© Хилл А., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Плейлист

NF – Paralyzed

Kaleo – Save Yourself

NF – Remember This

NЮ – Мало

Kaleo – Way Down We Go

Freya Ridings – Elephant

Noah Cyrus feat. Gallant – Mad at You

Ramil’ – Сияй

Raining Jane – Love Is a Battlefield

NЮ – Белые ночи

– Нет, я не могу, – отвечаю шепотом, крепко сжимая телефон и прикрывая ладонью рот в страхе, что взрослые могут услышать.

– Алена, ты – моя последняя надежда. Обещаю, ничего плохого не случится, – из динамика доносится капризный голос брата. – Просто принеси деньги, а отцу я сам все объясню. Если придется.

– Леша… – Мне не хватает цензурных слов, чтобы выразить все, что я о нем думаю. – Приезжай домой и бери все, что хочешь.

– Не вариант, меня крепко взяли за яйца. Алена, если не поможешь, то с завтрашнего дня меня начнут присылать домой по частям. Ты этого хочешь?

Нет. Конечно, нет. Я не желаю брату зла. Пусть близкими родственниками нас можно назвать с большой натяжкой, так было не всегда. Черт! То, что он мне предлагает сделать – почти самоубийство. Если дядя Слава или тетя Рита меня поймают… даже думать боюсь о том, что может произойти. Лето на исходе, осталось всего две недели до возвращения в колледж. Неужели Лешка не мог провести эти дни спокойно?

– Алена! – требовательно зовет брат. – Деньги лежат в гостиной за стеклянной вазой. Это отцовская заначка на приблуды для рыбалки, и он еще не скоро решит ее проверить. Тихонько возьми деньги и привези мне на заброшку, а через пару дней я все туда верну.

Смотрю в темноту комнаты, не решаясь согласиться. Почему я? Почему всегда я?!

– Слушай… – интонация брата меняется в один миг, ледяные мурашки пронзают кожу, – я ведь по-хорошему прошу, а могу и по-плохому.

Может. Не сомневаюсь. В этом доме все всё могут, но только не я.

– Хорошо, – произношу сквозь колючий ком, застрявший в горле.

– Супер! – радостно вскрикивает Леша. – И поторопись, а то… ну, мало ли.

Мое безмолвное смирение завершает разговор. Даю себе минуту, чтобы выдохнуть и собраться с силами, и поднимаюсь на ноги. Быстро собираю длинные волосы в хвост, натягиваю черную толстовку и прячу голову под капюшоном. Заброшка не самое приятное место в нашем городе. В основном там тусят ребята из «Волков», а с ними лучше не связываться. Волковский колледж – местная социальная помойка, где учатся сироты и дети, от которых отказались родители, а еще «золотые детки», отправленные на перевоспитание. Одним словом, сборище бывших, будущих и настоящих преступников, на которых по какой-то причине не удалось завести уголовные дела и упрятать за решетку.

Встряхиваю головой, проясняя мысли. Сколько раз меня пугали, что переведут к «Волкам», – не счесть, а теперь я должна сама подставиться под удар, только потому что у братца напрочь отшибло мозги с этими дурацкими играми.

«Спасибо, Леша»…

Спускаюсь по лестнице, по памяти выбирая «тихие» ступеньки. Дядя не любит, если в доме шумно после десяти вечера. Он вообще много чего не любит, и я занимаю в этом списке почетное первое место. Свет уличного фонаря пробивается сквозь тонкую вуаль декоративных штор – вижу цель. На средней полке шкафа стоит хрустальная ваза, а за ней темный конверт. Хранить заначку в таком месте – не лучшая идея, а мой дядя не настолько глуп. Вероятнее всего, это очередная издевательская проверка, и я бы сама никогда не взяла оттуда деньги, хоть не стану врать, желание было. Трудно назвать это место домом, а людей, что здесь живут, – семьей. Я мечтаю избавиться от них, но боюсь, что, если попытаюсь, все может стать еще хуже. Сердце замирает, когда рука медленно поднимается вверх, касаюсь кончиками пальцев плотного картона…

– Кто там? Леша, это ты? – звучит приглушенный голос тети Риты.

