермиона приподнялась на его коленях, и Драко послушно освободил её от собственного предмета гардероба, сжав кружево в кулаке. Грейнджер опустилась на него, аккуратно принимая целиком в себя, и тут же начав двигаться в размеренном темпе.

Малфой откинулся на спинку дивана, позволяя гриффиндорской амазонке своих юношеских фантазий теперь претворять их в жизнь и ещё до конца не веря в реальность происходящего. Не то, чтобы именно об этом он секретно не мечтал так давно… Впрочем, любые сомнения и доводы разума уже давно испарились из его мозга вместе с отхлынувшей к другим частям анатомии кровью.

Его руки скользили по бёдрам девушки, удерживая, направляя, но не перехватывая инициативу. Темп задавала Гермиона, каждым уверенным движением бёдер приближая их обоих к вершине блаженства. Выгнувшись в его руках и позволяя прежде тщательно уложенным в аккуратную причёску волосам беспорядочным каскадом рассыпаться по спине - вытащив заколку, Малфой освободил непослушные кудряшки, много лет бывшие гвоздем программы всех его горячих фантазий ещё в начале - Грейнджер «скакала» на коленях мужчины.

Гермиона никогда в жизни не вела себя с парнями настолько агрессивно. Она ведь сама инициировала следующий шаг в их отношениях, недвусмысленно пригласив на пресловутую «чашечку кофе». Конкретнее могло быть только открытое требование секса. Даже когда Дерек замешкался, Грейнджер не отступилась, просто к «кофе» добавился лист опций покрепче. К её огромному удивлению вместо того, чтобы юлить, Дерек открыто высказал все, что на самом деле его останавливало. И Грейнджер вновь надавила.

Оказавшись с ним в квартире, она позволила парню изучить её обстановку, а именно так Гермиона интерпретировала его желание осмотреться. Хотел ли Дерек большего от их отношений и поэтому сам не спешил инициировать переход «на следующую ступень»? Конечно, Гермиона допускала эту возможность, но проблема была в ней…

Она не видела для себя будущего с магглом. Дереку не было места в волшебном мире, а она сама больше не принадлежала его реальности. Но тем не менее Гермиона чувствовала, что влюбляется.

Каким-то образом, из всех парней, которых Гермиона когда-либо знала, именно Дерек умудрился доказать ей, что самая умная ведьма их поколения всегда искала именно такого мужчину. Он легко перехватывал инициативу и позволял ей полагаться на себя именно тогда, когда это было нужно, притом делая это довольно естественно. Но одновременно, Дерек мог спокойно отойти в тень и позволить ей вести и принимать решения, как он это и сделал сегодня вечером. А в том, что Дерек именно позволил ей, Гермиона ни на мгновение не сомневалась.

Ближе всего к подобному поведению с ней был только Гарри. Впрочем, в отношениях с лучшим другом была комбинация слишком многих вещей и совершенно иная динамика. На Гарри она могла положиться, но всё-таки, с ним она чувствовала себя чаще всего или сестрой, или матерью.

Дерек не допускал даже и намёка на подобную иллюзию. Гермиона действительно никогда ещё не пересекалась ни с одним парнем, который бы одновременно позволял ей быть слабой, давал возможность опереться на свое плечо, и сильной. Мгновенно перемещаться между «решать за неё» и «позволить ей принимать решения за обоих самостоятельно».

Вот и сейчас, Дерек позволил ей взять инициативу. Именно позволил, хотя сам имел немного другие планы. Но даже в этой его видимости расслабленности и подчинения однозначно чувствовалась готовность в любой момент перевернуть столы и оказаться сверху.

Например, незаметно выскользнувшая из волос заколка, позволившая её волосам беспорядочно рассыпаться по плечам. Дерек уже не раз упоминал, как ему нравится художественный беспорядок на её голове. Впрочем, этого самого беспорядка он не видел на самом деле ни разу, быть может, до сегодняшнего вечера.

Решив убрать волосы в причёску, Гермиона впервые не использовала какие-либо контролирующие заклинания или продукты по уходу за своими непослушными кудряшками, и теперь они буквально предстали перед взором парня в своем естественном состоянии. Как отдельная волшебная сущность.

Или, когда его пальцы уверенно скользнули к молнии на спине платье Гермионы, дёрнув за замок, а потом настойчиво заставив её поднять руки вверх, освобождая от ненужного в его мнении предмета гардероба. Окинув её оценивающим взглядом, впрочем, в котором присутствовало лишь восхищение, Дерек уже в следующее мгновение потянулся губами к прикрытой тонким чёрным кружевом груди. А когда Грейнджер завела руки за спину, чтобы избавиться и от этой вещи, лишь качнул головой:

– Оставь.

Он сам снял с неё бра намного позже. Позволил ей привести их обоих к вершине блаженства, а потом сквозь опущенные ресницы наблюдал, как она содрогается от удовольствия, каждым спазмом крепче сжимая его в себе, и только после этого позволив себе разрядку. Гермиона безошибочно чувствовала его оргазм, все ещё пребывая в объятиях блаженства от своего собственного. А потом одним плавным движением Дерек приподнял её и, перевернув их обоих, уложил спиной на тот же самый диван, прижав весом собственного тела.

Сперва он только целовал её губы, словно в благодарность за доставленное удовольствие, потом переместился к изгибу шеи. Больше это не было благодарностью, в этом Гермиона была уверена. Это было легкой прелюдией к следующей волне наслаждения, к которой вести их на этот раз намеревался он сам.

Дерек не спешил. Гермиона уже давно обратила внимание, что он не отличался ни торопливостью, ни отсутствием терпения. На самом деле, парень словно воплощал в себе противоположное обоих понятий. Скользнув губами к ключицам, он какое-то время старательно избегал прикасаться к её коже, прикрытой кружевом лифчика. Целовал чувствительную ложбинку между грудей, одновременно поглаживая вновь вмиг ставший слишком чувствительным от возбуждения сосок только через кружево.

Потом его губы принялись изучать все те участки, которые до этого ласкали пальцы. Ощущение влажной, дорогой ткани, сперва горячей от его дыхания, а потом, когда его губы перемещались к другой цели исследования – вдвойне чувствительной от прохладного воздуха помещения, были изысканными.

И чётко просчитанными с его стороны, в этом Гермиона не сомневалась ни на минуту. Впрочем, к такому выводу она придёт намного позже, а сейчас, в страсти момента, она вообще мало о чем могла сознательно подумать или тем более, что-либо проанализировать.

Только когда прохладный воздух заставил влажные от его поцелуев вершинки груди вновь сжаться от возбуждения, Гермиона осознала, что парень всё-таки освободил её от последнего оставшегося на ней предмета гардероба. Её кружевные трусики в тон уже очень давно были решительно стянуты его рукой. И кажется, опущены в карман.

А потом Гермиона осознала, что Дерек сейчас лежит подле неё, внимательно наблюдая за каждой реакцией, отраженной на её лице, в то время как его рука уверено переместилась ниже, лаская аккуратно выбритый тёмный треугольник волосков. Гермиона потянулась за поцелуем, но Дерек лишь едва заметно отрицательно покачал головой, одновременно заводя обе её руки за голову и несильно, но настойчиво прижимая к дивану.

А потом её мысли просто испарились, разом исчезли из головы, когда умелыми движениями пальцев Дерек заставил все её тело превратится в подвластный его воле пластилин. Послушно развести колени и позволить его пальцам уверенно творить собственное волшебство, играя с ней и лаская её самые чувствительные точки.