Я готова раствориться, упасть на пол и умереть прямо сейчас. Слух улавливает тихие шаги по деревянному полу второго этажа, и кровь холодеет от ужаса.

– Это я, – отвечаю, не двигаясь с места. – Спустилась попить воды.

Шаги прекращаются, но я все еще не могу вздохнуть.

– А что, в ванной наверху отключили воду? – недовольно бросает тетя.

– Не хотела там шуметь.

– Но ты и здесь умудрилась.

– Простите.

– Пей и возвращайся в комнату, – приказывает она, и через пару мгновений дверь в ее спальню мягко закрывается.

Резко втягиваю носом воздух, наполняя легкие. Чуть не попалась! Решаю больше не затягивать с делом и быстро вынимаю деньги из конверта. Прячу ровную стопку купюр в карман спортивных штанов, возвращаю конверт на место и на носочках крадусь к входной двери.

«Леша, Леша… И за что ты меня так ненавидишь?»

Ночной город очарователен в своем темном умиротворении, но чем ближе я к заброшке, тем меньше спокойствия остается в душе. Таксист косится на меня через зеркало заднего вида, презрительно цокая языком, а я старательно прячу лицо под капюшоном, глядя в окно. Мимо проносятся старые здания заброшенного промышленного комплекса: металлические склады, ангары и хозяйственные постройки из полуразвалившегося кирпича. Стены разрисованы граффити, кричащие надписи гласят, что их создатели плевать хотели на систему и правила. Ну еще бы…

Машина останавливается у ржавых сетчатых ворот. Освещения нет, вокруг непроглядная тьма, но даже через закрытые окна и двери автомобиля слышен гудящий шум музыки и развязные крики молодежи, говорящие о том, что это место отнюдь не пустует. Набираю номер Леши и прижимаю телефон к уху. Водитель нетерпеливо стучит пальцами по рулю, ведь в заказе указаны две точки, то есть поездка туда и обратно.

– Привезла? – отвечает на звонок брат.

– Да. Жду у ворот.

– В смысле? Заходи. Я под навесом с левой стороны.

– Я не собираюсь заходить. Забери деньги, и я поеду домой.

– Алена, блин, не беси меня! Сказал – зайди!

Его слова, точно удар ремнем по спине, обжигают и заставляют вспомнить, кто я такая.

– Давай быстрее! – рявкает Леша и кладет трубку.

– Можете подождать пять минут, пожалуйста? – обращаюсь я к водителю.

– Нет, – грубо отвечает мужчина.

– Я оплачу время ожидания.

– Все равно нет! Хочешь, чтобы твои дружки мне машину разбили? Знаю я ваших «Волков». Давай половину оплаты и вылезай.

И как после такого можно верить в удачу? Она ни разу не улыбалась мне за последние восемнадцать лет, а я даже не знаю, где так сильно успела облажаться, чтобы заслужить подобное. Может быть, в прошлой жизни?

Медленно ступаю по примятой траве, пытаясь разглядеть дорогу. За спиной раздается рев мотора, звучащий для меня как хлопок крышки гроба. Мне не приходилось бывать здесь раньше, но об этом месте гуляет множество историй, ни одна из которых не закончилась хорошо. Замечаю слева тусклое свечение переносных ламп и на его фоне три темные фигуры. Улавливаю знакомые дерзкие нотки, принадлежащие голосу брата, и сворачиваю с тропинки, сжимая руки в кулаки, спрятанные в карманах толстовки.

– Ну наконец-то! – кричит Леша, шагая навстречу. – Ты на пешкарусе добиралась, что ли?

Брат подступает ближе, а вместе с ним и запах крепкого алкоголя, который с такой силой бьет в нос, что с трудом удается устоять на ногах. Непослушными пальцами достаю деньги и протягиваю Леше. Тени пляшут на его круглом лице, превращая довольную улыбку в зловещий оскал.

– Спасибо, сестренка. Выручила, – говорит он, бегло пересчитывая купюры.

Молча киваю и уже собираюсь уйти, но Леша ловит меня в полуобороте и обнимает за плечи, стискивая до боли кожу:

– Эй! Куда это ты собралась?

– Мне нельзя здесь находиться, – тихо отвечаю я, понимая, что его дружки внимательно нас слушают.